Страница 76 из 79
— Примерно так. Через три дня после смерти люди не слишком хорошо пахнут. Она пришла первая в Долину Радости, совершенно одна, и почти сразу умерла.
— Где же другие цыгане? — спросила она.
— Со своими скрипками, тамбуринами и ярко раскрашенными повозками? И с репутацией воров — кстати, вполне заслуженной.
Миссис Берман рассказала мне легенду о цыганах, я ее раньше не слыхал.
— Они украли гвозди у римских солдат, которые готовились распять Христа. Когда гвозди потребовались, оказалось, они таинственно исчезли. Цыгане их украли, а Иисусу и всей толпе пришлось ждать, пока солдаты принесут другие. И после этого Бог разрешил цыганам красть все, что плохо лежит. — Цирцея показала на королеву. — Она верила в эту легенду. Все цыгане в нее верят.
— Лучше б не верила. А может, и неважно, верила или нет, потому что все равно умирала с голоду, когда пришла одна в Долину Радости.
— Она пыталась украсть цыпленка на ферме. Но крестьянин в окно спальни увидел ее и выстрелил из мелкокалиберки, которую держал под периной. Цыганка убежала. Крестьянин думал, что промахнулся, но он не промахнулся. Пулька попала ей в живот, она упала вот здесь и умерла. Через три дня пришли мы, все остальные.
— Если она цыганская королева, где же ее подданные? — спросила Цирцея.
Я объяснил, что даже на вершине власти у королевы было лишь сорок подданных, включая грудных младенцев. В Европе ведь было много споров, какие расы и подрасы паразитические, какие — нет, но все европейцы сходились на том, что цыгане, эти воры, которые предсказывают судьбу и крадут детей, представляют угрозу для общества. За ними охотились повсюду. Королева и ее люди бросили свои повозки, стали одеваться не по-цыгански — старались, чтобы ничто не могло их выдать. Днем они прятались в лесах, а пищу промышляли, когда стемнеет.
Однажды ночью, когда королева в одиночку отправилась на поиски еды, четырнадцатилетнего мальчика из ее людей, который пытался стащить окорок, задержал отряд словаков-минометчиков, дезертировавших из немецких войск на русском фронте. Они пробирались домой, а дом их был недалеко от Долины Радости. Они заставили мальчика привести их в табор и всех цыган перебили. Когда королева вернулась, подданных у нее больше не было. Такую вот историю придумал я для Цирцеи Берман.
Цирцея дополнила то, что не досказал я:
— И она пошла в Долину Радости искать других цыган.
— Точно, — ответил я. — Но не так уж много цыган осталось в Европе. Их почти всех выловили и отправили в газовые камеры, к общему удовольствию. Кто же любит воров?
Она пристально посмотрела на женщину и отвернулась с отвращением.
— Фу! — воскликнула она. — Что это у нее во рту? Черви, кровь?
— Бриллианты и рубины, — сказал я. — Только она ужасно воняет и до того страшно выглядит, что никто к ней не подошел и ничего не заметил.
— И кто же из всех этих людей, — спросила она озадаченно, — заметит первый?
Я указал на переодетого охранника:
— Вот этот.