Страница 90 из 143
Запах всё так же стоял в помещении, но дышать уже стало чуть легче. Книжник по-прежнему старался выглядеть естественным продолжением креста, боясь, что это была только разминка. А сейчас неведомая сила, раскатывающая людей даже не в лепёшку - вернётся, и они, все четверо - станут похожи на людоедов, в их нынешнем состоянии.
Но время шло, и ничего не происходило. Никто, и ничто не торопилось нанести визит в помещение. Очкарик робко повернулся в сторону блондинки, пребывавшей в беспамятстве, от деликатного отношения Фюрера. Голова блондинки безвольно лежала на груди, которая, к - безразмерной радости Книжника, равномерно двигалась в такт дыханию.
Книжник вздохнул, и начал делать первые попытки к освобождению. После нескольких минут усердного пыхтения носом, и яростного напряжения ручных, и ножных мускулов, он сдался. Не Гарри Гудини, в самом-то деле... Надежда оставалась только на Шатуна, который, может быть сумеет что-то предпринять, применив свои физические данные. Но фразочка, оброненная Самсоном, по поводу количества веревок, потраченных на укрощение громилы, сводила все надежды к цифири, имеющей приятную овальную форму.
Сбоку донеслось негромкое мычание. Книжник скосил глаза вбок, старательно выворачивая голову, пока зажимы не стали причинять боль. Лихо несильно мотала головой, приходя в себя. Голая нога, штанина с которой была снята прямо через ботинок, напряглась, словно ища опору.
Очкарик с упоением замычал, привлекая к себе внимание. Блондинка повернула голову в его сторону, явив обзору запачканное кровью лицо. Упоительное мычание Книжника, сменилось сожалеющим.
Лихо обвела взглядом место, в котором они все находились. Продолговатый мазок того самого цвета, который не оставлял сомнений по поводу, из чего этот мазок, собственно и был сотворён: задержал её взгляд совсем ненадолго. Она снова повернула лицо к Книжнику, и тот пару раз дёрнулся, показывая, что ему никак не совладать с путами, сооружёнными опытной рукой.
"Бац!" - Лихо звучно приложила каблуком ботинка, одетого на свободную ногу, по основанию креста: и, из носка выскочил узкий стальной язык, длиною сантиметров в пять. Опустив голову вниз, блондинка принялась вдохновенно пилить верёвки, которыми была привязана вторая нога.
Спустя минуту, парная конечность была свободна. Повиснув на руках, Лихо продемонстрировала неплохие акробатические навыки, и хорошую прокачку пресса; и начала чиркать лезвием по оставшимся верёвкам. С шестой попытки, правая рука стала свободной. Книжник восторженно мычал, наблюдая за всеми этими телодвижениями.
Ещё через крайне непродолжительное время, она была полностью свободна. Вытащила изо рта кляп, и принялась натягивать штаны, которые оказались, вследствие перерезки верёвок - безнадёжно покромсанными спереди, и немного - с левого бока.
- Штанам не терпелось последовать по стопам куртки... - Философски сказала Лихо, обозрев, приобретшие новый фасон, штаны. - Печально, но факт. Да не дёргайся ты, иду уже...
Последняя фраза адресовалась Книжнику. Но сначала, она подошла к тому, что осталось от Фюрера, и, наклонившись, двумя пальцами, подняла деактиватор, лежащий с самого края. Протёрла его грязной тряпкой, лежащей на столике-тележке, которой, по всей видимости - вытирали побывавшие в работе инструменты. Вернулась к Книжнику.
Освободив его голову от зажимов, и орудуя ботинком - Лихо в полминуты освободила очкарика, который с трудом сдержался, чтобы не броситься ей на шею. А вдруг, не так поймёт?
Лихо направилась к Шатуну, озадаченно примеряясь к целому сонму верёвок. Фюрер не соврал: вязали громилу действительно вдохновенно и, с большой оглядочкой на вполне вероятные сложности. Целый контейнер с коими, Шатун мог бы открыть, начав раздачу, в которой не было бы места скаредности и промедлению.
Книжник же, сгрёб с тележки-столика, первый попавшийся под руку инструмент, направился к Алмазу, принявшись кромсать верёвки с законченной ненавистью, как будто это были не верёвки - а Фюрер со сподвижничками.
- Изготовление дверных ковриков для ада, извольте видеть... - Он был бледен, но, как и Книжник, не торопился сгибаться пополам, и похабно пародировать Ниагару, с помощью содержимого своего желудка. - У меня штанина не хлюпает сзади? Если и так, то - нисколько не стыдно...
- Хорош юморить! - Лихо махнула ботинком, подзывая их с очкариком. - Давайте, эту улучшенную копию гордиева узла, как-то разрубать. Ушатаюсь в одиночку-то...
- Это же просто копия, с замуринских зарисовок... - Сказал Шатун, спустя пару минут, освобождаясь от последних верёвок. - И запашок аналогичный. Не находишь, стеклорез? Или воспоминания несколько поблёкли?
- Такое не блёкнет. - Алмаз явственно передёрнулся, непроизвольно оглянувшись на результат посещения неизвестной напасти. - А уж, после сегодняшнего просмотра, во всех подробностях процесса - точно никогда не забуду... Деактиватор не пострадал?
- Не должен. Я, конечно же, не знаю, на сколько атмосфер выдавала эта диковина, размазавшая Фюрера по бетону: но насколько помню - наша последняя надежда рассчитана на колоссальные нагрузки. Ладно! Минута, отведённая на простые человеческие слабости - истекла. - Лихо привычно взяла командование в свои руки. - Есть такое, насквозь идиотское предложение - выбираться отсюда. Есть несогласные, или воздержавшиеся? Нет? Тогда - марш!
Они покинули помещение, двигаясь очень осторожно. Никому не хотелось отправляться в небытие, причём очень болезненным способом.
- Почему нас-то не тронуло? - Шатун шёл чуть впереди Лихо, готовый сокрушать, плющить, и дербанить пополам и вдребезги. - Побрезговало? Или пожалело?
- Если бы я знала... - Блондинка пожала плечами, выразив лицом крайнюю степень озадаченности. - Может быть - потому что мы не двигались. Может быть - потому, что молчали. Не знаю. Но, кому от этого хуже?
- Никому, собственно... - Буркнул идущий сзади Алмаз, ощущающий себя практически голым, без чего-либо огнестрельного. У него даже выгребли из карманов всё метательное оружие, подчистую. Пара ножей, прихваченных со столика-тележки - настроения, почти что не подняли.
- Куда наше добро дели, узнать бы... - Шатун обошёл стороной ещё два, находящихся друг от друга, на расстоянии вытянутой руки, мазка. - Да только, как я вижу - не у кого. Щепетильно прошлась аномалия по людоедскому шалману, без халтуры. Я бы лучше не смог, признаю безо всякого смущения. Придётся самим искать...
- Найдём. - Сказала Лихо. - Вряд ли его стали прятать, каким-то неведомым чувством поняв, что нам сегодня сфартит, и мы пришкандыбаем требовать своё имущество обратно на бочку. Они - хоть и людоеды, но ведь не оракулы же. Иначе знали бы, что стрясётся полный абзац...
- Вот тебе, и - "Зайти - не выйти"... - С какой-то непонятной обидой высказался идущий за блондинкой, Книжник. - Я-то думал, что здесь что-то загадочное, непознанное...
- А обернулось - вон оно как. - Лихо повернула за угол, следуя за Шатуном. - Вместо полноценного оргазма для фантазий Книжника, имелась лишь кучка тривиальных любителей человечинки. Ну, может быть, не совсем тривиальных: судя по временному отрезку, в течение которого они пополняли свои закрома мясцом случайных проезжих, вследствие чего и образовалось это названьице... Ловкачи. Гурманы херовы. Но всё равно - ничего экстраординарного, я в них не узрела, спорьте со мной хоть до усрачки.
- Если бы не эти странствующие прессы - висели бы мы сейчас грустными тушками, с распоротыми брюшками. - Алмаз со злостью плюнул прямо в центр очередного мазка, мимо которого они проходили. - И ничего бы мы не сделали... Вот уж не думал, что так всё повернётся.
- И я останусь без штанов. - Усмехнулась блондинка. - А если честно, то мы, сейчас должны Фюреру в ножки кланяться. Если бы не его плотские потребности - торчали бы мы на своих крестах. До полного апогея Сдвига. Или, разве что, кто-нибудь из обитателей этой милой людоедской общины - не вернулся из краёв, не охваченной визитом безымянной аномалии. И не схарчил нас на поминках, по почившим в бозе соратничкам.