Страница 90 из 98
Сидя в баре, Лара наблюдала, как белая красавица льнет к черному гиганту, и странная иголка все не уходила из ее сердца.
— Когда крестины у тебя с Кристиной? — подшучивал над влюбленными Рауль.
— Стань сначала президентом, как твой папаша, — в ответ смеялся Фернандо, — тогда у тебя появится шанс стать крестным отцом.
Ларе было неприятно чувствовать непробиваемое равнодушие Фернандо.
Прикусив нижнюю губу, она внезапно поклялась, что рано или поздно заставит его обратить на нее внимание. К Раулю она обращалась с подчеркнутой нежностью, но думала при этом об одном Фернандо.
Вчетвером молодые люди ездили на уикенд в Лондон, раскинувшийся в шестидесяти милях от Кембриджа. Там они посещали театры, осматривали картинные галереи и исторические места. Рука Рауля покоилась на талии Лары, ее щека доверчиво прижималась к его Плечу — они напоминали сладкую парочку, которая ничего вокруг себя не видит. Однако в уме Лара бесконечно прокручивала одну и ту же мысль: замечает ли их идиллию Фернандо, обращает ли на это внимание или ему все равно. А тому действительно было все равно — белокожая, холодная как мумия Кристина поглощала все его мысли.
А Лара и Рауль между тем все больше сближались друг с другом. Вскоре, пресытившись суетой студенческого кампуса, они решили снять квартиру в городе.
Это было дороже, чем жизнь в общежитии, зато намного комфортнее и уютней.
В первую же ночь Рауль пришел в комнату Лары, и она его не прогнала.
Она нежилась под его поцелуями и думала о том, скоро ли вновь увидит Фернандо и будет ли он по-прежнему с этой выдергой Кристиной. Может быть, их роман уже закончен, и тогда…
На летние каникулы Лара собиралась отправиться в Россию, навестить мать, но отец не смог собрать ей денег на билеты. К сожалению, высокое положение деда не влекло за собой автоматически финансовое изобилие. С иностранной валютой в стране было туго. Горсть алмазов — это куда ни шло, а вот доллары…
Пришлось все лето проторчать в Луанге, плавясь от жары. С Раулем в то время она встречалась довольно редко. Нгола — это вам не либеральная Англия, где об их отношениях знали все и одновременно никто. Здесь каждый шаг нужно было делать с оглядкой, не изменит ли он внутреннее равновесие сил в стране.
Фернандо каникулы провел в Швеции, на родине Кристины. Лара не видела его целых три месяца.
Осенью она опять вернулась в Кембридж. И опять потекли размеренные серые дни, заполненные учебой, скромными развлечениями и несбыточными надеждами. Иногда приходили письма от матери. В них мать раз за разом повторяла, твердя одну навязчивую мысль: учись, дочка, и ни за что не возвращайся сюда, в бывший Союз. Здесь — гибель, смерть, забвение…
«Я вернусь, мама, — отвечала Лара на эти заклинания. — Я стану юристом и вернусь за тобой… И мы начнем новую жизнь сначала, с белого листа».
Через год в Луанге вновь обострилась обстановка. Борьба за алмазные копи, выливавшаяся в противостояние политических группировок, вновь переросла в вооруженный мятеж. Восточные провинции страны, осиное гнездо повстанцев, вновь спешно вооружались. Ополчение потрясало автоматами и требовало похода на столицу. Предлогом было то, что правительство будто бы не выполняет договоренностей по совместному использованию алмазных месторождений и дележу доходов.
Однажды Лара пришла с занятий и увидела на столе записку, оставленную Раулем: «Меня вызвали в посольство. Вечером позвоню».
Девушка вскрыла пакет с хлопьями, налила стакан молока и уселась с ногами на диван перед телевизором. Было тревожно. Она чувствовала: что-то случилось.
Вечерние новости были кратки. Картинка показывала карту Нголы со стилизованным язычком пламени на востоке страны. Во время рассказа диктора язычок расширялся, охватывал все большие пространства, точно лесной пожар.
Диктор говорил о том, что коалиционное правительство ведет переговоры с повстанцами. Президент Касабланка принял решение лететь на восток, в логово бунтовщиков, чтобы утихомирить мятежников.
Потом картинка сменилась, последовали новости из Ближнего Востока, Китая, Индии… Лара уже хотела выключить телевизор, но не успела.
— Срочное сообщение! — объявил диктор, холеный красавец с идеально правильными чертами лица и бесстрастными пустыми глазами. — Самолет президента Нголы Хосе Элоизио де Касабланки сбит над территорией, контролируемой ОПЕН.
Правительственные войска ведут поиски рухнувшего лайнера.
Сообщение подкреплялось картинкой из архива телекомпании: охваченные пламенем останки самолета, поломанные деревья в лесу. Вооруженные до зубов чернокожие солдаты радостно таращатся в камеру.
— По всей видимости, президент Касабланка и его сопровождающие погибли…
Лара вскочила с дивана, расплескав молоко. Нужно бежать, нужно что-то делать, нужно кого-то спасать… Погиб отец Рауля. Что теперь будет? Опять война? Опять выстрелы, кровь, трупы на улицах?
Что теперь будет с ее отцом, с дедом Жонасом, что будет с ней? Сможет ли она закончить учебу? Она приложила прохладные ладони к щекам, стараясь успокоиться.
Загремели шаги в коридоре, дверь квартиры распахнулась, на пороге возник Рауль с побледневшим, точнее, посеревшим решительным лицом. Лара бросилась навстречу. Она хотела утешить его, ободрить, помочь. Но он не нуждался в утешении.
— Я приехал за вещами, — отрывисто бросил он. — Я лечу домой, в Луангу, мое присутствие сейчас нужно там. Если опять начнется война, страна вновь окажется отброшенной на десять лет назад…
Внизу, под окном, тревожно посигналила машина.
— Ты уезжаешь. — Лара печально опустила голову. Уезжал единственный близкий ей человек, он помогал ей, опекал ее, сочувствовал. И может быть, даже немного любил… — А как же я?
Рауль остановился. Взглянул на нее тревожным, обеспокоенным взглядом.
Нахмурился.
— Поедем со мной, — неожиданно предложил он. — Ты мне нужна. Ты будешь моей женой.
Это было не предложение. Это был военный приказ. Лара от неожиданности застыла, не зная, что ответить..
— Кстати, не знаю, сообщили ли тебе… Твой дед Жонас… Он тоже был в том самолете…
Лара замерла, не смея поверить в случившееся. Дед-Жонас погиб, опора ее семьи в одночасье рухнула. Что же будет теперь с отцом и с ней самой? Только высокое положение деда до сих пор позволяло им безбедно существовать. Теперь деда не стало — и прощай благополучная, обеспеченная жизнь, прощай учеба в Кембридже и надежда на будущее?
— Так ты едешь? — нетерпеливо спросил Рауль, Машина требовательно сигналила под окном.
— Еду! — твердо произнесла Лара и бросилась одеваться.
Ее судьба была решена в одну минуту.
Глава 3
— Ваше превосходительство, позвольте представить вам господина посла Республики Танзания!
Наклон головы, милая улыбка, рукопожатие — все должно соответствовать раз и навсегда заведенному церемониалу.
— Ваше превосходительство, позвольте представить вам господина посла Республики Франция.
Улыбка, поворот головы, приветливые, ничего не значащие слова французскому поеду…
Лара думает, правильно ли она сделала, что согласилась стать женой Рауля. Их брак был таким скоропалительным. Сначала для всех он остался незамеченным до того ли было стране, грозившей взорваться от политического перенапряжения! .
А потом все так завертелось! Чен-Чен и Душ Картуш встретились в Катоке и быстро утвердили закон, по которому титул президента страны после его смерти переходит к ближайшему родственнику, как в старые добрые времена, когда никакой войны не было и вожди нгольцев еще не назывались иноземным словом «президент».
Этим ближайшим родственником оказался ее муж Рауль. Также главари по-новому распределили прибыли алмазодобывающей компании «Сосьедад Минерия де Катока».
Если бы не это решение, новой войны не миновать — стране нужен был новый лидер.
Лара улыбается послам, сидя по левую руку от президента республики Рауля Касабланки, своего супруга… Наверное, она не ошиблась. Теперь уже не дед Жонас будет поддерживать семью Жасинту, теперь забота о семье ложится на хрупкие плечи Лары. Теперь маме будет куда вернуться после тюрьмы. Она приедет сюда, и здесь ее окружат почетом и уважением, которого она достойна.