Страница 226 из 281
Терес остановил одного из молодых людей, только что прогулявшегося по углям, и попросил его показать подошвы ног. Кожа на них была лишь слегка покрасневшей с черными точками прилипших к ней угольков.
- Невероятно! – Сказал один из офицеров.
- Меня больше удивляет не то, что у них нет ожогов. – Заметил Юань. - Думаю, они подсознательно владеют тем, что мы называем управлением «ци». А вот, почему на них не горит одежда? Я не понимаю!
- Может быть, они намачивают ее в воде? – Предположил Ли.
- Вряд ли. От них бы валил пар, как от кипящего котла.
- И то верно…
- А ты сам как это объясняешь? - Спросил Фэй у царевича.
- Огонь не обжигает огонь. Я же говорил вам, что в жилах фракийцев течет огненная кровь. – Ответил Терес.
Настал день, когда путешественники вошли в столицу Фракии, где их уже ждали. Слухи о спасенном царевиче долетели и до сердца этой горной страны.
Отряд из сотни воинов встретил их уже на подходе к городу, возле которого собралось множество людей. Ревели сотни труб, глухо били обтянутые воловьей кожей барабаны, что-то протяжно кричали распорядители торжеством.
Тысячи людей приветствовали молодого царевича. На головах многих из них были надеты лисьи шапки, а ноги обуты в обмотки из оленьей шкуры.
Окруженный свитой, выделялся величавым видом и окладистой бородой повелитель Фракии, царь Дриант. Черная шапочка на голове с серебряным околышем, белая накидка и простая, тканая одежда составляли весь его наряд.
Рядом с ним стояла его супруга, еще нестарая и очень миловидная женщина. Трое молодых людей подле нее лицом очень походили на Тереса, и были, несомненно, его братьями.
Ли и его спутники, стоящие чуть поодаль, с любопытством разглядывали эту красивую, царственную пару.
Было хорошо видно, как Терес сдерживает себя, чтобы не броситься к родителям.
Подойдя к ним, он опустился на колени. Царь поднял его и прижал к своей груди.
Глядя на эту трогательную сцену, наверное, каждый из наших путешественников вспомнил своих, оставшихся в Хань родителей.
Терес, обняв отца, мать и братьев, оглянулся, и обвел всех присутствующих счастливыми глазами.
- Отец! – Сказал он. – Здесь, со мной, люди, которые спасли мне жизнь!
Царевич подошел к Ли, взял его за руку и подвел к родителям.
- Приветствую тебя, чужеземец! – На хорошей латыни произнес Дриант. – Радость, которую ты доставил нам, безмерна. Человек, сохранивший жизнь моему сыну, мой сын! Проси меня, о чем хочешь!
Ли поклонился.
- Поверь, повелитель, и для нас немалая радость – помочь человеку в беде.
- Хорошо! – Кивнул головой Дриант. – Будьте своими в моем доме. Проведите здесь столько времени, сколько вам хочется. Я слышал, вам предстоит дальний путь. С уходом вы получите все необходимое: проводников, свежих лошадей, оружие.
- Благодарю, повелитель! – Ответил Главный Посол. – Мы с благодарностью воспользуемся твоей помощью.
- Ну, а сейчас, дети мои… - Дриант оглянулся, и звучным раскатистым голосом крикнул: - Веселитесь! Мой сын вернулся живой и здоровый! Чествуйте нашего дорогого Тереса и его названных братьев!
Трубы взревели, гулко ударили барабаны, и веселящиеся фракийцы, во главе с царственной четой, направились в город.
Солнце то скрывалось в серых, наплывающих с гор тучах, то снова освещало красочную людскую толпу.
Неожиданно сверкнула молния, и грянул гром. Эхо повторило его, многократно отразившись от соседних склонов. Закапал дождь.
Группа всадников отделилась от толпы и с гиканьем понеслась на соседний холм. На его вершине они достали из-за своих спин тугие луки и, вложив в тетиву стрелы, разом пустили их в небо, что-то выкрикивая и грозя ему кулаками.
- Судя по их лицам, они не очень почтительны к небесам. – Заметил Фэй.
- Они грозят горным богам, и требуют у них прекратить грозу и дождь. – Объяснил Терес.
Дождь, в самом деле, прекратился, и вновь выглянуло солнце.
- Надо же! Эти люди ничего не боятся. - Тихо сказала Ли-цин.
Несмотря на то, что эти слова были произнесены на языке хань-жэнь, Терес угадал их смысл.
- Фракийцы ничего и никого не боятся! – Подтвердил он. – Мы признаем одного бога - Залмоксиса, и почитаем Геро. Все остальные нам не указ.
В последующие три дня ханьцы стали свидетелями такого бурного празднества и веселья, какого они не видели за всю свою жизнь. Казалось, ревущий и хохочущий горный поток несся по ущелью, дробясь и сверкая тысячами смеющихся лиц. Вино лилось рекой и, хотя ханьцы почти не пили, они не могли не поддаться этой всеобъемлющей, завораживающей силе фракийского торжества.
Каждый пил столько, сколько хотел. Несколько необозримо длинных деревянных столов вместили на себе огромное количество разнообразной еды и вина. Гуляк, не осиливших свою долю этого винного моря, упавших, раскинувши руки, относили в сторонку, и заботливо прикрывали овчиной, чтобы не простудились. Женщины тоже почти не пили, но это не мешало им предаваться пляскам и всеобщему, безудержному веселью.
Во главе самого большого стола сидел сам властитель Фракии вместе со своей супругой и свитой. По правую руку от него расположился Терес вместе со своими братьями и и друзьями-ханьцами.
Такое, более чем демократическое общение со своим царем для Ли было незнакомо, и он с интересом наблюдал, как Дриант запросто пьет вино вместе со своими приближенными, раскатисто хохочет и веселится.
В самый разгар праздника к Фэю подошел здоровенный, чернобородый мужчина с винным кувшином в руке, и хлопнул ханьца рукой по плечу так, что тот чуть не упал с длинной деревянной скамьи, на которой сидели он и его друзья вперемешку с фракийцами.
- Почему не пьешь? – Спросил он громовым голосом.
Фэй очень смешно изобразил готового упасть пьянчужку, давая понять, что пить более не может.
На чернобородого богатыря это, впрочем, не произвело никакого впечатления. Он протянул Фэю кувшин и приказал:
- Пей!
Фэй беспомощно развел руками, поник головой, как бы сдаваясь на милость победителя, но пить не стал.
- Выпей, не позорь себя и друзей. – Настаивал фракиец.
Офицер пустился на хитрость.
- Я выпью три таких кувшина, если ты сумеешь сбить меня с ног. – Предложил он. – А, если не сумеешь, допьешь этот кувшин сам, за мое здоровье.
Сосед Фэя по столу, немного знавший латынь, перевел предложение ханьца.
- Я выпью пять таких кувшинов, если ты устоишь на ногах в течение времени пробежки от одного конца стола до другого. – Заявил фракиец.
- Идет! – Согласился Фэй.
- Круг! Круг! – Закричали сразу несколько человек, вникнувших в суть спора.
Возле стола образовался круг, в центре которого стояли Фэй и чернобородый гигант. По знаку одного из пирующих фракиец пошел на Фэя, широко растопырив руки. Фэй легко нырнул под его правую руку, и оказался сбоку от противника.
Несколько минут чернобородый яростно размахивал руками, стараясь сбить с ног юркого, как ящерица, ханьца. Фэй мягкими, быстрыми движениями отводил в сторону его руки, и не давал ни малейшей возможности ухватить себя за пояс. Наконец, фракиец потерял терпение и яростно прыгнул вперед, надеясь всей тяжестью своего тела сбить противника с ног. К его изумлению Фэя на месте не оказалось и, потеряв равновесие, он тяжело рухнул на землю.
Окружившие их люди восторженно приветствовали победителя. Громче всех аплодировал сам царь Дриант.
Фэй подошел к чернобородому, протянул ему руку и помог подняться.
Фракиец встал на ноги, и от избытка чувств заключил ханьца в свои медвежьи объятия.
- Если ты и на мечах такой же, то тебе цены нет. – Заявил он и громогласно потребовал: - Вина! Пять кувшинов!
Из всех поданных ему кувшинов, богатырь осилил полтора. Взгляд его осоловел, затуманился, а ноги начали подкашиваться. Фэй, бережно поддерживая его под руку, препроводил фракийца в один из шатров, где на соломе уже спало богатырским сном несколько перепивших гуляк.