Страница 67 из 74
– Вам что же, репутация нашей конторы не дорога?! – восклицал Решетов. – А если эта авантюра сорвется?! Нас же всех поднимут на смех! Федор Филиппович, это же какой позор твоим сединам! Тебе разве не будет стыдно за свои ордена, медали? А мне? Ты представляешь, как надо мной станут все смеяться? Будут тыкать в меня пальцем, шушукаться: "Смотрите, смотрите, это идет тот Решетов, который устроил балаган!
Да и где устроил – прямо в Москве, на глазах всего честного народа! Паяц в генеральских погонах!" А если дознаются журналисты? О нас же напишут такое, что чертям станет тошно! Ему-то что, он ни при чем, он как бы не в кадре. С него никто не станет спрашивать, да о нем, черт его подери, никто вообще понятия не имеет, – Андрей Николаевич сердито поглядывал на Сиверова. – Сделает из меня посмешище, а с самого как с гуся вода.
Глеб в долгу не остался:
– А вам, генерал, бояться нечего – над вами и без того достаточно смеются.
Но в конце концов Решетов пошел на попятный. Напор Потапчука, веские доводы Сиверова сделали свое дело. К тому же у Глеба Сиверова был блестящий аргумент своей правоты. Ведь это он, а никто другой смог найти в огромной Москве Мерцалова, смог его вычислить и убить, причем прежде, чем тот успел натворить бед.
Как Потапчук, так и Решетов отдавали себе отчет, что агент Слепой не только спас от неизбежной гибели Черных – он заслонил от более чем серьезных неприятностей очень многих генералов, полковников, майоров, которые работали в службе безопасности и хваленой «девятке».
И генерал Решетов сдался.
– Ну все, Бог с вами, хватит меня уговаривать. Я на все согласен. Что скажете, то и буду делать. Командуй, Потапчук, я готов выполнять твои приказы. Но учти – провалим дело, ни мне, ни тебе больше никогда не работать в органах. Придется сидеть на дачах и строчить мемуары в свое оправдание.
– Да не дергайся ты! Расслабься, выпей еще кофе…
Никто приказывать тебе не собирается.
– У меня от вашего кофе понос скоро будет! – огрызнулся Решетов. Потапчук за словом в карман не полез.
– Понос – не золотуха, Андрей Николаевич.
– А тебе бы все шутить, старый лис! Как вы вообще можете пить кофе в таких количествах?
– Что ты капризничаешь? Сейчас тебе принесут чаю.
– Не хочу я и вашего чаю!
– А чего ты хочешь, Андрей Николаевич?
– Знаете, мужики, мне больше всего на свете сейчас хочется кефира и сортира.
– Ну вот, договорились, – пристукнул кулаком по столу Потапчук. – Ладно, Андрей Николаевич, мы тебя не задерживаем. Иди. Но за тобой, учти, два дела.
– Да я все понял. Когда скажете, тогда и начнем.
– Начинать надо было уже вчера, – заметил Глеб.
– Так вчера надо было и сказать, – отозвался Решетов, снимая со спинки стула свой серый пиджак и натягивая его на плечи. – В общем, вы тут сидите, а я поеду.
Пока мой подопечный отдыхает, я тоже хочу поспать.
Я тоже, между прочим, заслужил отдых. А вы еще долго сидеть собираетесь?
Глеб неопределенно пожал плечами. Потапчук, как зеркальное отражение, повторил его движение.
– Как хотите. Найти меня не сложно, телефон мой знаете. Звоните в любое время дня и ночи.
– А ты что, Андрей Николаевич, и в туалет с телефоном ходишь?
– И в туалет хожу с телефоном. У меня знаешь какой телефон?
– Какой же? – спросил Потапчук.
– Противоударный и пылевлагонепроницаемый.
– Понятно, для туалета незаменимая вещь. Небось, твой шеф подарил? Щедрый, бедность ненавидит.
– Сам я купил, за свои кровные, заработанные.
Глеб спросил:
– Послушайте, Андрей Николаевич, вы уже три года работаете на своем месте, охраняете…
– Да, три года. Мы с ним неразлучные, как Коржаков с президентом. Правда, теперь Коржаков, наверное, рассаду поливает, а я при Степаныче все еще работаю.
– Я не к тому. За три года вы, наверное, изучили все привычки своего шефа?
– Еще как изучил. Знаю, когда он спит и какой бритвой бреется.
– Это хорошо, хорошо… – Глеб поднялся с глубокого кожаного кресла и зашагал по ковру, по которому он за эти долгие часы прошел, наверное, не один километр.
– А что конкретно вас интересует?
– Я пока сам не знаю. Но думаю, мой расчет верен.
– Какой расчет?
– Извините, Андрей Николаевич, завтра.
– Что завтра?
– Завтра я поделюсь своими соображениями. Они пока еще слишком неопределенные.
– Завтра так завтра. В общем, мужики, я поехал. Боюсь, могут хватиться.
– Ладно, поезжай, – Потапчук встал из-за стола, пожал Решетову руку. Глеб тоже обменялся с Решетовым рукопожатиями.
Когда за Андреем Николаевичем закрылась дверь, Потапчук уверенно сказал:
– Если он пообещал, то сделает.
– Я надеюсь.
– Это в его же интересах.
– И в наших тоже.
Марина Сорокина созвонилась с Михаилом, со своим вчерашним любовником.
– Мне нужна машина и документы, а также то, о чем мы условились, – без лишних разговоров произнесла она тоном, будто отдавала приказ.
– Я уже все сделал.
– Тогда через полчаса я буду у твоего дома. Жди внизу. Мы поедем за город.
– За город? Зачем?
– Любопытство не красит мужчину, поэтому не задавай много вопросов.
– О'кей.
Михаил ждал Марину во дворе, стоя с сигаретой в руке возле своей машины. Он был тепло одет, меховая шапка поблескивала, обсыпанная искрящимися снежинками. Сегодня Михаил тщательно побрился и казался совсем юным без своей щетины, которая делала его мужественнее.
Он помог Марине выйти из машины, сам рассчитался с таксистом. Тот попытался торговаться, но Михаил прикрикнул на него:
– Ты что, за знание иностранных языков такую цену лупишь? Получил сколько дали – и проваливай!
Водитель злобно ударил по газам, резко развернулся и умчался прочь.
– А ты строгий, – сказала Марина, – хоть и выглядишь совсем молодо.
– Я побрился.
– Вижу, вижу.
– А ты выглядишь не только молодо, но и превосходно!
– Ладно, хватит комплиментов. Где документы на машину?
– Вот, – Михаил вытащил из внутреннего кармана куртки документы, – а вон тачка, – показал он вправо.
Поодаль стоял «ниссан» серебристого цвета образца 1988 года. – Полуджип, надеюсь, тебя устроит?
– Ездить по городу – сойдет. Какая у него коробка передач?
– Обыкновения, как у всех машин. А ты что, хотела автомат?
– Мне без разницы. Управлюсь. Где оружие?
– Там, в машине, под тряпками.
– Какое?
– Как заказывала – американская М-16 с оптическим прицелом.
– Прицел чей?
– Тоже американский.
– Винтовка новая?
– Конечно, новая.
– Пристрелянная?
– Вот этого я сам не делал, но думаю, что да.
– Ладно, садись в машину, будешь вести. Бензин залит?
– Да, полный бак и канистра. Куда едем?
– Знаешь за городом какое-нибудь место поглуше?
– Знаю одно на Рублевке.
– Тогда вперед!
Михаил уселся за руль, Марина устроилась рядом.
У кресел были подлокотники, так что чувствовала она себя вполне удобно.
– А чего ты так тепло одет?
– Но мы же едем за город. Так, может, купим мясо и сделаем шашлыки?
– Не надо ничего покупать.
Машина выехала со двора и помчалась по городу.
Михаил вел машину уверенно, как заправский таксист.
И Марина поинтересовалась:
– Слушай, а ты случайно не таксуешь по вечерам?
– Нет, что ты! Мне хватает денег.
– А где ты работаешь?
Она прекрасно знала место работы Михаила, но спросила на всякий случай.
Михаил пустился подробно объяснять, где он работает, чем занят и что в принципе очень доволен своим местом. Ведь оно позволяет довольно часто выезжать за границу за казенный счет, и вообще есть возможность встречаться со многими интересными людьми и, что особенно приятно, с привлекательными женщинами.
Марина усмехнулась:
– Ты, вижу, бабник, Михаил, не правда ли?
– Да, люблю женщин, не скрою.