Конкистадор

Простейшие производные от христианства сами собой пришли на ум: родителей, сестру и девушку, с которой время от времени спишь, надо любить. Производная посложнее: надо, положась на Бога, делать дело, и дело это хорошо бы тоже любить. А без любви ничего порядочного не выйдет.

Отец как-то произнес фразу, подаренную ему самому много лет назад неким Вяликовым, видимо, военачальником исключительно высокого качества: «Для вас важнее всего должны быть три вещи: Бог, семья и служба». Вяликовская формула – в сверхсокращенной форме, разумеется, – содержала в себе ключ к весьма сложной системе. А Саша очень любил сложные системы и знал толк в ключах к ним. Этот ключ определенно был хорош… Вот и выходило совершенно точно: перед некоторыми, самыми близкими существами не надо задраивать люки.

Некто наверху – и Сашу не интересовало лицо, имя и звание – исказил систему фундаментальной ошибкой. Ради того, чтобы Сомов-старший успешно исполнил свою службу, его семью заставили страдать. Выходило очевидное искажение: семья против службы. Так не должно быть, это преступно, это даже хуже, чем преступно… это… нелогично! И главный смысл философии сопротивления, разработанной Сомовым-младшим состоял в исправлении ошибки, в возврате всей системы к нормальному режиму функционирования. Сформулировав для себя генеральный принцип: «возвращение к норме», Саша вздохнул спокойно. Теперь главное было сделано – теория охватила реальность и придала ей жесткий каркас. Оставалась ерунда. Меньшая и наименее важная часть работы. Изменить самое реальность.

Саша был совершенно уверен: когда достигнуто адекватное понимание генерального принципа, все прочее нетрудно исправить несколькими точечными ударами. Тут и беспокоиться-то особенно не о чем…

На философию у него ушли сутки. Для тактики потребовалось втрое меньше. Впрочем, как обычно. Стоило Саше отыскать концепцию чего угодно, лишь бы это «что угодно» всерьез интересовало его, и он всякий раз чувствовал, как распахивается в нем полузапретный шлюз, запиравший чудовищную, беспощадную энергию действия. Да, он пребывал в том благословенном возрасте, когда двенадцать давно за кормой, а до семнадцати еще плыть и плыть. Кому в таком возрасте не кажется, будто море – по колено и горы – по плечу! Однако годы тут были ни при чем. Просто таков уж был Сашин внутренний механизм: верно найденное решение перестраивало его, превращая в необратимо падающий топор.

Итак, Сомов-младший считал себя нетребовательным человеком; но когда он выходил на курс атаки, прощаясь с обычным состоянием полуоцепенения, у него отпадала необходимость во всем, кроме препятствий… обреченных на ликвидацию.

…Он сидел на горе продуктов – чуть ли не в буквальном смысле, – но мог не есть на протяжении нескольких дней. Ему не составляло труда работать по двадцать часов в сутки. И еще он был способен не спать два дня, три, четыре – столько, сколько понадобится для подготовки прямого действия…

Глава 2

Четыре червовых дамы

21 декабря 2140 года.

Борт штабного корабля «Аргентина».

Виктор Сомов, 44 года..

Адмирал Сомов не спал четвертые сутки.

Давным-давно, когда он был еще маленьким, бабушка от нечего делать показала ему старинный земной способ тратить время напрасно, а именно эквилибристику с картами. Пасьянс. Гадание десяти видов. И самую простую девичью считалку с загадом на любимого – бубнового короля. Ну, или червового, если девушка втрескалась в зрелого мужчину… Насчет трефового и пикового королей бабушка ничего рассказывать не стала, мол, не твоего, Витенька, ума дела. Мол, когда подрастешь. Но стоило Сомову подрасти, и у него совершенно пропала охота раскрывать королевские тайны…

Все гадания забылись. Но когда Сомов хотел сосредоточиться на чем-нибудь важном, он брал карты в руки и машинально раскладывал пасьянс. Или вынимал карты из колоды, бесконечно прокручивая считалку с загадом… на червовую даму. На Катеньку.

«Любит – не любит – плюнет – поцелует – к сердцу прижмет – к черту пошлет – любит искренне – сомневается – ждет таинственно – насмехается – любит – не любит – плюнет – поцелует – к сердцу прижмет – к черту пошлет – любит искренне – сомневается – ждет таинственно – насмехается – любит – не любит – плюнет – поцелует…»

Вот и сейчас он сидел в адмиральской каюте сверхсовременного штабного корабля «Аргентина», каковой пришлось отобрать у командующего объединенным терранским космофлотом, чуть было не утратившего от такой наглости здравое разумение, и задумчиво тасовал карты.

«Любит…»

Итак, в системе Терры-9 находилось целых восемь поисковых эскадр: во-первых, собственно терранская, во-вторых, женевская, в-третьих, Латинского Союза, в-четвертых, Российской империи, в-пятых, Поднебесной Империи, в-шестых, Аравийской Лиги, в-седьмых, Нового Израиля и, в-восьмых, Нью-Скотленда. Даже восемь с хвостиком, если считать один легкий крейсер и четыре корвета под флагом Новой Швеции – единственного государства на конечной планете Лабиринта…

«Не любит…»

Силы Терры-2, подчиненные теперь ему, получили длинное условное название «чрезвычайный поисковый контингент группа флотов А». Терранская эскадра по суммарной артиллерийской мощи превосходила латино, новых шотландцев, евреев и, разумеется, новых шведов. С аравийцами – примерно поровну. Женевцы, китайцы и Российская империя – сильнее.

«Плюнет…»

По десантным ресурсам выходили совсем иные расклады. Тут сильнее всех были китайцы, женевцы и Терра-2. Один-единственный раз показали всему свету, что может терранский десант – когда умиротворяли Совершество – и надолго впечатлений хватило… Всем.

«Поцелует…»

Латино не хватает дисциплины, впрочем, как и арабам. У евреев перевооружение в самом разгаре: раньше пересадить штурмовые отряды на современные челноки не удосужились, видно, денег пожалели, а теперь поздно переучивать личный состав. Евреи, не жалейте денег… Парни с Нью-Скотленда все больше техникой норовят взять, для хорошей штурмовой драки у них куража не хватает. Новые шведы – вообще не в счет. Самый лучший и верный союзник – Российская империя – всем хороша, только не десантниками. Сто лет назад она богата была энергичным и необузданным безумием. Потом самых энергичных, самых необузданных и самых безумных тихо-мирно отправили на Венеру, на Рею, на Европу, а кое-кого и на Терру. Так что теперь природные русские с планеты Земля – народ, состоящий из спокойных и очень спокойных людей с прагматичным складом характера и созерцательным подходом к миру… Сомов припомнил, как разъяснял ему тонкую науку футуроисторию Хосе Лопес: «…амиго, ты пойми, развиваться можно по-разному. Быстро, например, или медленно… Причем если быстро, амиго, то обязательно – неведомо куда. Как полтора века назад, например. Они там коллективно посвихивались всею планетой и летели галопом, не думая: зачем? – и не глядя, куда… Или вот как сейчас Женевская Федерация… В смысле, сами не знают, куда, но зато медленно и осмотрительно, продумывают каждый шаг, амиго. Мы все сейчас медленно развиваемся, Витя. Медленнее, чем полтораста лет назад, медленнее, чем сто лет назад… Либо заселять космос, либо… это самое быстро. Я правильно по-русски сказал, Витя? Аха. Вот как… Ну, дальше слушай. Медленно тоже можно по-разному, амиго. Можно вширь. Как мы, чумовитые. Тоже правильно? Аха. Вот как… Иди-ка ты, амиго, подальше со своими советами. Нет у меня способностей к языкам, так что всегда говори мне, что я правильно говорю… Ну, дальше слушай. Можно развиваться медленно и вглубь. Нью-Скотленд полез вглубь, в науко-технику… Правильно я сказал по-рус… Аха. Вот как… Я, значит, пошел со своими вопросами. До чего вежливые у меня друзья в Русском секторе! Ладно, ты дальше слушай. Российская империя развивается медленно и вглубь. Но не как в Нью-Скотленде… Мы рвемся во все стороны, нам звезды нужны. Они там, в земной России, тоже очень крепкие и правильные ребята, но идут они не к звездам, а в монастыри. Говорят, душа важнее звезд…» Нет, такие насмерть драться, жизни класть за землицу – не полезут, не та у них повадка. Очень уж там человеков ценят – каждого по отдельности и всех скопом – поэтому тратить людей оптом не станут. Да и перенаселения в Российской империи не было никогда, сплошное там у них недонаселение… Так чего ради подданным Его Величества императора и самодержца всероссийского Даниила IV понапрасну головы на кон ставить? Это у нас народ погрубее, да и погорячее тоже.