Сокровище Беневентов

— Этот дом оставался в собственности семьи очень долго.

— Слишком долго, — заметила Кандида. — Я не желаю иметь с ним ничего общего — ни сейчас, ни позже — никогда. И тем более с тем, что там находится — с этим ужасным Сокровищем.

— Но, мисс Сейл, оно стоит огромных денег.

— Да. И оплачено человеческими жизнями. Я не желаю иметь с ним ничего общего. Я думала о музее в Ретли.

Возможно, он…

Душа мистера Тамплинга наполнилась тайным восторгом, но он взял себя в руки и заговорил очень рассудительно:

— Этот вариант можно обсудить. Но вам следует хорошо все обдумать. В любом случае, прежде чем вы отдадите какое-нибудь распоряжение, завещание должно быть официально утверждено. Поскольку вещи могут рассматриваться как фамильные драгоценности, вполне возможно, что вы не сможете осуществить прямое дарение, но музей, без сомнения, будет очень рад выставить их в своей экспозиции, а пока наиболее безопасное для них место — Банк нашего графства.

Именно после этой беседы Стивену никак не удавалось увидеться с Кандидой. Днем он был очень занят — слишком много навалилось работы, — а когда он по вечерам появлялся в доме у мисс Арнольд, ему сообщали, что Кандида рано легла спать, или она, почти не притронувшись к еде, как только все вставали из-за стола говорила: «Прошу меня простить, но мне не хочется разговаривать» или «Нет, не стоит — я слишком устала». После чего исчезала.

Как только дверь за ней закрывалась, мисс Луиза пускалась в объяснения:

— Ну, вы же видите, мой милый мальчик, она в шоке, потерпите, ей надо прийти в себя. Наша кузина была в таком же состоянии, когда расстроилась ее помолвка. Мод, вы должны ее помнить — Лили Мотрем, очень милая девчушка, но склонная к меланхолии. Ну и вот, когда ее помолвка была расторгнута, все боялись, что она не оправится. У него было много денег и хорошее поместье в Дербишире — или в Дорсете? — но, боюсь, человек он был не очень… надежный, так что возможно, ей даже повезло.

Но она не могла ни спать, ни есть, и дома действительно не знали, что с ней делать, но, к счастью, она встретила очень хорошего молодого человека, между прочим, он совладелец судоходной компании, так что в конце концов все устроилось как нельзя лучше, по-моему, у них уже шестеро детей. Пятеро — потому что когда родился пятый, она хотела назвать его Квинтусомnote 8, но ее муж воспротивился.

Стивен так и не понял, какое отношение этот довольно сомнительный пример имеет к нему и Кандиде. Немного позже, когда мисс Арнольд покинула комнату, он обратился к мисс Силвер:

— Послушайте, так больше не может продолжаться — я должен ее увидеть. Она встречается и с мистером Тамплингом, и с кем-то там еще. А как только прихожу я, оказывается, что она слишком устала, чтобы посидеть в гостиной, и должна отправиться спать.

Мисс Силвер сочувственно посмотрела на Стивена поверх голубого джемпера Этель Бэркетт.

— Она пережила шок.

— Конечно, она пережила шок. Мы все пережили шок, но как-то ведь продолжаем жить. Она вроде должна хотеть меня видеть, а она не хочет… Все время о чем-то думает, а я не знаю, о чем. Если бы я мог с ней встретиться — на самом деле встретиться…

— Да, полагаю, это было бы неплохо, — мисс Силвер ненадолго задумалась и продолжила:

— Вот что. Мы с Луизой отлучимся завтра — в то время, когда мы обычно пьем чай. Мы давно хотели навестить дочь одной нашей старой подруги, она живет в Лэлихэме. Мы собирались нанять машину. Это — дело практически решенное, а детали вполне можно согласовать по телефону. Вы можете освободиться к этому времени?

— Да, я приду ее навестить.

— Будет лучше, если вы просто войдете, — деловито заметила мисс Силвер. — Я прослежу за тем, чтобы дверь была не заперта.

Когда на следующий день Стивен вошел в гостиную своей кузины, Кандида сидела за чайным столиком. Элиза Пек как раз водружала на столик викторианский чайник и кувшин с горячей водой.

Потом она рассказывала хозяйке:

— Только что его увидела, и чайник как раз кипел, так что я приготовила чай и ушла, сказав себе: «Ну, дверь не закрыта, только если он теперь не знает, как войти, то нипочем мы его не дождемся. Вот так-то».

Кандида была бледна и молчала до тех пор, пока дверь за Элизой не закрылась и они не остались одни.

— Откуда она узнала, что ты здесь? — спросила девушка.

Стивен рассмеялся.

— Думаю, что увидела меня в окно. А теперь, дорогая, объясни, что все это значит?

— Я сказала, чтобы ты не приходил, — А мисс Силвер сказала мне, что они с кузиной Луизой отправятся в гости.

— Ее-то какое дело?

Стивен устроился на диване рядом с Кандидой.

— Дорогая, если мисс Силвер перестанет когда-нибудь интересоваться чужими делами, боюсь, очень многие люди горько об этом пожалеют, и мы в том числе.

Кандида отодвинулась подальше. Когда двигаться дальше было уже некуда, девушка повернулась к нему, стиснув на коленях руки.

— Я не хотела видеть тебя потому, что мне необходимо было подумать.

— И ты подумала?

Наверное, она ожидала, что Стивен возмутится, но он лишь очень внимательно и печально на нее посмотрел. Ну и хорошо. Возможно, так будет даже проще, чем она предполагала. Ее охватило странное чувство: будто ничто на свете больше не имело смысла.

— Да, я подумала, — сказала она тихим, дрожащим голосом.

— Итак?

— Я уезжаю.

— Куда же ты собралась?

Она набрала в грудь побольше воздуху.

— Есть одна женщина, которая работала у тети Барбары, — она сдает комнату. Думаю, что я поеду к ней.

— Не самое подходящее место для молодоженов.

Кандида смотрела на Стивена с потерянным видом.

— Стивен, я, наверное, не смогу выйти за тебя замуж.

— И это то, о чем ты думала?

— Да.

— Нашла о чем думать. Ну и к какому выводу ты пришла? «Я тебя больше не люблю» или «Ты больше меня не любишь»?

Кандида покачала головой.

— Нет-нет, что ты… Это все из-за того, что произошло. Из-за того, что связано с Беневентами — к тебе это не имеет никакого отношения. Не хочу втравливать тебя в эти кошмарные истории. Я не думаю, что род Беневентов должен продолжаться.

Стивен кивнул.

— Проклятая кровь. И ты собралась до конца своих дней жить в карантине, не так ли?

— Что-то вроде этого.

— Это самое бредовое заявление из всех, что мне приходилось слышать! Ты что же, воображаешь, что существуют семьи, в которых нет парочки паршивых овечек? Послушай, моя дорогая, я думаю, ты слышала, что кузина Луиза говорила о сестрах Беневент. Твоя бабушка сбежала из этого дома, и с ней все было в порядке. Кара всегда была под каблуком у Оливии. Она обязательно была бы под чьим-нибудь каблуком, но ей не повезло, что это оказалась Оливия. А теперь взгляни на саму Оливию: столько силы, настойчивости и воли — и никакого поля деятельности, под рукой одна бедная Кара. Их отец оплачивал их счета, но не давал им ни пенни на карманные расходы. Луиза рассказывала, что им приходилось просить у отца деньги даже на церковное подаяние. Такая тирания не проходит бесследно: люди либо убегают, чтобы остаться собой, либо, как только им представится случай, сами превращаются в тиранов — именно это случилось с Оливией. Наши дети просто не могут стать такими — если это то, что тебя пугает.

— Нет, — сказала Кандида дрожащим голосом. — Нет… они не будут, ведь правда?

— Дорогая, перестань думать об этом! Хватит себя напрасно изводить! Ты пережила шок, да и все мы прошли через ад, но теперь это позади. Можешь себе представить, что я чувствовал, зная, что ты находишься где-то под этим проклятым холмом, неизвестно, жива ли ты еще. Думаешь, стоит постоянно об этом напоминать? Все это прошло, закончилось, только не нужно больше в этом копаться и заставлять друг друга снова пройти через это. У нас впереди вся жизнь и давай строить ее вдвоем. Мы непременно будем счастливы.

Note8

Квинтус — пятый (лат.).