Страница 19 из 45
Как и полковником Куртом Пильцем и его неуемной похотливостью.
– Пошло все к черту! – сказала себе Биргитта. – Мне двадцать лет, и я хороша собой. Что мне здесь делать?
Она снова влюбилась. В Малко. Она желала его, хотела увидеть свое отражение в его золотистых глазах...
Внезапно, подчиняясь шестому чувству, она обернулась, почувствовав чье-то присутствие. Но увидела лишь какого-то афганца, мочившегося у дерева. Из-за охватившего ее страха она стала очень нервной. Она знала, что, обманывая полковника Пильца, она рисковала жизнью.
Биргитта колебалась. Рядом с тротуаром медленно проехало такси «волга». И она приняла решение. Она остановила машину и села в нее.
– Отель «Хилтон», – приказала она.
Глава 8
В задней комнате лавки, где потолок был таким низким, что нельзя было стоять во весь рост, Малко, присев на корточки, рылся в груде туркменских изделий из чистого серебра. Ими были увешаны все стены. Торговец вынимал их горстями из картонных ящиков. Внезапно через приоткрытую дверь Малко заметил силуэт Якуба.
Он сразу же положил на место рассматриваемые им браслеты и, извинившись, вышел из лавки. Базарные улочки были запружены народом, и он был там единственным европейцем.
Пуштун ему улыбнулся:
– Jou need a rifle, sir[6].
Якуб сказал это тихим, но решительным голосом. Малко подумал, что Сэндс не ввел его в курс дела.
– У меня есть пистолет, – ответил он.
Пуштун покачал головой с вежливой и смиренной улыбкой:
– Если это все, что у вас есть, то они вам не будут подчиняться. В их глазах это женское оружие. Идите за мной.
Решив не спорить с маленьким пуштуном, Малко пошел вслед за ним. Со своими усами, лицом оливкового цвета и носом с горбинкой Якуб мог бы играть роли предателей в американских довоенных фильмах. Они свернули налево и вышли из базара, пройдя мимо десятка лавочек со старинным оружием.
Большая улица Джадимайван, с обеих сторон заставленная лотками торговцев, была запружена народом. Малко увидел, как какую-то жалкую лавчонку осаждала целая сотня людей. Очередь заполнила мостовую, не обращая внимания на то, что ехавшие мимо широкие «волги» вынуждены были заезжать на тротуар.
– Почему они дерутся? – спросил он у Якуба.
Пуштун печально улыбнулся и ответ:
– Они стоят в очереди за сахаром. Сейчас его в Кабуле очень трудно достать.
Они сразу же свернули налево и пошли по пересекающей рынок грязной дороге. Малко узнал вход на базар, где торговали драгоценностями. Но пуштун снова пошел направо, в противоположном направлении. Вот оружейный базар, – сообщил Якуб.
В полудюжине жалких деревянных киосков были выставлены охотничьи ружья и боевые винтовки, пистолеты и всякого рода оружейные чехлы из светлой кожи. В нескольких метрах от них шла торговля одеждой, которую афганцы лихорадочно шили на допотопных швейных машинках.
Якуб сразу же подошел к третьей от края лавочке. Торговец, сняв с головы засаленную шапку, поприветствовал Малко и обнялся с Якубом. Затем он провел их в заднюю комнату, оставив у прилавка прислуживающего ему парнишку.
Задняя стена комнаты была заставлена белыми деревянными ящиками с боеприпасами. Афганец вытащил из стены какой-то колышек, и сразу же открылась потайная дверца, ведущая в темный чулан. Торговец проскользнул туда и жестом руки пригласил Малко и Якуба следовать за ним. Он зажег керосиновую лампу без стекла. Чулан был так же полон ящиков. Посредине стоял какой-то крупный предмет, покрытый пылью. С гордостью скульптора, снимающего покрывало со своего первого произведения, афганец убрал толь, открыв взору посетителей пулемет «50» на треножнике.
Якуб встал на корточки и погладил ствол пулемета так ласково, как новобрачный гладит свою юную жену.
Малко сразу же заявил:
– Он немного великоват для той операции, которую мы собираемся провести.
– Он стоит всего 700 долларов вместе с шестью ящиками боеприпасов, – сказал пуштун...
Малко никак на это не отреагировал. Явно раздосадованный, торговец оставил пулемет и подошел к ящику, из которого он извлек пистолеты самых разнообразных систем и калибров: ламы, беретты, кольты и герсталлы, а также всякого рода пакистанские имитации... Якуб взял в руку большой автоматический «кольт-45» и показал его Малко.
– Всего 50 долларов.
Его глаза блестели от восторга.
– Возьмите его себе, – сказал Малко, – я вам его дарю.
Пуштун готов был чуть ли не целовать ему руки.
Малко вышел, наконец, из лавки торговца оружием, провожаемый почтительными поклонами афганца. Якуб убедил его купить полуавтоматическую винтовку «ли-энфилд», которая весила почти целую тонну, «кольт-45» и соответствующие боеприпасы. В качестве премии лавочник презентовал им полдюжины гранат, полученных им недавно из Пакистана. Оружие будет доставлено туда, куда указал Якуб. Малко за все уплатил заранее.
– Пулеметы продаются здесь свободно? – спросил он.
Якуб хитро улыбнулся.
– Не совсем свободно. Как и гранаты. Но в Афганистане все имеют оружие. Торговец время от времени дарит полицейскому пистолет, и тот оставляет его в покое...
Якуб был явно в восторге от своих покупок. Наступила ночь, и Малко стал чувствовать себя в большей безопасности. Через несколько часов он будет точно знать, удалось ли ему избежать подозрений со стороны полковника Пильца.
– Теперь нужно встретиться с теми, кто пойдет вместе с нами, – сказал пуштун.
Они снова сели в «тойоту». Следуя указаниям Якуба, Малко пересек центр района Шар-И-Нау. Они проехали мимо японского посольства и оказались в конце улицы, которая упиралась в пустырь.
Перед старинным фортом Коллола Кошта расположились лагерем в нескольких заплатанных палатках кочевники. Вокруг палаток женщины играли с детьми, паслись овцы и несколько верблюдов. Якуб вошел в самую большую палатку. Малко последовал за ним. Запах внутри был такой, что его не выдержал бы и хорек. Бараньи шкуры, на которых сидели и лежали хозяева, впитали в себя наверняка пот и грязь десятков поколений... Две заправленные животным жиром лампы испускали тусклый свет. Вокруг блюда, заставленного чашками и тарелками, сидели полдюжины мужчин. Со своими усами, тюрбанами на головах и беззубыми ртами они были удивительно похожи друг на друга. На всех были пуштунские одежды, почти не видимые за опоясывавшими их патронташами. Даже спали они, похоже, вместе с винтовками... Якуб пригласил Малко сесть и налил ему теплого чаю в чашку с зазубренными краями.
Якуб завел разговор с хозяевами, а Малко стал рассматривать тех, что сидели напротив него.
Самому старшему из них было лет шестьдесят. Да и остальные выглядели не намного моложе. На Малко никто из них не обращал никакого внимания. Все смотрели на Якуба. Переговоры вел самый старший, время от времени изрекая короткие фразы или вообще односложные звуки.
В конце концов маленький пуштун повернулся к Малко.
– Они просят по пятьдесят долларов на каждого и по 2000 за тех, кто будет убит. Они хотели бы также, чтобы им была оплачена стоимость израсходованных патронов...
Якуб, казалось, считал эту цену слишком высокой. Пятьдесят долларов за то, чтобы дать себя убить!
– Вы им точно разъяснили, чего от них ждут? – спросил Малко.
Якуб что-то сказал своим собеседникам. Те в ответ расхохотались. Он перевел.
– Обычно они это делают вообще бесплатно! Они ничего не боятся. Они лучшие стрелки из всех, кого я знаю.
– И их не смущает, что они ввязываются в политику?
Якуб перевел. Самый старший улыбнулся своим беззубым ртом и ответил короткой фразой:
– Когда вам предлагают купить хорошего коня, вы не спрашиваете, откуда он... Вы платите за него деньги...
Малко посмотрел на их старые заржавленные ружья, подумав при этом о миллионах долларов, которые ЦРУ тратит на вооружение. По сравнению с их ружьями купленный им на базаре «ли-энфилд» представлял собой сверхсовременную новинку.
6
Вам нужна винтовка, сэр (англ.)