Страница 24 из 31
Имеется, однако, опасность, что мы и в идейной войне будем подражать неприятелю — это означало бы подражание германским приемам пропаганды. Хотя некоторые лица того мнения, что союзники должны подражать обманам и лицемерию германской пропаганды, он, Боржезе, убежден в том, что лучшим орудием пропаганды является пропаганда правды. Союзники могут говорить правду, так как они убеждены в своей правоте. {28} Им легко иметь свою систему идей, так как они в нее верят как в своего рода религию. Германия и Австрия будут внимательно прислушиваться к нашим словам, — не именно к словам, сказанным на этой конференции, а к словам наших правительств.
Политические акты и пропаганда в конце нашей кампании достигнут большего значения, и он, Боржезе, надеется, что Италия будет в состоянии внести свою лепту в дело сокращения и победоносного конца этой войны.
Тем обстоятельством, которое союзникам дает абсолютную гарантию победы, и которое является доказательством моральной чистоты их дела, является, по словам Боржезе, вступление в войну С.-А. С. Штатов, которые никто — даже и неприятель не может заподозрить в корыстных целях. {29} В то время, как европейских союзников можно, правда, совершенно несправедливо, упрекнуть в преследовании корыстных целей, о С.-А. С. Штатах нельзя сказать, что они вступили в войну не в защиту высоких, принципов, а по каким-либо другим мотивам. Поэтому он, Боржезе, вполне согласен с лордом Норклиффом и г-ном Клобуковским в том, что чем шире будет сделано известным народам неприятеля значение американских мероприятий [101] в материальной и моральной области, тем скорее наступит моральный упадок народов противника и тем вернее будет заключен справедливый мир, который является великой целью всех союзников и целью их военных и пропагандистских операций».
Джемс Килей, представитель С.-А. С. Штатов сказал, что «он назначен делегатом на конференцию комиссией по публичному осведомлению при правительстве С.-А С. Штатов. Четыре американских офицера от военно-осведомительного отдела Генерального штаба присутствуют на конференции в качестве зрителей. Они все принимают участие в конференции в качестве учеников и имеют серьезное желание учиться, дабы иметь возможность принять полное участие во всех других фазах операций союзников.
После учебы у опытных людей они будут в состоянии предоставить все свои силы общему делу. Они сообщат американскому правительству, что опытные люди считают здесь правильным, и можно надеяться, что на основании этого доклада быстрейшим образом будет создана американская организация, которая сможет широко, искренне и успешно работать совместно с соответствующими организациями союзников. Не будет ошибкой предполагать, что С.-А. С. Штаты смогут кроме материального вооружения доставить другой элемент, который сможет иметь особо важное значение в этой работе. Население С.-А. С. Штатов содержит большое количество соотечественников среднеевропейских народов. Эти народы внутри С.-А. С. Штатов хорошо организованы и за некоторыми малыми хорошо известными исключениями преданы делу союзников. Эти лица, конечно, находятся в близких отношениях с народами Центральной Европы, и более чем возможно, что они были бы очень полезными при передаче ими сообщений за границу. По этому пункту американская делегация была бы очень рада получить от конференции совет».
После этих речей были назначены упомянутые лордом Нортклиффом комиссии для того, чтобы перейти к обсуждению вопросов политики, распространения пропагандистской литературы и вопросов о военнопленных. Члены конференции надлежащим образом были распределены по комиссиям, которые деловым образом оказали неоценимые услуги и представили свои доклады на обсуждение пленарного заседания конференции.
Политическая комиссия под председательством Клобуковского исчерпывающим образом рассмотрела проблему политики в пропагандистской работе во всех областях и во всех стадиях применения. Дискуссия членов комиссии вылилась в ряд решений и предложений, которые должны были быть представлены и утверждены, [102] изменены или отклонены союзными правительствами. Конечно, всем было ясно, что эти решения являются только основой и не обязательны для соответствующих правительств.
В отношении пропаганды против Австро-Венгрии комиссия находилась в полном согласии с руководящими директивами, которые были одобрены английским правительством и восполнены решениями английского, французского и итальянского правительств на римском конгрессе или в связи с последним. Комиссия признала, что такое расширение политики, поскольку оно вытекало из директив союзников, частью уже соответствовало действительным потребностям данной стадии пропаганды.
Последнее в свою очередь соответствовало потребностям положения на фронте и в особенности вызывалось необходимостью использовать принятые Антантой принципы в целях воспрепятствования или задержки австро-венгерского наступления против Италии. Связанные с этим действия и распоряжения союзных правительств и правительства С.-А. С. Штатов ясно показали, что общая политика союзников все более и более направляется к осуществлению свободы племен, угнетаемых Австро-Венгрией. По этой причине главная задача комиссии в отношении пропаганды в Австро-Венгрии заключалась в объединении различных решений и распоряжений, касающихся пропаганды, и в возможной подготовке пути к опубликованию совместной декларации союзников, последняя могла бы дополнить и сделать более успешной пропагандистскую работу внутри Австро-Венгрии и среди австро-венгерских войск на фронте.
Дискуссия относительно полезности и возможности такой общей декларации союзников была исчерпывающая и поучительная. Касательно уже принятой союзными правительствами и С.-А. С. Штатами линии поведения по отношению к чехословакам, полякам и румынам выяснилось, что главный вопрос, требовавший разъяснения — вопрос об объединении и о самостоятельности югославов и отношение Италии к этому вопросу. Комиссия приняла следующую резолюцию:
«Что касается лучших средств поддержки пропаганды союзников в пользу свободы народов, подчиненных Австро-Венгрии, то комиссия выражает твердую уверенность в том, что все спорные вопросы о границах между Италией [103] и будущей Югославией будут умалчиваться югославской прессой и вождями вне и поскольку они могут оказывать влияние в этом направлении также и внутри австро-венгерской монархии, так как этих вопросов не касались важнейшие органы итальянской печати и публичные речи влиятельных итальянских политических деятелей».
Во время прений об этой резолюции выяснилось, что комиссия признала итальянские национальные требования об объединении областей и городов Трентино, Триеста и других областей итальянского характера не только безусловно справедливыми — надеялись, что это признает и конференция, — но комиссия считала также элементарным требование соблюдения союзниками принципа национальностей и равноправия национальностей. Именно ввиду того, что комиссия поддержала принятые в итало-югославском соглашении от марта 1918 года принципы и последние признала основой для успешных совместных действий Италии, Югославии и других угнетенных Австро-Венгрией народов, комиссия высказалась за то, что вышеупомянутые национальные права не могут быть предписаны и не подлежат общему обсуждению.
Комиссия также признала, что в интересах пропаганды и будущей независимости и моральной и политической прочности итальянского народа главная часть задачи создания свободной и единой Югославии должна быть, конечно, возложена на Италию. Поэтому комиссия после тщательного обсуждения приняла следующее решение и предложило его конференции:
«Ввиду того, что итальянское правительство, как усматривается из речи премьер-министра от апреля 1918 года, придерживается решений конгресса подчиненных Австро-Венгрии народов (которые содержали соглашения между югославами и итальянской комиссией), что также видно из телеграммы, посланной недавно сербскому премьер-министру Пашичу, далее ввиду дополнения к политике союзников в отношении Австро-Венгрии во французской и итальянской конвенции с чехословацким национальным советом, далее, принимая во внимание английскую декларацию, коей чехословаки признаны союзной нацией, далее, ввиду объявленной союзниками на Версальской конференции декларации в пользу единства и независимости Польши, и заявления Ланцинга от 1–28 июня, что все ветви славянского племени должны быть совершенно освобождены из-под власти Германии и Австро-Венгрии, наконец, принимая во внимание чрезвычайную важность, чтобы в особенности ввиду возможного развития событий на итальянском фронте, союзная политика освобождения угнетаемых Габсбургами народов должна быть в первую очередь осуществляема Италией, на фронте которой [104] пропаганда против Австро-Венгрии особенно сильно представлена, принимая во внимание все эти обстоятельства, политическая комиссия общесоюзной конференции по пропаганде предлагает итальянскому правительству взять на себя инициативу к изданию следующей общей официальной декларации: