361

Дядя Генри вернулся в отель вместе со мной.

— Когда собираешься домой?

— В Бингхэмптон? У меня там больше нет дома.

— Если хочешь, живи у нас. Твоя тетушка Агата будет очень рада.

— Я сейчас вернусь, — сказал я, заперся в ванной и заплакал как ребенок. Мне и хотелось вновь стать маленьким. Пол ванной был выложен мелкими шестиугольными кафельными плитками. Я посчитал плитки, чтобы успокоиться, немного погодя встал, умылся и вышел. Дядя Генри, стоя у окна, дымил сигарой.

— Простите, — сказал я. — Я был не в духе. Спасибо вам, что приехали.

— Тебе пришлось нелегко.

— Наверное, пока что мне не стоит возвращаться в Бингхэмптон.

— Ты сам себе хозяин, Рэй. Но знай, что мы всегда будем рады тебя видеть.

— Спасибо.

Мы замолчали. Он явно хотел что-то сказать, но не знал, с чего начать.

Я ничем не мог ему помочь, поскольку не представлял, чего он хочет. Наконец он откашлялся и спросил:

— Как быть с Бетси?

— С кем?

— С дочкой Билла. Она живет у нас.

— Господи, я совсем про нее забыл.

— Мы хотим ее удочерить. — Он помолчал, но я не знал, что сказать на это. — Ты не возражаешь?

— Конечно, нет. А почему вы спрашиваете?

— Но ведь ты же ее дядя. Ее ближайший родственник.

— Я никогда ее не видел. К тому же, у меня ничего нет — ни дома, ни денег.

— Тогда я начну оформлять документы. Возможно, тебе придется кое-что подписать, точно не знаю. Как мне тебя найти?

— Я напишу, когда устроюсь.

— Хорошо. — Он снова откашлялся. — Наверное, мне пора. Не хотелось бы ехать поздно ночью.

Я проводил его до машины.

— Да, и вот что еще, — сказал он. — Дом Билла...

— О, господи боже мой, только не сейчас! Давайте как-нибудь в другой раз. Оставьте меня в покое!

— Да, конечно, ты прав. Обязательно пришли мне свой адрес, а я пока обо всем позабочусь.

Он уехал, а я отправился в ближайший винный магазин и попросил две бутылки «Старого мистера Бостона», лишь потом вспомнив, что вторую покупаю по привычке для Билла. Все же я взял обе, вернулся в отель, сел по-турецки на кровать, закурил сигарету и задумался. Через некоторое время я почувствовал себя легче. Как раз настолько, что мог снова обращать внимание на свои мысли.

За окном постепенно темнело, а я с трудом пытался нащупать какое-то окончательное решение. В начале десятого в дверь постучал Кэпп.

— Твой дядя уехал?

— Да, сегодня днем.

— Я наблюдал за отелем. За тобой никто не следит. Наверное, их устроила версия о самоубийстве.

— А вас?

— Чушь собачья! Конечно, нет. Как и тебя Если это сделал профессионал, то нынче они стали работать куда более небрежно, чем в мое время.

— Я знаю.

Он ткнул пальцем себе в лоб.

— Пуля вошла не под тем углом. Понимаешь, что я имею в виду? Я сразу это просек. Слишком высоко.

— Вы правы.

— Что ты пьешь? Я принес «Палату лордов» — Под мышкой Кэпп сжимал коричневый пакет и теперь, вытащив оттуда бутылку, протянул ее мне — Будешь?

— Нет, я уж лучше свою.

Я снова сел на кровать, а он в кресло в углу комнаты.

— Ну что, Рэй, поговорим?

— Да, наверное, стоит.

— До того как мы нашли Билла мертвым, я собирался задать тебе вопрос.

Ты сам знаешь какой.

— Думаю, да.

— Рэй, я хочу сделать свой ход. Как только я подыщу себе базу, я собираюсь кое-кому позвонить и сказать, что они могут на меня рассчитывать.

И первое, о чем меня спросят, будет: «Твой сын с тобой?» Что мне им ответить?

Я промолчал, рассматривая этикетку на бутылке. То, что я пил, было семидесяти градусной крепости.

Кэпп немного подождал, а потом быстро заговорил, словно пытался опередить меня, если я все-таки решу отказаться — Слушай, Рэй, я тебе объясню создавшееся положение. Это все равно случится, либо так, либо этак. Сейчас люди возвращаются и выбирают, на чью сторону встать. Что бы ты ни сказал, твое «да» или «нет» не будет иметь решающего значения, понимаешь? Это все равно произойдет. — Он наставил на меня палец. — Есть только одно отличие, если ты скажешь «нет». Только одно.

Эдди Кэпп не будет заправлять делами в организации. Не знаю, кто это будет, но только не Эдди Кэпп. А я, как и планировал раньше, заберу свою сестру и уеду во Флориду.

— Я слышал, что там неплохо.

— Это и есть твой ответ? — нахмурился он.

— Пока еще не знаю. Продолжайте говорить.

— Хорошо. Ты мне нужен. То есть я хочу сказать, не только для этого, понимаешь? Черт возьми, ведь ты же мой сын. Раньше я никогда не думал о тебе с этой точки зрения, но потом меня как будто осенило. Когда меня посадили, ты был... ну, понимаешь, маленьким комочком в колыбели. Да я и видел-то тебя всего три-четыре раза. Ты тогда был никем, понимаешь?

— Но теперь ваше сердце наполнилось отцовскими чувствами.

— Да. А стакан мой, наоборот, опустел. — Он подлил себе виски из своей бутылки. — Я и не надеюсь, что ты почувствуешь то же самое по отношению ко мне. Черт возьми, сам знаю, что отец из меня никакой. Но, клянусь богом, эта мысль меня потрясла. То, что ты мой сын, понимаешь?

— Да, понимаю. Забудьте, что я вам тогда говорил, я и не собирался перед вами выпендриваться.

— Ну, конечно, черт возьми. Но, видишь ли, существуют две причины, по которым я хочу, чтобы ты был рядом со мной. Во-первых, потому что ты мой сын, тут все ясно. И, во-вторых, если ты будешь со мной, я смогу сделать свой ход. Поверь мне, Рэй, из этой нью-йоркской операции можно извлечь огромную прибыль. Особенно в наше время.

Я жестом остановил его.

— Секунду. Вот что я вам скажу, для меня это не имеет значения, мне на это абсолютно наплевать. Плевать я хотел на какую-то там нью-йоркскую мафию.

Если вы встанете во главе организации, я не собираюсь становиться вашим наследником.

— Если ты так считаешь...

— Да, считаю. Еще какие-нибудь доводы у вас есть?

— Все зависит от того, что ты собираешься делать дальше.

— В каком смысле?

— Ты все еще хочешь отомстить за Уилла? Если да, то ты должен держаться меня. Потому что мы выступим против одних и тех же людей. — Он одним глотком отпил полстакана. — Все зависит от того, хочешь ты этого или нет.

— Хочу. — Потянувшись к столику, я взял свою бутылку. Стакан мне был не нужен, и я бросил его на кровать Билла. Потягивая из горлышка, я начал говорить, не сводя взгляда с Кэппа. — Я уже об этом думал. Прямо здесь, когда уехал дядя. Пытался решить, что мне с собой делать. Хотите знать, до чего я додумался?

— Конечно, хочу, ясное дело. В смысле, именно этого я и хочу, понимаешь?

— А придумал я вот что. Начнем с того, что у каждого человека должен быть либо свой дом, либо цель в жизни. Вы понимаете? Либо место, где жить, либо занятие по душе. Если у него нет ни того, ни другого, он просто начинает медленно сходить с ума. Или теряет уважение к себе, как какой-нибудь бродяга. Или спивается, или кончает жизнь самоубийством, или еще что-то вроде этого, неважно. Главное то, что он должен иметь хотя бы одно из того, что я перечислил.

— Хорошо, я все понял, — перебил меня Кэпп. — У меня было то же самое, когда я решил жить с сестрой. Если у меня не было цели в жизни, то должен был быть хотя бы свой дом. Я тебя отлично понимаю.

— Это хорошо. Теперь возьмем меня — я был просто пацаном, только и всего. У меня всегда был родной дом. Даже когда я служил в Германии, то всегда знал, что у меня есть дом в Бингхэмптоне на Бербанк-авеню, где живет мой отец. А потом его убили, и теперь у меня больше нет дома. Но вместо этого у меня появилась цель. Отомстить. Разделаться с убийцей моего отца.

Вполне достойная цель, верно?

— Еще бы.

— Я тоже так думал. И тут появляетесь вы и говорите, что мой отец — это не мой отец. Что же получается, отомстить за приемного отца — это то же самое, что и за родного? Нет, не то же самое.

— А как же твой брат?

— Мой единоутробный брат. Подождите, я хочу показать вам ход моих рассуждений. В настоящее время я плыву по течению. У меня нет ни дома, ни семьи, только жалкое подобие цели. Чтобы продолжать мстить за отца, который мне не отец. Отомстить за невестку, которую ни разу в жизни не видел.