Страница 79 из 87
II
Александр Бондарович оказался дома. У Алины выдался редкий выходной, и он, оставив ребят тренироваться на загородной базе под руководством опытнейшего своего заместителя Сашки Рудницкого, использовал эту уникальную возможность, чтобы хоть немного побыть с женой наедине – пока Никитка в саду, а тесть с тещей выбрались на дачу.
Услышав в трубке голос старого Друга, Банда сразу понял, что с Николаем в очередной раз что-то приключилось – уж слишком взволнованно говорил тот:
– Банда, нужно срочно увидеться!
– Что-нибудь серьезное?
– Да. Очень.
– У меня Алина дома, – понизив голос, прошипел в трубку Банда. – Давай, чтобы не волновать ее, встретимся где-нибудь в городе.
– Где хочешь, только побыстрее.
– Отлично. Я выезжаю. Где ты будешь?
– Давай у входа на ВДНХ, ладно? Там, где выход из метро, знаешь?
– Спрашиваешь!
– Ждем!
– Ты сказал "ждем"? Значит, ты не один? – встревожился Банда. – Алло!
Но Самойленко уже повесил трубку.
Надев на всякий случай под спортивный костюм наплечную кобуру с пистолетом, Банда наскоро поцеловал Алину и, шепнув ей на ухо что-то успокаивающее – мол, на работе какая-то ерунда, но ничего особенного, – выбежал из квартиры, не забыв захватить ключи от своего старенького, но все еще "живого" "опеля", доставшегося ему после смерти Олега Вострякова, и сотовый телефон – еще новую для него игрушку. Телефон ему недавно выдали в управлении – "для более оперативной связи с базой"...
– Ну, что у тебя на этот раз? – Банда пожал руку Николаю и кивнул Аркану, как только они устроились в машине. – Ты уже успел вернуться из Таджикистана? Что-то быстрая у тебя командировка получилась!
– Быстрая, зато забойная!
– Да?
Банда недоверчиво хмыкнул, краем глаза пытаясь получше рассмотреть в зеркале заднего вида лицо незнакомца, с которым был Самойленко, – лицо молодое, но с уже прорезавшимися суровыми морщинками, обветренное, загорелое, с холодными и строгими глазами. Лицо человека, который, несмотря на свою молодость, успел уже повидать многое.
Камуфляж, кроссовки, тельник...
Весь вид незнакомца возбуждал в Банде странную тревогу и одновременно юношеский задор – точно такими они сами были десять лет назад: молодые, но повидавшие больше иных стариков, нежные, но успевшие огрубеть, сильные, но беззащитные на гражданке. Война наложила на парня явственный отпечаток, этот отпечаток не стерся бы, если бы даже его переодеть, причесать и побрить.
Аркан во второй раз за один день почувствовал, как пристально разглядывает его незнакомец, но на этот раз не прочел никакой враждебности в изучающем взгляде.
В отличие от Мусы, этот сильный и спокойный мужик в самом расцвете сил смотрел на него с интересом и каким-то странным одобрением – так, как смотрят на старого друга, которого не видели уже несколько лет и теперь пытаются как можно точнее определить, что изменилось в его облике за эти годы.
В отличие от Мусы, этот мужик, которого Самойленко называл Бандой, не вызывал у Аркана злости или неприязни – судя по всему, нормальный, честный и спокойный человек, сильный и верный друг. Ему доверяет Самойленко – не зря же он решил обратиться к Банде за помощью как в последнюю инстанцию. Так почему же ему не должен доверять он. Аркан?!
– Да! Забойная – это даже, пожалуй, и не то слово! – с азартом воскликнул Самойленко, почувствовав в голосе друга нотку недоверия.
– Ну-ну. Ты не обижайся, просто у тебя что ни дело – то забойное, – улыбнулся Банда. И, заметив, что друг его вот-вот взорвется неподдельным возмущением, успокоил его:
– Тихо, тихо! Я же серьезно – всем твоим материалам всегда уготована участь стать сенсациями.
– Нет, правда. Банда, на этот раз вообще нечто из ряда вон выходящее!
– Ну рассказывай.
– Аркан, покажи-ка ему наш товар! – кивнул Самойленко на рюкзак, лежавший на коленях Анатолия, но в ту же секунду спохватился:
– Ой, ребята, простите, совсем забыл вас познакомить.
– Это на тебя похоже – как увлечешься чем-то, про все на свете забываешь, – не упустил повода в очередной раз поддеть друга Банда. – Где уж тебе помнить о том, что мы незнакомы! Ясно одно: мы оба знаем тебя, значит, по твоей логике, должны знать и друг друга.
– Кончай! Толя, вот этот разговорчивый человек – Банда, точнее – Александр Бондарович. Легендарная личность...
– Ну уж! – смущенно воскликнул представляемый, отводя глаза.
– ...Майор ФСБ... – продолжал тем временем Самойленко. На сей раз его перебил Аркан:
– ФСБ?
– А что? – Коля не понял, почему так насторожился его напарник и товарищ по Таджикистану.
– Ну, Николай, не ожидал! Дf ты понимаешь, чем для меня лично может обернуться знакомство с "федералами"?! – Аркан настолько взволновался, что готов был, казалось, вот-вот выпрыгнуть из машины.
Банда, крайне заинтересованный столь бурной реакцией своего нового знакомого, повернулся к нему, теперь уже с каким-то совершенно новым выражением в глазах присматриваясь к этому парню.
– Э-э, кончай! – пристыдил Самойленко Анатолия. – Я же знаю, что делаю. Да, он "федерал", ну и что? Он – мой друг в первую очередь. Он был офицером спецназа еще в Афгане, потом...
– Ну-ну, расскажи в подробностях весь мой славный боевой путь, Анатолию все это крайне интересно, – попытался смягчить ситуацию Банда, но Самойленко завелся уже не на шутку:
– Короче, сейчас он командир совершенно секретной антитеррористической и одновременно диверсионной группы ФСБ, о существовании ко, торой знают вообще единицы...
– ...но скоро будут знать уже все-все – благодаря таким умеющим свято хранить тайны журналистам, как известный телерепортер и борзописец Николай Самойленко. Так ведь тебя величали в Минске в свое время? – добавил уже без улыбки Банда, включая магнитолу.
– Банда, я хочу объяснить!
– Ладно, валяй.
– Так вот, Толик, с этим человеком я не только дружу, мы вместе прокручивали уже не одно дело, и если кто-нибудь и может нам помочь, так это он! – торжественно заключил Самойленко и победно взглянул на Банду. – И я ручаюсь – если я попрошу его держать кое-какие подробности, в секрете, он никому и никогда их не сообщит. Проверено!