Опаловый кулон

— Мне очень нужен друг, Элли. — Ребекка чуть не плакала.

— Поговори со мной, девочка. Расскажи мне об этом своем бывшем муже.

Примерно через час поток слов просто иссяк.

— Боже милостивый! — выдохнула Элли, поднялась и выскочила на балкон — глотнуть свежего воздуха. — Какое чудовище!

Ребекка откинула назад свои длинные волосы.

— Я думала, что никогда от этого не оправлюсь.

Пока не встретила Брода.

— Брод! — Элли всплеснула руками. — Брод не мог бы так поступить с женщиной. — Она содрогнулась при одной мысли об этом. — Да этого типа надо объявить вне закона. И у него еще хватило наглости выслеживать тебя. Явиться в Кимбару! Да Брод убил бы его, если бы знал. Неудивительно, что ты боялась заговорить. Должно быть, это было ужасно для тебя, Ребекка.

— Да. — Ребекка чувствовала странное умиротворение, скинув тяжкое бремя. — Но я вырвалась.

Только решила сохранять внешнюю невозмутимость, чтобы скрыть свою боль и стыд, наверное.

— И ты не сказала Броду, потому что боялась, как бы он не подумал о тебе плохо. Получилось так, будто жестокость твоего мужа каким-то образом заразила тебя.

— Вот именно, Элли. Как-то один коллега сказал мне, что я похожа на белую камелию, и это мне понравилось. Неприкосновенная. Вот тот облик, который я хотела создать. Облик женщины, не сломленной побоями мужчины.

— Но ты победила, Ребекка. Завоевала всеобщее уважение. Трусом оказался тот мерзавец, за которым ты была замужем. От твоих рассказов у меня по спине мурашки бегают.

— Но ты, Элли, не стала бы мириться с подобным.

Элли глубоко вздохнула.

— У меня была семья. И очень могущественная семья. Каков бы ни был мой отец, он не остался бы в стороне, если бы мой брак обернулся такой катастрофой. Ну, а что касается Брода, то я бы не позавидовала тому типу.

— Вот поэтому я и не сказала ему в тот вечер. Я просто не имела права затевать ужасный скандал в вашем доме, как бы мне ни хотелось, чтобы Мартина вышвырнули вон.

— Но теперь ты должна ему сказать, Ребекка. Ты это знаешь.

— Я не могу, сказать ему то, что сказала тебе, Элли. Мы с тобой женщины. Насколько мне известно от Фи, Брод уже предпринял кое-что: Мартин больше не работает в фирме Маттесона.

— Отлично! — Элли захлопала в ладоши. — Пусть попытает счастья в другом месте. Например, Западная Австралия не так уж и далеко! Всего-то на другом краю континента. Послушай, ты очень напряженно работала. Тебе нужно отдохнуть. У моей подруги есть пляжный, домик в бухте Кофф, просто конфетка! Мы могли бы поехать туда. Провести там несколько дней. Что скажешь?

— За дружбу! — Ребекка подняла свою пустую кофейную чашку, и глаза ее заблестели. — Но как же ты? У тебя же наверняка масса всяких неотложных дел?

— Это так, но я все же поеду с тобой, и ты обязательно преодолеешь эту беду, Ребекка, или я не Элли Кинросс.

Погода была идеальная. Великолепное синее небо и чудесные волны прибоя. Пляжный домик оказался большим и фантастически красивым: он состоял из нескольких павильонов, обставленных изумительной тайской мебелью из Бангкока. Дом прилепился к склону холма, обращенного к Тихому океану. Длинная лестница вела от дома вниз, к белому песчаному пляжу. В саду перед домом росли пальмы, папоротники, орхидеи, водяные лилии.

Гигантские цветочные горшки придавали саду необычный, экзотический колорит.

В обществе Элли и под воздействием целительных сил лазурного моря и золотого солнца Ребекка начала расслабляться. Элли оказалась человеком такой доброты и душевной щедрости, что Ребекка испытывала чувство глубокой благодарности за ее помощь и поддержку. Они обе отдыхали, но иногда разговаривали, и серьезно. Так, Элли поведала Ребекке историю своей любви.

Во вторник ближе к вечеру, когда Ребекка отдыхала в открытом павильоне, из сада к ней поднялась Элли. Она выглядела потрясающе в белых шортах, которые подчеркивали красоту ее длинных ног, и маленьком желтом топе, оставлявшем открытой ее золотистую от загара талию.

— Ребекка, дорогая, к нам, гость, — радостно сказала она.

— Правда? — Ребекка спустила ноги на пол, ожидая увидеть хозяйку дома. На ней было красивое сари, купленное в одном из местных бутиков: на черном шелке яркие тропические птицы и цветы.

Через несколько секунд она услышала, как кто-то поднимается по ступеням.

— А вот и мой большой сюрприз! — объявила Элли при появлении гостя и встала на цыпочки, чтобы поцеловать брата в щеку.

— Брод! — Ребекка глубоко вздохнула, книга, которую она читала, упала на пол.

— А теперь я оставлю вас одних, — засмеялась Элли. — Знаю, что вам есть о чем поговорить. Я схожу в деревню. Если Брод останется, нужно подкупить еды. — Она повернулась с небрежным видом и помахала им рукой. — Вернусь примерно через час, имейте в виду.

Ребекка так и осталась стоять словно какой-то экзотический цветок, а Брод шел к ней неторопливо и спокойно, только его глаза обжигали ее огнем.

— Привет!

— Привет! — Она едва выговорила это простое слово — от счастья, что снова видит его. — Как ты здесь оказался?

Он взял ее лицо в ладони.

— У нас с Элли общие друзья.

— О, вот как!

— Между прочим, ты очень красивая.

— Ты тоже.

Они с минуту стояли молча, пока Элли не рванула с места свой «БМВ», громко просигналив.

— Ты скучала по мне? — Он привлек ее к себе и поцеловал в губы. Нежность и страсть, сладость дикого меда.

Она не сразу смогла ответить.

— Нет, ничуть! — Она бросила на него искрящийся взгляд.

— И я тоже нет. Ни разу не подумал о тебе. — Они перебрасывались этими полушутливыми словами, но их возбуждение нарастало. Брод коснулся складки материи у нее на груди, наслаждаясь ощущением шелковистой кожи под ней. — Ну, или почти ни разу, — поправился он, — если не считать часов от зари до зари. Ночью было хуже всего.

Чувство безмерной радости охватило ее.

— Это была настоящая пытка!

— Подумать только, через что тебе пришлось пройти! — Его тихий голос был полон страсти.

— Теперь все позади. — Встав на цыпочки, она нежно приложила пальцы к его губам, радостно замирая от его легких покусываний. — Тебе сказала Элли?

— Для чего же еще нужны сестры? Элли на редкость умна и проницательна.

— Ты не упрекаешь меня? — Она пристально смотрела ему в глаза.

— Ребекка! — Он долго не спускал с нее глаз, и желание защитить, которое он испытал с первого взгляда на нее, ощущение ее женственности, ее ранимости вдруг слились воедино, превратившись в чистую страсть. Перед ним была та женщина, которую он желал всем сердцем и душой. Ничто не помешало бы ему отыскать ее. С помощью или без помощи Элли. Он наклонился и стал осыпать поцелуями обращенное к нему лицо, шею. — Ты правильно сделала, что не сказала мне об Осборне в тот вечер.

Мне кажется, я бы сошел с ума, если бы узнал, что он с тобой сделал. Я теперь понимаю, почему ты отгородилась ото всех стеной. Нам осталось лишь сжечь ее дотла.

— Я уже и так горю. — Ответный стон желания рвался у нее из груди. — Я люблю тебя, Брод. Я тебя обожаю!

— Ты уверена? — Он пристально всматривался в ее глаза.

— Я умру, если ты оставишь меня.

— Моя дорогая Ребекка! — Он притянул ее к себе. Ты заслуживаешь счастья, и я хочу дать его тебе. Выходи за меня замуж.

Он снова начал целовать ее, языком исследуя ее рот, и каждое новое ощущение пронзало Ребекку подобно короткому электрическому разряду.

— Когда Элли собиралась вернуться? — простонал он, не отрываясь от ее губ.

— Через час. Считай, что через два. Ты ведь знаешь Элли.

— Знаю. — После секундного раздумья он подхватил ее на руки. — Тогда мы будем делать это очень… очень… медленно…