Страница 23 из 78
— Прости меня, папочка. Я больше никогда так не буду поступать.
Я мягко высвободил свою руку из её пальчиков, погладил ребёнка по голове:
— Не волнуйся, всё будет в порядке.
Затем вызвал Яру. Та откликнулась сразу, и я велел ей явиться в столовую. Так что, когда мы вышли из транспортной кабины, мой зам уже дожидался меня за столом командующего, как прозвали облюбованное мной место. Столовая тоже изменилась: такие же растения в горшках и вазонах, как у меня в комнате, даже аппликации на стенах появились. И, главное — музыка. Негромкая, но слышимая во всех уголках помещения. В углу тихо ели свой первый ужин новенькие, успевшие пройти обработку в медицинском отсеке. При виде нас пугливо вжали головы в плечи, но их сопровождающая, рослая девчонка из старых, поспешила успокоить молодёжь. А у меня снова мелькнула грустная мысль, что такими темпами я буду формировать свой Клан очень и очень долго. Слишком долго. Попасть бы на Землю… Эх, Лиэй, уловив мои эмоции, вопросительно взглянула мне в лицо, и я поспешил успокоить малышку:
— Свой старый дом вспомнил…
Хорошо, что Ихана молчала всю дорогу до стола. При нашем появлении Яра, сидящая на стуле, вскочила. Бросила злобный взгляд на бывшую рабовладелицу, отдала мне честь. Подождав, пока дамы рассядутся, устроился сам. Нам быстро принесли подносы, всем четверым, и мы принялись за трапезу. Несколько минут тишины, нарушаемой лишь тихим сопением и пережёвыванием пищи. Наконец, когда все перешли к десерту, я счёл нарушить молчание:
— Эту девушку зовут Ихана. Она пока никто. А вот эту красавицу — Яра. Она мой заместитель.
Новенькая оценивающе смерила взглядом красавицу, и я уловил удовлетворённую волну эмоций. Она признала себя красивее, чем Яра. И та, кстати, с этим согласилась, как ни странно. Мой зам открыл свой ротик:
— Она станет твоей шохо?
— Женщиной? Нет.
Отрицательно качнул головой.
— Насчёт этого не волнуйся. Сейчас надо решить неотложные вопросы. В том числе, кем она станет.
Яра чуть прищурила свои глаза:
— Выкидывать её отсюда ты, как я понимаю, не собираешься?
— У нас каждый человек на счету. Клан должен состоять из пяти тысяч разумных. Ты же это знаешь. Так зачем несёшь глупости?
Та опустила глаза, и я перешёл к победно улыбающейся Ихане:
— Не радуйся. Как ты слышала, я не собираюсь делать тебя своей женщиной. Откровенно говоря. если бы мне пришлось делать выбор между вами двумя…
Тут обе напряглись, словно верёвки, на которых вешают приговорённых.
…- Я бы выбрал Яру. Честно.
Моя заместительница просто расцвела. Но тут же поникла, услышав продолжение:
— И если бы она бы питала хоть малейшие чувства ко мне и к Лиэй, не раздумывал бы ни секунды. Но, поскольку для неё нет разницы между мной и бревном, то этого не будет.
Теперь опустили головы обе. Зато Лиэй отчего-то расцвела.
— Ихана, расскажи о себе. Откуда ты родом?
— Клан Дорг-а Тири. Спущена на землю, потому что нас стало слишком много. Так пал жребий.
…Вполне обычная для этих мест вещь. Так что вполне реально…
— А дальше?
— Это было в Тираге. Отсюда — месяц пути. И мне удалось выжить. Стала воровать. Потом торговать. Понемногу сколотила кое-какие капиталы. Бродила с Островами по всему миру. Занималась всем, вплоть до наёмничества. Остальное ты знаешь.
Я кивнул, в знак согласия. Мельком бросил взгляд на Яру — та сидела спокойно, слушала внимательно.
— Значит, этот мир ты знаешь?
— Не весь, конечно, но Тираг, Адарг, Митарг, и Хайри — очень хорошо.
— Хайри больше нет. Его сожрал Остров Смерти.
Тут Яру проняло по настоящему, ужас буквально потёк из каждой поры её тела. Ихану с Лиэй просто передёрнуло.
— Я не шучу. Но сейчас у нас куча других проблем…
Меня прервал мягкий голос, которым обычно управляющий кластер делал свои оповещения:
— Внимание всем на борту! Внимание всем на борту! Во избежание несчастных случаев доступ на верхнюю палубу временно ограничен. Повторяю…
Яра наклонилась ко мне:
— Что случилось?
— Пушки ставим. У нас же оружия, как такового, нет. Одни защитные устройства. И те не работают.
Перехватил взгляд Иханы. А, рубить — так по живому!
— Завтра чужаки будут здесь. Они нас вычислили, и теперь спешат уничтожить. Вот мы и решили защититься. Поставим орудия с Башни к себе, и пусть нас попробуют взять.
…С окончанием объявления все сидящие за столом, включая дочку, замолкли. Ещё бы, такая новость. Просто оглушительная.
— Значит, мы погибнем?
Тихонько прошептала Лиэй. Я с трудом расслышал её, вернее, угадал слова по движению губ. Обе девушки стали словно мёртвые.
— Вы чего, народ? Мы не умрём! Умрут они! Слово Вождя!
— Но это ещё никому не удавалось! Сколько я слышала — погибли все, кто восставал против Острова Смерти!
— Я ещё не брался за это дело. Но теперь оно в моих руках. Так что не волнуйтесь.
Допил рывком кофе, поднялся:
— Доча, идём спать. Завтра будет очень трудный день. И… Да, Яра, я решил сделать Ихану нашим торговым представителем. Загрузи ей всё необходимое, почисти организм.
Моя заместительница умоляюще сложила руки на груди:
— Вождь, позволь ей жить со мной?! Я просто не могу находиться одна в таком большом доме!
— Хорошо. Если только она будет не против.
Девушки переглянулись, потом согласно кивнули.
— Вот и хорошо. Если народ начнёт волноваться по поводу запрещения выхода наружу, объясните, что это для их же безопасности. Завтра все ограничения будут сняты. Если кто не на дежурстве — пусть отдыхают, потом будет очень много дел. И вам тоже не рекомендую задерживаться. И…
После паузы всё-таки добавил:
— Пока не пугайте людей. Рано. Не хочу паники.
Обе опять кивнули. Лиэй поднялась со своего места, и мы зашагали к транспортной кабине…
…Дочка заснула, хотя и не сразу. Было видно, что ей очень страшно. Про жуткий Остров ходили легенды. Злые и жестокие. Поэтому она нервничала так сильно, что пришлось накапать ей успокоительного. Наконец девочка заснула, крепко сжимая мою руку. Я сидел в кресле рядом с её кроватью, глядя на светящиеся во тьме белые волосы. Её личико ежесекундно меняло выражение, и я уже не раз пожалел, что дал ей лекарство. Было понятно по эмоциям, что дочери снятся кошмары, но разбудить её не удавалось, и я не знал, что делать. Попытался создать спокойный, ровный фон, но поскольку сам был взвинчен, то мне это никак не удавалось. Внезапно послышались шаги, затем в комнату тихо вошли обе девушки, Яра и Ихана. Увидев меня возле дочери замерли, потом подошли поближе, рассмотрев, что происходит. Внезапно я ощутил изменения в том тревожном фоне, который излучали все вокруг. Яра, взглянув на меня, молча потянула с себя одежду, оставшись в чём дала ей природа, молча нырнула под одеяло, обняла Лиэй. Та тихо вздохнула, отпуская меня и крепко обнимая девушку.
— Иди.
Моя заместительница тихо произнесла это слово, кивнув на двери спальни. Я благодарно склонил голову, вышел, отправляясь к себе. Ихана осталась с ними. Пусть. Им сейчас лучше держаться вместе, места там много… Разделся, лёг в свою кровать. Закинул руки за голову. Что будет завтра? Знаю только одно — либо мы умрём, либо они. Третьего не будет. Бежать бесполезно. Да и то верно — лучше умереть стоя, чем жить на коленях. Я не хочу послужить топливом для их реактора. И дать сделать это Лиэй и остальным. Маленькая белоголовая девочка очень быстро вросла в мою жизнь, став родной. Да и к остальным я уже привык. К их лицам, фигурам, старательности, с которой они работают, к удивлению и восхищению при звуках музыки, к гибким движениям. Ревности Яры, доброте Иханы. Они очень быстро входят в мою жизнь. На удивление быстро даже для меня самого. Я ощущаю наше единство мыслей, нашу общую целеустремлённость, нашу совместную работу. Словно я… Их общий отец, а они все мои дети. Пусть у меня снова молодое, крепкое и здоровое тело. Но мой разум старого человека, почти прожившего свою отмеренную ему жизнь. Я хочу, чтобы у них, у совсем молодых по моим меркам девчонок и мальчишек, которых приобрёл на рабском рынке, была нормальная жизнь, и они выросли счастливыми, не знающими горя, голода, смерти. Но завтра мы столкнёмся с этим воочию, лицом к лицу. Жизнь против смерти. Зло против добра. Естественно, что я — добро, свет и жизнь. А они, чужаки — зло, смерть и тьма. Но не являемся ли мы для них тем же, чем они для нас. Если они считают себя добрыми, а нас злыми? Да мне, собственно говоря, плевать! Если они, а есть мы. И мы будем браться за то, чтобы сохранить свои шкурки и жизнь. И если для этого надо, чтобы они умерли — я сделаю это!..