Малыш

Прежде всего Мартена с женой и детьми выгнали из дома, где начали производить обыск. Не пощадили даже старой бабушки. Сорвав ее с постели, ее сволокли на двор, где у нее, однако, хватило сил приподняться, чтобы проклясть в лице своих убийц убийц Ирландии; после этого она упала мертвой…

В эту минуту Мюрдок бросился на негодяев. Обезумев от гнева, он поднял топор… Его отец и брат хотели последовать его примеру, защищая своих… Но противников было больше, и сила закона взяла верх, если можно так назвать это издевательство над справедливостью.

Вооруженное сопротивление полиции было занесено в протокол, и не только Мюрдока, но и Мартена и Сима арестовали. С 1870 года ни один фермер не мог быть изгнан без известного вознаграждения, но Мартен утратил теперь это право.

Нельзя было похоронить бабушку на ферме, ее надо было отнести на кладбище; положив на носилки, ее понесли оба внука, сопровождаемые Мартеном, Мартиной и Китти с ребенком на руках, окруженными со всех сторон полицейскими.

Печальное шествие направилось в Лимерик. Можно ли себе представить что— нибудь печальнее этого зрелища несчастных, окруженных полицией людей, сопровождавших прах бедной старушки?..

Малыш, пришедший наконец в себя, обегал весь пустой дом, тщетно зовя всех по именам… Но все кругом оставалось безмолвно.

Вот в каком виде он нашел дом, в котором провел счастливейшие годы своей жизни, дом, с которым он был связан столькими воспоминаниями!..

Он вспомнил тогда о своих камешках, означавших число дней, проведенных им на ферме, и отыскал глиняный горшок, который оказался в целости.

Ах, эти камешки! Малыш, сев на пол у дверей, начал пересчитывать: их было тысяча пятьсот сорок.

Это означало четыре года и восемьдесят дней — с 20 октября 1877 года до 7 января 1882-го, — прожитые им на ферме.

И теперь надо было покинуть ее, надо было разыскать семью, ставшую ему родной!..

Прежде чем уйти, Малыш связал в узелок свое белье, оставшееся в разбитом ящике. Вернувшись во двор, он вырыл яму под елью, посаженной им в день рождения его крестницы, и закопал в нее свой горшок с камешками.

Бросив последний взгляд на разрушенный дом, он вышел на дорогу, уже черневшую в вечерних сумерках…

Конец первой части