Синяя рука

Дигби зажёг карманный фонарь, и в автомобиле стало светлее.

— А где ваши туфли?

— Я потеряла их по дороге.

— Бьюсь об заклад, что вы это сделали не случайно. Наверное, хотели оставить след.

— Не говорите глупостей, мистер Гроут. Это же не мои туфли. Как же по ним определить, что именно я проходила по полю?

Дигби промолчал. Через несколько минут машина остановилась около маленького домика. Она хотела выйти вместе с мужчинами, но Дигби воспротивился:

— Я вас понесу. А вы, — обратился он к шофёру, — подготовьте автомобиль к поездке.

В комнате было тепло — видно, камин горел давно. Свет не зажигали. Когда водитель приспособил автомобильную фару для освещения дальней комнаты, глядя на Дигби, Ева ужаснулась. Его седой парик совершенно раскис, и грязного цвета волосы почти целиком закрывали его лоб. Платье было забрызгано грязью, у туфель отклеилась подошва. У Евы вид был не лучше, но это её не беспокоило. Ей хотелось поскорее согреться у камина. Дигби вышел из комнаты и отдавал кому-то приказы. Человек, с которым он говорил, как показалось девушке, не был шофёром. Ей показалось даже, что она уже слышала этот голос раньше. Даже вспомнила где. Однажды они с Джимом видели, как этот человек выходил из дома Гроутов.

— Вам следует переодеться, — сказал Гроут, возвращаясь с чемоданом в руке. — Здесь всё необходимое.

— Ваша забота обо мне трогательна до бесконечности, — сказала Ева презрительно.

Дигби рассмеялся.

— Мне очень нравится видеть вас именно такой — задиристой, энергичной. Если бы вы принадлежали к тем жалким существам, какими являются другие женщины, я бы давно с вами справился. Ну, ничего, и на вашу гордыню найдётся у меня оружие. Напрасно вы думаете, что сможете меня презирать.

Когда он вышел, Ева поставила у двери стул таким образом, чтобы с другой стороны нельзя было повернуть дверную ручку. Затем быстро разделась и насухо вытерлась простынёй. Чистая одежда приятно холодила тело. Теперь можно и осмотреться. Впрочем, в комнате было всё просто, как в тюремной камере: кровать, стул, за окнами решётки, обои были изорваны в клочья и лоскутами свисали со стен. Она попробовала рукой пошатать металлические прутья, но они не поддавались. Выход из комнаты наверняка охранялся, но Ева всё же решила убедиться в этом. Едва она вышла в коридор, как наступила на руку Вилли, который спал на полу.

— Вам что-нибудь нужно, мисс?

— Нет, ничего, — Ева вернулась к себе в комнату Дорога к бегству была перекрыта надёжно. Оставалось только ждать и надеяться. Она легла, решив немного отдохнуть но только не спать. Но тепло очага и усталость оказались сильнее её намерений. Когда Ева проснулась, ей показалось, что миновало всего несколько минут, но большая чашка какао, что стояла на стуле, говорила о другом — настало утро. Это подтвердил и Вилли, который заглянул в комнату;

— Мисс, уже 5 часов. Дождя нет, погода самая что ни есть лётная.

— А мы что, собираемся куда-то лететь?

— А почему бы нам не совершить прогулку на аэроплане? — сказал Вилли, довольный тем впечатлением, которое произвели его слова на эту красивую девушку.

Глава 36

Джим Стейл — лётчик

Чудом не сломав себе шею, как это, впрочем, уже не раз случалось в его богатой приключениями жизни, Джим, по счастливой случайности, во время резкой остановки поезда упал не на рельсы, а в яму с болотной водой. Он вдоволь её нахлебался, пока вылезал на берег. Он ещё не успел как следует отдышаться, когда невдалеке услышал голоса. Это были не железнодорожники, которые бродили с зажжёнными фонарями вдоль поезда. Стоило поинтересоваться, кто эти бродяги. Джим не особенно удивился, когда в нескольких шагах от себя услышал голос Гроута.

— Не отставайте от меня, — говорил Гроут кому-то.

— Ни в коем случае, — подбодрил себя Джим, держа курс на знакомый голос. Вскоре Джим увидел свет фар автомобиля и пустился бежать, чтобы опередить Гроута. Но не сумел этого сделать — болото оказалось достаточно глубоким. Когда он выбрался на дорогу, автомобиль уже удалялся. Ничего другого не оставалось, как вручить судьбу своим быстрым ногам. Бег согрел его, хотя он двигался не очень быстро. Через полчаса он увидел красный сигнал заднего фонаря автомобиля, остановившегося у дома. Теперь можно было не торопиться и выяснить обстановку.

Обходя дом по периметру, он обнаружил, что выставлен часовой. Он даже узнал его фамилию, кто-то окликнул из темноты: «Бронсон»! Джиму удалось подслушать один небесполезный разговор, который состоялся между двумя бандитами перед сном. Один из них собирался спать в передней, другой — в машине. Что он имел в виду под словом «машина»? Быть может, в их распоряжении есть ещё один автомобиль, потому что на одном уехал Гроут. Если его не задержат, завтра утром он будет в Кеннет-Холле. Знакомое название. Ведь это то имение, о котором говорила миссис Уезер. Она ещё подчеркнула, что это родовое гнездо Дентонов. Так вот куда направился Дигби! Бандиты разговаривали громко, видимо считая себя в этой глухомани в безопасности. Вилли и Бронсон курили, не прикрывая огоньки от папирос, и Джим позавидовал им — так хотелось хоть раз затянуться горьковатым дымком.

— У нас с ней ещё будет возня, поверьте мне, мистер Вилли.

— О нет! Она так напугана, что ей не до сопротивления. Притом, как я выяснил, она никогда не летала на самолёте.

Эти болтуны помогли сделать Джиму ещё один вывод. Машина — это самолёт, очевидно, спортивный. Потому что другому здесь не сесть. Где они могут его прятать? Сколько Джим ни напрягал зрение, ничего не удалось заметить.

— А не помешает ли нам дождь?

— А чего нам его бояться! Я закрыл машину надёжно. Она привыкла у меня ночевать под открытым небом.

«Э, нет, парень, так с машиной не обращаются. На ней далеко не уедешь, если будешь закалять на морозе или испытывать дождём». Для Джима всегда машина была сродни живому существу. Но сейчас важно выяснить, где они её прячут. Пока сбегаешь в Регби и сообщишь в полицию, можно упустить всю банду.

— А где Фуэнтес? — спросил тот, которого называли Бронсоном, — Гроут сказал, что он тоже скоро будет здесь.

— Он недалеко от Регби, вооружён и, если увидит полицейские машины, направляющиеся к нам, подаст сигнал.

«Запомним и эту информацию», — подумал Джим. Он решил выждать время.

— Ну, давай ещё по одной выкурим и — спать. — Вилли зажёг спичку, и в её свете Джим разглядел, что Бронсон был одет в костюм лётчика. И это сразу натолкнуло на интересную мысль. Вилли вскоре пошёл спать, а Бронсон стал патрулировать вокруг дома. Всё стихло. Только шум проходящих вдали поездов и тяжёлые дождевые капли, падающие с деревьев, изредка нарушали тишину. Джим вынул свой револьвер и двинулся вперёд, припадая почти к земле. Когда он выпрямился во весь свой гигантский рост, Бронсону показалось, что он вырос из-под земли.

— Если пикнешь — пристрелю.

Холодное дуло пистолета, упирающееся в лоб, убедительнее всяких слов говорило Бронсону о намерениях ночного пришельца.

— Где машина?

Бронсон струсил не на шутку. Он готов был отвечать на любые вопросы.

— За домом, в поле. А чего вы от меня хотите?

— Поменьше вопросов. Иди и не оглядывайся. — Дуло пистолета больно упиралось в спину Бронсона, но он готов был терпеть любую боль, только бы его оставили в живых.

— Тут в одном месте нам придётся перелезть через забор.

— Если надо, так перелезешь.

Наконец, Джим увидел в поле знакомые контуры самолёта. Дальше идти не имело смысла.

— А теперь быстро раздевайся.

— Не могу же я тут снимать с себя вещи, — плаксиво гнусавил Бронсон.

— Уверяю, тебе лучше раздеться самому, чем мне снимать одежду с трупа… Да снимай аккуратно, не бросай на траву. Я страсть не люблю одевать мокрую одежду, — предупредил Джим, поигрывая пистолетом.

Но он напрасно вёл себя так беспечно, предварительно не обезоружив Бронсона. Вдруг лётчик выхватил из бокового кармана куртки револьвер, но выстрелить не успел. Его свалил молниеносный удар в челюсть.