Страница 17 из 66
Холод исчез из ее больших темных глаз. Они стали теплыми и необыкновенно живыми.
— Я сдержала свое обещание и не составляла заклинаний, — тихо продолжала девушка, — но ничто не могло остановить проснувшейся и растущей во мне силы. Ничто не могло оградить меня от понимания мыслей окружающих, от предвидения событий, которым суждено было произойти.
— Я знаю, — кивнул Бэрби. — Мы называем это «нюх на новости».
Она печально покачала головой.
— И это еще не все. Случалось и другое. Я не колдовала, не составляла заклинаний… во всяком случае намеренно. Но происходили всякие вещи, и я ничего не могла с этим поделать.
Он слушал и старался, чтобы Април не заметила, как он дрожит.
— У нас в школе училась одна девочка… Я ее не любила — слишком уж она была вся из себя примерная, все время цитировала Библию и вечно вмешивалась в чужие дела, совсем, как мои ненавистные «сестры». И вот однажды она завоевала журналистскую стипендию, которую мне тоже очень хотелось получить. Я знала, что она сжульничала во время конкурса, и не могла удержаться, чтобы не пожелать ей какой-нибудь неприятности.
— И что с ней случилось? — прошептал Бэрби.
— В тот день, когда ей предстояло в торжественной обстановке принять стипендию, она проснулась больной. Она все равно попыталась придти в аудиторию, но по пути потеряла сознание. Острый аппендицит — так сказали врачи. Она чуть не умерла. Если бы это случилось…
Април Белл глядела прямо на Бэрби. В ее широко раскрытых глазах он видел мрачные воспоминания, полные ужаса и боли.
— Ты можешь сказать, что это было еще одно совпадение. Мне тоже хотелось так думать. Ведь на самом деле я вовсе не желала смерти этой девочке… Я думала, что сойду с ума, пока врач не объявил, что она выживет. И этот случай был не единственным. Происходили и другие, ничуть не менее серьезные. Я стала сама себя бояться.
— Ты понимаешь, Бэрби? — Ее глаза молили его об этом понимании. — Сознательно я не составляла заклинаний. Я ничего не делала, но все равно моя сила вырывалась наружу. Когда подобные происшествия всегда следуют за твоими мыслями и пожеланиями, это уже выходит за рамки случайности и совпадения. Ты это понимаешь?
Бэрби кивнул. Потом вспомнил, что надо дышать. А еще через несколько секунд хрипло пробормотал:
— Наверно, это действительно так.
— Попробуй взглянуть на все это с моей точки зрения, — мягко упрашивала Април. — Я ведь не хотела становиться ведьмой — просто я такой уродилась. Уродилась.
Бэрби нервно стучал пальцами по столу. Он заметил снова направляющегося к ним официанта и жестом велел тому удалиться.
— Послушай, Април, — неловко сказал он, — ты не возражаешь, если я задам тебе пару вопросов?
Она молча пожала плечами.
— Пожалуйста, — настаивал он. — Может быть, мне удастся тебе помочь… я хочу тебе помочь…
— Теперь, когда я все тебе рассказала, — тихо прошептала она, — какое это имеет значение?
— Есть кое-что, очень важное для меня… и для тебя тоже. — Ее белое лицо казалось пустым и печальным, но на сей раз она позволила ему взять ее за руку. — Ты никогда не пыталась обсудить то, что с тобой творится, с кем-нибудь из специалистов… ну, там… психиатров, или ученых вроде доктора Мондрика?
Она безвольно кивнула.
— У меня есть друг, которому все известно… он знал мою мать, и мне кажется, он помогал нам в те годы, когда приходилось особенно трудно. Два года тому назад он уговорил меня обратиться к доктору Глену. Молодой доктор Арчер Глен. Ну, ты, наверно, знаешь, он работает здесь, в Кларендоне.
Усилием воли Бэрби подавил острое ревнивое желание побольше узнать об этом «друге». Его пальцы сжали холодную руку девушки, но он сумел спокойно кивнуть.
— Да, я знаю Глена, — сказал он. — Как-то брал у него интервью — еще когда он работал вместе с отцом. Я писал о Гленхавене для специального медицинского выпуска «Стар». Считается, что этот их Гленхавен — чуть ли не лучшая частная клиника во всей стране. И что?..
От волнения у него пересохло в глотке.
— Так что тебе сказал Глен? — сглотнув, переспросил Бэрби.
На ее бледном лице появилась слабая ироничная улыбка.
— Доктор Глен не верит в ведьм, — мягко сказала она. — Он пытался провести со мной психоанализ. Почти год я каждый день по часу проводила на кушетке в его кабинете в Гленхавене. Рассказывала ему о себе. Я старалась
— еще бы, ведь мне это стоило сорок долларов в час! Я ничего не скрывала… но он все равно не верил в ведьм.
Април Белл криво усмехнулась.
— Глен полагает, что все в мире объяснимо, как дважды два четыре. Если наложить заклятие и подождать, то рано или поздно оно сбудется. Красивыми и умными словами он объяснял мне, что я бессознательно сама себя обманываю. Он полагал, что я больна. Паранойя, правда, не слишком сильно выраженная. Он никак не хотел поверить, что я ведьма.
— Даже когда я продемонстрировала ему свои способности!
— Каким образом? — удивился Бэрби.
— Меня всегда не любили собаки, — сказала девушка. — Гленхавен, как тебе известно, расположен за городом. Так вот, стоило мне сойти с автобуса, как они собирались со всех окрестных ферм. Лаяли, рычали… в общем, мне приходилось спасаться от них бегством. И так каждый раз. Под конец мне это надоело… ну, и хотелось доказать Глену.
— Я привезла с собой немного гипса. Я смешала его с пылью, взятой с того места на углу, где частенько останавливались эти собаки. Добравшись до Гленхавена, я в кабинете доктора вылепила грубые подобия пяти псов. А когда они подсохли, на глазах у Глена прошептала заклинание и разбила свои «скульптуры» об пол. Потом предложила ему посмотреть в окно.
Глаза девушки ликующе горели.
— Собаки, как обычно, последовали за мной к лечебнице. Они крутились у ворот, лая на окна. Мы прождали, наверно, минут десять. А потом все они погнались за маленькой сучкой терьера… наверно, у нее была течка. Все вместе они выбежали на дорогу как раз в тот момент, когда из-за поворота на полной скорости вылетел автомобиль. Водитель пытался свернуть в сторону, но было уже поздно. Машина врезалась в стаю, перевернулась и упала в кювет. Все собаки погибли… водитель, к счастью, не пострадал.
Бэрби ошарашенно покачал головой.
— И что же сказал Глен?
— Он очень обрадовался, — загадочно улыбнулась Април Белл. — Как оказалось, сучка принадлежала жившему неподалеку хиропрактику, а псы частенько раскапывали в Гленхавене цветочные клумбы. Доктор Глен не любил ни этих собак, ни хиропрактиков… но в ведьм он все равно не верил.
— Собаки, — заявил он, — погибли потому, что маленькая сучка сорвалась с привязи, а мое заклинание тут, мол, совершенно ни при чем. Затем он сказал, что я совершенно не желаю расставаться со своими болезненными иллюзиями, и потому он, дескать, не видит смысла продолжать лечение. Во всяком случае, до тех пор, пока я не изменю своего отношения к ведьмам и колдовству. Он утверждал, что мой дар — не более, чем пароноидальная фантазия. Потом он содрал с меня лишние сорок долларов за впустую потраченное им время, и все пошло, как и раньше.
Бэрби выдохнул голубой дым, стряхнул пепел с сигареты и заерзал в неудобном кресле. Краем глаза он заметил наблюдающего за ними официанта, но больше Бэрби пить не хотелось. Он неуверенно посмотрел на Април Белл. Вызванное рассказом возбуждение прошло, и теперь она казалась печальной и усталой.
— И ты, Бэрби, считаешь, что он был прав.
— Бог ты мой! — воскликнул Бэрби, судорожно хватаясь руками за край столика. — Было бы даже странно, если бы все, что тебе пришлось пережить, никак не отразилось на твоей психике!
Бэрби чувствовал жгучую жалость к этой девушке. Он прямо кипел от ярости, думая о всех бедах, выпавших на ее долю, о невежестве и жестоком фанатизме ее отца, заставившего Април спрятаться от реальности за жалким фасадом ведьмы. Бэрби испытывал непреодолимое желание защитить Април Белл, помочь ей вернуться из мира фантазии в мир живых людей. Ему было душно в тяжелой атмосфере переполненного бара. Для виду закашлявшись, он низко наклонил голову. Жалость могла только обидеть девушку.