Дьявол носит «Прада»

И прежде чем я поняла, что на самом деле происходит, он поцеловал меня в щеку, как поцеловал бы Лили или мою маму, и направился к двери.

– Алекс, может, поговорим? – крикнула я, пытаясь сохранять спокойствие и надеясь, что он все же не уйдет.

Он повернулся, грустно улыбнулся и сказал:

– Давай не будем больше сегодня разговаривать, Энди. Говорить надо было несколько месяцев назад, год назад. Не стоит пытаться высказать все наболевшее прямо сейчас. Просто подумай как следует обо всем, ладно? Я позвоню через пару недель, когда ты вернешься и успокоишься. И удачи в Париже – я знаю, ты справишься. – Он открыл дверь, вышел и тихо закрыл ее за собой.

Я бросилась в спальню Лили, чтобы дать ей возможность сказать, что он принял все чересчур близко к сердцу, что я еду в Париж потому, что так надо для моего будущего, что она вовсю спивается и что если я уезжаю из страны, даже не повидав своего только что родившегося племянника, это еще не значит, что я плохая сестра и тетя. Но Лили уже заснула – заснула, даже не раздевшись, просто повалилась плашмя на покрывало: на тумбочке у изголовья стоял ее опустевший бокал. На кровати я увидела раскрытый ноутбук, и мне стало интересно, сумела ли она написать хотя бы слово. Я взглянула.

Браво! Она сделала «шапку» где указала свое имя, номер группы, имя научного руководителя и даже сформулировала тему, по всей вероятности, приблизительную: «Психологические аспекты любви автора к своему читателю». Я расхохоталась, но она даже не пошевелилась, поэтому я убрала ноутбук, поставила будильник на семь часов и потушила свет.

Как только я вошла в спальню, зазвонил мобильник. Сердце у меня так и подпрыгнуло – как всегда, первой мыслью было, что это звонит она, – но я тут же решила, что на самом деле это звонит Алекс. Он просто не способен был уйти вот так, не закончив разговора. Я знала этого парня – он не мог уснуть без поцелуя на ночь и без того, чтобы не пожелать мне приятных сновидений; он был не таков, чтоб надменно уйти, смирившись с тем, что мы не будем разговаривать несколько недель.

– Привет, малыш, – выдохнула я, уже скучая по нему, но в то же время радуясь, что мы говорим по телефону и нам нет необходимости разбираться во всем прямо сейчас. Голова у меня раскалывалась, плечи ломило, и мне хотелось только, чтобы он сказал, что наша ссора была ошибкой и он позвонит мне завтра. – Я рада, что ты позвонил.

– Малыш? Ничего себе! А мы делаем успехи, правда, Энди? Будь осторожнее, а то я могу решить, что ты меня хочешь, – услышала я спокойный и насмешливый голос Кристиана. – Я тоже рад, что позвонил.

– А, это ты.

– Что ж, это не самое теплое приветствие, какое я слышал в своей жизни! В чем дело, Энди? В последнее время ты вроде бы меня избегаешь?

– Конечно, нет, – соврала я, – просто у меня был тяжелый день. Как обычно. Ну и как ты поживаешь?

Он засмеялся:

– Энди, Энди, Энди. Да ладно тебе. О чем тебе грустить? Тебя ждут великие дела, и они уже рядом. Почему я и звоню – хочу пригласить тебя на встречу членов пен-клуба в «Джеймс-Бирд-хаус» завтра вечером. Придет много интересных людей, и мне будет приятно с тобой повидаться. Из чисто профессиональных побуждений, разумеется.

У заядлой читательницы «Космо», обожающей статьи типа «Как узнать, можно ли ему доверять», в этот момент в мозгу непременно должна была вспыхнуть сигнальная лампочка. Она и вспыхнула – только я ее проигнорировала. Сегодня был долгий и трудный день, и я позволила себе – всего на одну минутку – мысль о том, что ведь может, может быть так, что он говорит вполне искренне. К черту все. Приятно поболтать с мужчиной, который не собирается тебя поучать, даже если он плевать хотел на то, что у тебя есть парень. Я знала, что не приму его предложения, но несколько минут невинного телефонного флирта – это не грех.

– Да неужели? – игриво спросила я. – Расскажи-ка подробнее.

– Я могу перечислить тебе множество причин, по которым тебе стоит пойти со мной, Энди, и самая первая – самая простая: я знаю, что именно тебе нужно, Энди. Точка.

Черт, какой он высокомерный. И почему мне это так нравится?

Продолжим. Мы разговорились, и хватило всего нескольких минут, чтобы и поездка в Париж, и дурацкое пристрастие Лили к водке, и грустные глаза Алекса отодвинулись на второй план и растворились в дымке заведомо нездоровой и опасной, но такой эротичной и занятной болтовни с Кристианом Коллинсвортом.

Миранда укатила в Европу за неделю до моего предстоящего отъезда. Для миланских дефиле она соблаговолила воспользоваться услугами местных секретарей, а в Париж мы с ней прибывали в одно и то же утро и, таким образом, имели возможность обсудить все детали устраиваемого ею действа вместе, как старые добрые друзья. Ха. «Дельта» не согласилась просто вписать в билете Эмили мое имя, и, чтобы не портить себе кровь, я взяла и купила еще один билет. Он обошелся в тысячу восемьсот долларов, потому что была Неделя высокой моды, а я покупала в последнюю минуту. Не задумываясь, я спихнула этот расход на компанию. Чего там, решила я, Миранда спускает такие деньги за неделю, причем на одну только косметику и парикмахеров.

Будучи младшей секретаршей Миранды, я представляла собой самую последнюю козявку во всем «Подиуме». Но если степень «близости к телу» эквивалентна степени влияния, мы с Эмили могли считаться самыми влиятельными персонами в модной индустрии: мы решали, кто удостоится встречи, на какое время она будет назначена (все предпочитали раннее утро – и макияж еще безупречный, и одежда не успевала измяться), чьи послания будут зарегистрированы (если твое имя не значится в бюллетене – ты просто не существуешь).

Поэтому, когда одной из нас нужна была помощь, наших коллег дважды звать не приходилось. Конечно, не очень-то приятно было сознавать, что, если бы мы не работали на Миранду Пристли, эти же самые люди ничтоже сумняшеся переехали бы нас на своих лимузинах. Но мы работали именно на нее, и поэтому стоило лишь позвонить, как они начинали бегать и заглядывать тебе в глаза, словно дрессированные собаки.

Работа над новым номером приостановилась на три дня, потому что все сотрудники объединили усилия, с тем чтобы отправить меня в Париж «в надлежащем виде». Трещотки из отдела моды ударными темпами подбирали мне гардероб, который включал в себя каждую мелочь, какая могла бы мне понадобиться, на случай любого мероприятия, в каком Миранда могла бы меня задействовать. А когда я уже уходила, Люсия, редактор отдела моды, пообещала, что у меня будет не только одежда на все случаи жизни, но и альбом с иллюстрациями, где мне профессионально и досконально будет показано, как и с чем можно сочетать вышеупомянутую одежду, чтобы это было стильно и за меня не пришлось краснеть. Иными словами; не выделывайся – может, что из тебя и получится. Хотя вряд ли.

Что, если мне случится сопровождать Миранду в бистро и стоять там, как заботливая мамочка, в уголке, покуда она смакует бордо? Для этого есть пара подвернутых внизу темно-серых брючек от «Фиэри» и черная шелковая водолазка от Селин. Околачиваться в клубе, пока она играет в теннис, чтобы поднести ей стакан воды и белый шарфик, как только она свистнет, я смогу в полной спортивной экипировке: брюках длиной до середины икры, куртке на «молнии» с капюшоном (укороченной, чтобы был виден пупок), майке за 185 долларов, чтобы было что надеть под куртку, и замшевых спортивных тапочках – все это от Прады. А что, если вдруг – так, это просто предположение – на каком-нибудь из дефиле я действительно попаду в первый зрительский ряд (а ведь все вокруг клянутся, что так оно и будет)? Возможности были безграничны. На текущий момент (вечер понедельника) моей любимицей была плиссированная юбка (а-ля школьница от Анны Сью) в комплекте с прозрачной белой блузкой в оборках от «Миу-Миу», вызывающего вида полусапожками от Кристиана Лабутена и кожаным пиджаком от Катайон Адели – таким приталенным, что это граничило с эпатажем. Джинсы от «Экспресс» и мягкие сапожки от Франко Сарто пылились в шкафу уже долгие месяцы, и, надо признаться, я по ним не скучала.