Двойной удар Слепого

Они думали, что перед ними обыкновенная туристка, разгуливающая по старинным улицам, оглядывающая допотопные строения и восхищающаяся всей этой рухлядью, – в Риме туристов едва ли не больше, чем местных жителей.

– Дай-ка мне, Пако, сигарету, – попросил Красавчик.

Пако подал пачку, в которой была последняя сигарета. Красавчик долго возился, пытаясь ее раскурить, все время поглядывая на Марину. Ему явно были по вкусу ее стройные ноги, обтянутые кожаными брюками, ее высокая грудь, которая хорошо просматривалась под свитером и курткой. Ему нравилось лицо этой темноволосой женщины. Не нравилось единственное – взгляд предполагаемой жертвы. Взгляд Марины был холодный и спокойный, и Красавчику от него стало не по себе. Он всегда терялся, когда на него смотрели вот так, прямо в глаза, невозмутимо и безо всякого страха.

– По-моему, Пако, она нас совсем не боится, – с присвистом сказал Красавчик.

– Как это не боится?

– Не боится, и все тут.

– Наверно, ни хрена не понимает. Думает, мы часть местной экзотики.

– Она что же, совсем дура?

– А по-моему, ей хочется, чтобы мы ее трахнули.

Как предпочитаешь, Пако, сзади или спереди?

– Я предпочитаю, Красавчик, дать ей в рот, задвинуть ей член до самых гланд.

– А если откусит?

– Ты же знаешь, у меня такой прибор, что перекусить его невозможно.

– Да-да, знаю – как резиновый шланг. Слышишь, красавица, у моего приятеля член как резиновый шланг, и он хочет задвинуть его тебе в рот.

Марина провела языком по губам, чем еще больше раззадорила парней, а затем резко сплюнула в сторону.

– Валили бы вы, ребята, отсюда, пока ваши яйца целы! А то ведь поотрываю, и ваши синьориты будут очень сильно расстроены, на фиг им нужны кавалеры без половых органов.

Парни переглянулись, не понимая, что говорит Марина.

– Слушай, что она несет? – спросил Пако у Красавчика.

Тот пожал широкими плечами:

– Точно – она иностранка!

– Это я и без тебя вижу. Наши бы здесь не шлялись. Ты откуда будешь?

Марина еще раз сплюнула, покрепче сжала ручку зонтика, в любой момент готовая к молниеносному отпору.

– Ну что, Пако, потащим ее на стройку или трахнем прямо здесь?

– Туда, туда, за забор, – показал Пако на пролом в заборе.

– Ну что ж, туда, так туда, – мрачно сказал Красавчик и шагнул вперед.

Однако его удивляло и настораживало, что их жертва не предпринимает никаких действий – не вопит истошным голосом, не просит пощады, не предлагает им свой бумажник с деньгами, а вот так спокойно стоит, прислонившись к доскам забора. Поэтому он мешкал сделать решительный шаг и броситься на Марину.

– Ребята, валите отсюда, валите на хер, – тряхнув головой, пренебрежительно сказала Марина.

Русский мат, уже известный на всех континентах, избавляет от необходимости заглядывать в паспорт, и до Пако дошло:

– Да она русская! Она руссо, руссо.

– А, руссо! – воскликнул Красавчик, затягиваясь сигаретой и выпуская дым через тонкий орлиный нос.

– Руссо, руссо, – кивнула в ответ Марина.

– Если руссо, то руссо «ебля», «ебля», «ебля», – мерзко хохотнул Красавчик и сделал руками движение, понятное без перевода любому человеку.

Марина едва слышно скрипнула зубами. А Пако, расставив ноги, уже принялся расстегивать широкий ремень на брюках, явно готовясь обнажить свое мужское достоинство и одним его видом поразить прижатую к забору женщину.

«Придурки! – подумала Марина. – Неужели они всю жизнь уходили безнаказанными?»

Она была не далека от истины. Двум дружкам всегда везло. Жертвы визжали, звали на помощь, сопротивлялись, но подонкам удавалось справиться с непокорными и осуществить свои гнусные намерения, после чего они уносились по узким улочкам на мотоциклах. В жертвы они почти всегда выбирали туристок, и потом некому было опознать насильников.

Красавчик коротко взмахнул рукой, и из рукава его куртки зазмеилась стальная цепь метровой длины.

– Видишь, какая у меня есть штучка? Вот для таких смелых и несговорчивых держу.

Красавчик крутанул кистью, цепь со свистом рассекла воздух и со звяканьем опустилась возле его заклепанных ботинок.

– Если я тебя, стерва, один раз перетяну этой цепью, то ты успокоишься.

– На хер!

Марина еще больше сузила глаза, ее мышцы напружинились, лицо покраснело. Реакция на опасность у каждого человека индивидуальна: один краснеет, другой бледнеет, третий обливается потом. По этому признаку Александр Македонский отбирал воинов в свою армию. Еще в древности было замечено, что при опасности краснеют бесстрашные люди, менее решительные же – бледнеют. А современная наука открыла: у людей, которые краснеют при опасности, в кровь выбрасывается гормон адреналин, побуждающий к активным действиям; а у людей, которые бледнеют, – но адреналин, этот гормон подавляет волю. В кровь Марины Сорокиной в рискованных ситуациях поступал адреналин – гормон отважного бойца.

Красавчик подбросил цепь и поймал ее конец левой рукой. Он растянул цепь над головой. Его тень легла на Марину, а Пако замер на месте, так и не расстегнув молнию на брюках. Он обернулся к приятелю.

Марина, естественно, не знала, что противники действуют по давно отработанной схеме, что у каждого своя роль. И еще у нее в душе теплилась надежда, что все обойдется, парни покуражатся, нагонят на нее страха, а потом сядут на свои долбаные мотоциклы и укатят в темноту римской ночи.

Но напрасно Марина на это надеялась. События развернулись совсем по иному сценарию. Красавчик начал вращать над головой цепь, та свистя распарывала воздух, все ближе и ближе проходя у головы Марины.

Казалось, еще мгновение – и девушке придется втягивать голову в плечи, а затем понемногу приседать до тех пор, пока не окажется на земле.

Красавчик скалился, понимая, что все идет по плану. Сейчас женщина поднимет руки, закрывая ими голову, и будет медленно опускаться на корточки, вжимаясь спиной в доски забора.

Пако сделал шаг вперед. Он стоял в полутора метрах от Марины и все время поглядывал на описывающую сверкающие круги стальную цепь. Он опасался, что приятель может сделать неверное движение, и тогда стальная цепь хлестнет Пако по плечу или, что еще хуже, по лицу, рассечет кожу до кости, нанесет страшную рану, после которой останется безобразный шрам. Он боялся боли и дорожил своей внешностью.

Марина догадалась, чего от нее добивается Красавчик.

«Да, он явно хочет, чтобы я согнулась, а они набросятся на меня, повалят, заткнут рот какой-нибудь грязной тряпкой, пару раз ударят ногами, а затем схватят за руки, за ноги и поволокут в пролом. А там затащат на груду кирпича или на первый этаж… И уж тогда дергайся, кричи, моли, ничего не поможет… Ладно, эту забаву пора прекращать. Не по моей воле она началась, но закончится так, как хочу я. Юношам придется сильно пожалеть…»

Все эти мысли пронеслись мгновенно, в какую-то долю секунды. Марина действительно пригнулась, пригнулась резко. Цепь просвистела у нее над головой, проскребла по доскам забора. И Пако с расстегнутым брючным ремнем, выставив вперед руки, кинулся на Марину.

Она этого и ожидала. Марина сделала молниеносное движение в сторону, потом, оттолкнувшись от досок забора, выставив вперед зонтик, стремительно бросилась к Красавчику, который держал в правой руке обвисшую цепь. Наконечник зонтика размером с указательный палец был не таким, конечно, острым, как шпага, но достаточно острым. Марининому выпаду мог позавидовать и опытный фехтовальщик.

Марина чуть-чуть промахнулась, зонтик воткнулся во внутреннюю часть бедра, в каком-то сантиметре от гениталий Красавчика, хотя Марина целилась и рассчитывала попасть именно в это место, оберегаемое мужчинами пуще глаза.

Красавчик издал истошный визг. Так визжат свиньи, когда забойщик вгоняет им свой нож или шило прямо в сердце. Цепь упала на землю. Сорокина так же быстро выдернула зонтик. Красавчик, не переставая визжать, судорожно схватился обеими руками за раненую ногу.