Страница 10 из 10
– Клянусь!
– Вы теперь в Москве жить будете, дед тебе и твоей маме квартиру оставил в наследство. На Ломоносовском проспекте!
– Врешь!
– Еще чего!
– А ты почем знаешь?
– Слышала, как мама Эличке говорила.
– Значит, мы теперь будем жить в Москве? Нет, мама не захочет… У нее там работа и еще мужик у нее там.
– Ну и что? Пусть мама живет там, а ты тогда будешь жить у нас. И учиться у Пундика. Ты ведь такая же внучка, как и я.
– Нет, я нахлебницей быть не хочу!
Тошка с уважением взглянула на кузину.
– Зачем нахлебницей? Если твоя мама не захочет жить в этой квартире, то ее можно сдать за хорошие бабки, и тебе хватит и маме твоей останется.
Тася просияла и тут же печально покачала головой.
– Скорее всего мама эту квартиру продаст…
– Ну и что? Тогда она будет посылать тебе деньги на жизнь или просто положит в банк на твое имя.
– Да не согласится она меня тут оставить…
– Ну, ты мою маму не знаешь! Она кого хочешь в чем хочешь убедит! Имей в виду, у мамы свое рекламное агентство и не из последних. Мама его с нуля создала, так что уговаривать она умеет.
– Твоя мама классная, я сразу поняла… Ой, Тошка, а вдруг твоя мама сумеет уговорить мою в Москву переехать?
– Даже не сомневайся!
Тася вдруг задумалась, машинально жуя яблоко. А Тошка между тем сооружала бутерброды с сыром и помидорами, намериваясь засунуть их в микроволновку. Она всегда очень основательно относилась к процессу приема пищи – Эличкино воспитание.
– Слушай, а может, еще колбасы положить? Как ты думаешь? И чуть-чуть майонезику?
– Знаешь, что я подумала, – уставившись невидящим взглядом в темное окно, медленно проговорила Тася, – это хорошо, правильно, что мама никогда не говорила мне про всех вас, про деда…
– Почему? – заинтересовалась Тошка.
– Потому что я наверное обижалась бы, завидовала, у меня выработались бы всякие идиотские комплексы… А так, не успела я привыкнуть, что у меня есть родственники, был всемирно известный дед, как тут же выясняется, что дед меня не забыл, оставил наследство… да и бог с ним с наследством, главное, он мне талант передал…
– Да, от скромности ты не загнешься, а вот в остальном… Ты человек, Таська! И я так рада, что у меня такая двоюродная сестра. А скромным в наше время быть бесперспективно. Так что насчет колбасы?
– Давай, жрать и вправду охота!
– А растолстеть не боишься?
– Не-а, я не толстею.
– Здорово, я тоже! Эличка говорит, что бабушка наша тоже могла съесть сколько угодно, и не толстела.
– А ты бабушку помнишь?
– Нет, я еще не родилась, когда она умерла. Хочешь, я тебе фотографии покажу?
– Нет, сейчас я наверное уже этого не выдержу. Прикинь, сколько на меня всего за сутки свалилось.
– Да уж, тут и носорог сдохнет, – засмеялась Тошка.
– Почему носорог? – удивилась Тася.
– Ну, он такой… бронебойный и бронированный, его фиг чем проймешь.
– Это ты сама придумала, как ясный блин?
– Ага!
– Ты наверное будешь писательницей…
– Откуда ты знаешь? – насторожилась Тошка.
– Что?
– Что я хочу быть писательницей?
– Догадалась.
– Ну ты даешь! Знаешь, мне с тобой… интересно! Я в школе дохну с тоски, у нас в классе мальчишки какие-то усоски, а девчонки, у них один гламур на уме… Мне с ними скучно. Вот ты – другое дело!
– Знаешь, я когда сюда летела, думала, что ты наверное такая…
– Столичная задавака, дура и стервочка?
– Точно!
– Теперь так не думаешь?
– Ты что!
– Просто мы с тобой одной крови, и это в буквальном смысле слова.
– Ну и в переносном тоже немножко, да?
– Супер!
Даниил Аркадьевич волновался. Ссора с женой как всегда нервировала его. И что за идиотская идея жить врозь? Многие мужики завидуют ему… Да, в иных случаях это приятно, так сказать, в мирное время, но вот помириться куда труднее, не подойдешь просто обнять, без всяких слов, тут нужна уже определенная дипломатия, тактика… Но ведь виновата она сама. Знает же, что мужик такое существо… Зачем его искушать свободой? А уж если даешь ему свободу, то не приезжай без предупреждения… да ведь ничего, собственно, не было, просто не успелось… Эта Эвелина такая сексапильная, но своей квартиры у нее нет, вот и привел домой, слава богу, хоть раздеть не успел, так что ничего предосудительного Марго не увидела, но вероятно почуяла что-то… Ничего не сказала, только извинилась и дверью хлопнула. Но, кажется, она одумалась, раз позволила приехать, да еще поручила привезти на дачу Тошку с какой-то подружкой. Что-то я не помню у Тошки подружек, которых она приглашала бы на дачу, но, видимо, девочка взрослеет. И слава Богу, а то все трется среди взрослых. А к Марго все-таки надо подлизаться, купить цветов и чего-нибудь вкусненького, что она любит. А может, сделать ей какой-то серьезный подарок? Нет, ни в коем случае, тогда она точно поймет, что я виноват. Я таки виноват, я тогда не отпустил Эвелину, хоть и не получил практически никакого удовольствия. Но не отпускать же было девушку несолоно хлебавши… Но больше я такой глупости не сделаю. Терять Марго из-за первой попавшейся девки не стоит. Решено, ограничусь цветами и, может быть, завезу девчонок в какое-нибудь хорошее кафе, угощу мороженым или пирожными, к тому же Тошка на редкость славная и умная девчонка, скучно с ней не бывало даже когда она была маленькая, всегда что-то забавное и своеобразное скажет… Да и по старым тбилисским тетушкам я соскучился, от них в доме совсем особенная атмосфера, люблю поговорить с Нуцико, прелесть что за тетка, а Эличка как готовит… Да что это я выдумываю, я элементарно соскучился по жене, я же люблю ее, мою Марго, и я уж сумею ее уломать, останусь на ночь и где там Эвелине до Марго, она только производит впечатление деловой и холодной вумен, она горячая, нежная, тонкая и такая красивая… хоть уже и немолодая, сорок два…
Утром за завтраком Тошка спросила?
– Тась, а почему ты маме не позвонила?
– Зачем, она же знает, где я.
– Ну а сказать про Пун дичку, про голос, про талант?
– Мне кажется, она расстроится…
– Расстроится? – ахнула Тошка, – не может такого быть!
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте