Страница 24 из 27
Другое преимущество «Тайфуна» (впрочем, как и Су-35 с «Рафалем») заключается в наличии у него на борту пассивной инфракрасной системы обнаружения и сопровождения воздушных целей. Подобное оборудование в благоприятных условиях, при полной радиолокационной скрытности, позволяет применять оружие класса «воздух-воздух» на дальностях до 50 км и более.
«Тайфун» предполагается оснастить многофункциональной системой распределения информации MIDS (Multifunction Information Distribution System), являющейся усовершенствованным вариантом системы распределения тактической информации JTIDS. MIDS обеспечивает информационный обмен между самолетами, находящимися в одном боевом порядке, а также подсоединение каждого истребителя к «глобальному» источнику информации. По мнению европейцев, особенно важно, что эта система позволяет идентифицировать и выделять самолеты, не участвующие в боевых действиях (в ходе «миротворческих» операций с участием авиации НАТО наибольшую сложность составляло не определение самолетов противника, а выявление гражданских самолетов). Как известно, от установки системы MIDS на самолеты F-22A ВВС США отказались, а система Link 16 (в версии, реализованной на «Рэпторе») работает только на прием.
Другой европейский самолет поколения «4+», Дассо «Рафаль», по своим компоновочным решениям, удельным параметрам, летным характеристикам, а также характеристикам БРЭО и комплекса вооружения, мало отличается от F-22A и также, по всей видимости, по своей боевой эффективности незначительно уступает американскому самолету.
Самолет 1.44
Сравнивая F-22A с зарубежными аналогами, нельзя не упомянуть «многофункциональный фронтовой истребитель» (МФИ), известный как «изделие 1.44» и создававшийся на «закате» Советского Союза как основная, универсальная машина для ВВС и ПВО СССР, призванная заменить такие авиационные комплексы, как Су-27, МиГ-29 и МиГ-31.
Нужно сказать, что сначала работы по МФИ шли довольно быстрыми темпами и не отставали от работ по программе ATF, ведущихся в США. Самолеты МФИ и ATF рассматривались как главные соперники в гипотетических воздушных боях конца XX – начала XXI веков.
Однако с 1992 г., по хорошо известным причинам, финансирование программы МФИ резко сократилось, хотя ВВС РФ и ОКБ Микояна первоначально были настроены (как и их американские коллеги) всеми силами продолжать программу создания перспективного боевого самолета.
В 1994 г. опытно-экспериментальный самолет «1.44» (на американский манер называемый «демонстратором») был доставлен в ЛИИ им. Громова для проведения летных испытаний. Но с 1994 г. финансирование программы МФИ прекратилось практически полностью. Средства в бюджете на эту программу нашлись только в 1998 г., незадолго до дефолта 17 августа 1998 г. В результате лишь 28 февраля 2000 г. удалось осуществить первый полет самолета «1.44», а 27 апреля того же года – второй. Больше прототип МФИ не летал.
Боевой самолет предполагалось снабдить двумя перспективными двигателями АЛ-41Ф (2x18500 кгс). При нормальной взлетной массе около 29000 кг (приблизительно такой же, как у «Рэптора») это должно было обеспечить МФИ поистине рекордную взлетную тяговооруженность (около 1,4) и предельно высокие разгонные характеристики. Максимальная скорость самолета должна была превышать 2600 км/ч (М=2,5), а практический потолок – достигать 21 км. Самолет мог иметь большую дальность полета, сверхзвуковую крейсерскую скорость, мощное вооружение (до 16 ракет «воздух-воздух»). Одной из особенностей МФИ должно было стать новое катапультное кресло с изменяемым (в зависимости от перегрузок) углом наклона спинки, позволяющее расширить ограничения по перегрузке при ведении маневренного воздушного боя. Истребитель планировалось оснастить перспективным радиолокационным комплексом большой мощности.
Сравнивая возможности F-22 и МФИ (что довольно сложно сделать, учитывая скудность имеющейся в открытом доступе информации по этим авиационным комплексам), можно, тем не менее, заключить, что «МиГ» должен был несколько превзойти «Рэптор» по основным летным характеристикам, но по всей видимости, уступал F-22A по уровню радиолокационной скрытности.
Однако если ВВС США и американская авиационная промышленность все же сумели совместными усилиями довести программу F-22 до стадии серийного производства, то России, пережившей политические потрясения 1991 и 1993 гг., а также экономическую катастрофу 1990-х гг., программу МФИ сохранить так и не удалось. Лишь через 10 лет после последнего полета самолета «1.44» (и приблизительно через 20 лет после первого полета YF-22) в небо поднялся прототип российского истребителя 5-го поколения Т-50. Этот авиационный комплекс, как ожидается, появится в войсках к 2016 г. (более чем на 10 лет позже F-22A). Но лучше поздно, чем никогда…
Опытно-экспериментальный самолет С-37 (Су-47 «Беркут»), созданный в ОКБ Сухого, также одно время рассматривался как прообраз перспективного российского истребителя 5-го поколения.
Первый полет «Беркут» совершил 25 сентября 1997 г. Сравнительно крупная машина (назывались: масса пустого самолета, равная 19500 кг, нормальная взлетная масса 26500 кг и максимальная взлетная масса 38500 кг) была выполнена по балансировочной схеме «продольный триплан» и имела уникальное крыло с обратной стреловидностью (КОС), выполненное из углепластика.
Самолет был оснащен двумя ТРДДФ Д30Ф6 (2x15500 кгс), хотя рассматривались перспективы установки на «Беркут» более мощных. Максимальная скорость «Беркута» превышала 2000 км/ч. Так как программа С-37 носила опытно-экспериментальный характер, для самолета не были созданы СУВ и комплекс вооружения.
Су-47 «Беркут»
Т-50
«Беркут совершил, в общей сложности, более 100 испытательных полетов. Он широко использовался, как летающая лаборатория для отработки новых технологий и технических решений, нашедших в дальнейшем применение на самолете Т-50 (ПАК ФА).
Завершая разговор о сравнительных достоинствах истребителей «Рэптора» и «Тайфун», стоит привести слова Боба Хаслама, возглавлявшего работы по программе EF2000 на английской фирме ВАЕ. Он заявил несколько лет назад, что «F-22A – прекрасный инструмент для ведения воздушного боя на большой дальности, однако требование размещения оружия лишь на внутренних узлах подвески ограничивает боекомплект, а стремление радикального снизить заметности увеличивает стоимость авиационного комплекса и ограничивает возможности его бортовых информационных систем».
Как видим, истребитель F-22A не стал чудо-оружием, способным, как линкор «Дредноут» в 1906 г., одним своим появлением «умножить на ноль» все ранее созданные боевые единицы данного класса. В то же время на вооружение ВВС США поступил мощный, имеющий большой модернизационный потенциал, авиационный комплекс, способный с достаточно высокой эффективностью решать возложенные на него задачи. И это оружие, безусловно, достойно весьма уважительного отношения к себе.
Как боевой летательный аппарат «Рэптор» – пример удачно найденных компромиссов в области конструирования, когда на одной платформе удалось объединить истребитель завоевания превосходства в воздухе, имеющий повышенную боевую выживаемость за счет рекордно малой для сверхзвукового самолета радиолокационной заметности, и перехватчик, способный длительное время маневрировать на сверхзвуковой скорости и осуществлять скрытное слежение за неприятельскими ЛА. И хотя F-22A, по всей видимости, не самый лучший истребитель завоевания превосходства в воздухе и, безусловно, далеко не лучший истребитель-перехватчик, успешное совмещение этих, во многом противоречивых, качеств в одном самолете не может не вызывать уважение к американским авиастроителям.