Проклятие для леди

Он сказал, что Роберт Макфейл его настоящее имя, но здесь он предпочитает называться иначе, профессор Мактэвиш или Великий Просперо — это, вроде бы, профессиональная необходимость.

— Вы невероятно меня заинтересовали, — сказала мисс Силвер. — Мы с мисс Фолконер ходили вчера на его представление. Он опытный иллюзионист. Я узнала его сразу же, когда мы, переходя дорогу, подходили к островку безопасности.

Иона склонилась вперед.

— А он мог толкнуть Аллегру?

— Я не видела, чтобы профессор ее толкнул, но он, безусловно, мог это сделать. Просторный шотландский плащ скрыл бы движение руки. Но если профессор толкнул вашу сестру, зачем ему было ее спасать? Вы действительно уверены, что он намеревался толкнуть именно ее? А сами вы ничего не почувствовали?

Ионе показалось, будто мисс Силвер в ее черном суконном жакете и прочной фетровой шляпе, пережившей атаки многих зим, уменьшилась в размере, словно отодвинувшись куда-то вдаль. Поношенная желтоватая горжетка, повешенная на подлокотник ее кресла, так как в комнате было тепло, лежащие на коленях черные шерстяные перчатки, давно отслужившая свой срок ветхая сумка… Казалось, Иона видела все это через уменьшительное стекло, смутное и дрожащее.

Пальцы мисс Силвер крепко сжали руку Ионы.

— Опустите голову, дорогая. Сейчас все пройдет.

Иона повиновалась, и все обрело свои прежние размеры.

— Все в порядке. Это был просто… шок. Вы спросили, не почувствовала ли я чего-нибудь. Конечно почувствовала. Меня толкнули налево. Толпа напирала сзади, и я боялась, что мы очутимся на дороге, поэтому шагнула вправо и ухватилась за основание одной из статуй. Если бы я этого не сделала…

— То следующий удар пришелся бы вам между лопатками, — закончила мисс Силвер.

Наступило молчание.

— Значит, он хотел толкнуть меня? — наконец выдавила из себя Иона.

— Если бы вы не шагнули вправо, произошло бы именно это.

— Понимаю…

— Вы позволите кое о чем у вас спросить, мисс Мьюр?

— О чем именно?

— Мисс Боуден сообщила мне, что у вас и у вашей сестры есть кое-какие деньги.

— Да.

— Следовательно, в случае вашей смерти…

— Деньги достанутся Аллегре.

— А в случае смерти миссис Трент?

— Ее доля отойдет мне.

— Значит, у мистера Трента нет очевидного мотива желать смерти своей жене.

— Конечно нет.

— Да, но у него был мотив желать смерти бедняжке Марго, — рассудительно заметила мисс Силвер. — У нее ведь был солидный капитал, не так ли? И он перешел к мистеру Тренту. Того же самого он может пожелать и вам.

Ведь ваши деньги достались бы вашей сестре.

Иона побелела как мел. Ее глаза расширились.

— Нет-нет… — еле слышно произнесла она. — Это слишком ужасно!

Глава 22

Джеффри Трент писал письма, сидя в своем кабинете.

Брови его были нахмурены, и он весьма энергично водил ручкой по бумаге. Письмо поверенному своего кузена относительно вступления завещания в силу. Письмо няне Марго — доброй и глупой старухе, для которой она все еще оставалась здоровым и веселым ребенком, каким была много лет назад. Ответ Айрис Морли, чье письмо очень напоминало поздравление. Когда-то у Джеффри была с ней мимолетная связь, и его тошнило при одном воспоминании об этом. Она из тех женщин, которые прикидываются тихонями, но на самом деле настоящие ядовитые змеи. Ему очень хотелось честно написать, что он о ней думает, но лучше не провоцировать — у нее смертоносное жало. Поставив подпись, Джеффри заметил, что у стола стоит Флэксмен с кофейным подносом.

— Если у вас есть свободная минутка, сэр…

Это была его коронная фраза, предвещавшая очередную неприятность — семейную ссору или, скажем, намерение уволиться… Вот и сейчас Джеффри почуял беду. Миссис Флэксмен была превосходной кухаркой, а ее муж — отличным дворецким. Им платили высокое жалованье, зато в доме все шло как по маслу. Джеффри приготовился услышать, что миссис Флэксмен теперь тут очень не по себе «после смерти юной леди, сэр», но втайне с облегчением вздохнул, так как разговор пошел о другом, не менее важном во все времена предмете.

— Я хотел спросить, сэр, не считаете ли вы возможным прибавить нам с миссис Флэксмен жалованье.

Поставив поднос, дворецкий отошел к дальнему концу стола и остановился в почтительном ожидании. На его ладной фигуре хорошо сидел серый полотняный костюм для дома, а черты лица казались менее резкими и темными, ибо он стоял спиной к окну.

— Ну… — произнес Джеффри, стараясь вложить в голос как можно больше сомнения. Флэксмены прослужили у него почти два года, не заслужив ни одного нарекания.

Он понимал, что жалованье повысить придется, иначе они могут уволиться. Но сдаваться без борьбы не хотелось. — Ну, не знаю, Флэксмен…

Дворецкий склонился к камину и начал разводить огонь.

— Мы прослужили вам два года верой и правдой, и, полагаю, вы могли бы это оценить. К тому же смерть юной леди явилась для миссис Флэксмен большим потрясением.

Не то чтобы мы хотели уйти — мы всегда думаем о ваших интересах…

— Очень любезно с вашей стороны, — рассеянным тоном промолвил Джеффри.

— Нисколько, сэр. Просто интересы хозяина прежде всего — мы всегда следовали этому девизу.

Джеффри насторожился. В голосе дворецкого ему почудилась некая многозначительность.

— Что вы имеете в виду? — резко осведомился он.

Флэксмен повернулся спиной к камину, отряхивая руки и не поднимая глаз.

— Интересы хозяина прежде всего, — повторил он. — Не будь это моим девизом, я мог бы кое что рассказать на дознании.

— О чем? Говорите же!

— Ну, сэр, я не стал бы говорить об этом никому другому. Вы джентльмен и обойдетесь с нами по справедливости. В воскресенье, когда с мисс Марго случилось несчастье… — Он сделал паузу не потому, что колебался, а словно желая дать собеседнику время понять, что означает это предисловие.

Джеффри Трент, сидевший лицом к окну, вероятно, понял, что яркий свет сейчас ему отнюдь не союзник. Он Повернул свой стул боком к столу, оперся на стол локтем и прикрыл часть лица ладонью. Движение выглядело достаточно естественным, а поза стала более непринужденной.

Флэксмен остался у камина. Когда Джеффри сказал «ну», он продолжал тем же почтительным тоном:

— Возможно, вы помните, сэр, что в воскресенье, когда с мисс Марго случилось несчастье, утро было очень сырое.

— Да, — кивнул Джеффри. Он, безусловно, это не забыл.

— Мы с миссис Флэксмен должны были уезжать автобусом, который отходит от церкви в два сорок пять. Миссис Флэксмен не любит торопиться, поэтому мы подошли к остановке в половине третьего. Как раз в этот момент дождь прекратился и выглянуло солнце, а на миссис Флэксмен поверх пальто был прорезиненный плащ. Она сказала, что не может ходить по Рейдону, одетая так тепло, и попросила меня сбегать в дом и принести ей более легкое светло-коричневое пальто. Миссис Флэксмен плотной комплекции, сэр, и ей быстро становится жарко. Я ответил, что боюсь опоздать на автобус. Мы начали спорить, но тут подъехал на своем велосипеде Тед Боултер и сказал, что автобус застрял в Уэст-Элдоне, и его прислали сообщить, что в Блике он " будет не раньше трех. Это означало, что у меня достаточно времени, поэтому я отнес в дом плащ миссис Флэксмен и нашел пальто, которое она просила. С женской одеждой хлопот не оберешься, сэр. Когда я вышел из дома, мимо меня, смеясь, пробежала мисс Марго, и мне пришло в голову, что она опять что-то замышляет. «Я думала, ты ушел, Фред, — сказала она мне. — Не говори никому, что видел меня». Ну, я посмотрел на часы — у меня еще оставалось минут шестнадцать-семнадцать, и я решил посмотреть, куда мисс Марго пойдет. Она двинулась в сторону сарая мистера Хамфриса, и я подумал, что он разозлится, если увидит там беспорядок. Должно быть, мисс Марго знала, где искать ключ, так как она уже была в сарае, когда я подошел. Церковные часы пробили без четверти три, когда она выбежала оттуда, посмеиваясь и что-то пряча под плащом. Мисс Марго не видела меня, а я не хотел задерживаться, но как только отошел, у сарая появился сам мистер Хамфрис. Он был очень сердит и пожурил мисс Марго за то, что она взяла его веревку. А мисс Марго скорчила гримасу и ответила: «Мне разрешил Джеффри!» Больше я не стал слушать, так как боялся опоздать на автобус.