Город золотых теней

Рени не хотелось выходить из тени колонн на открытое место, но если это администрация клуба вызвала ее сюда, то не имеет значения, станет она прятаться или нет. Она переместилась к середине луга и огляделась, изумленная проработанностью дизайна. Камни титанической беседки казались подобающе древними, поверхность их потрескалась, основания колонн скрывались в зеленой поросли. Кролики и прочая мелкая живность сновали между кочками, на одном из осколков купола свили гнездо птицы.

– Мистер Бабуту?

Рени подскочила и обернулась.

– Кто вы?

Перед ней стоял высокий тип с лошадиной челюстью, одетый в мешковатый черный костюм, в котором казался еще выше, и мятый цилиндр; вокруг шеи он обмотал клетчатый шерстяной шарф.

– Я Шлагбаум. – Он широко улыбнулся, приподняв шляпу. Быстрые, энергичные движения странно сочетались с общей помятостью. – Меня послал ваш друг мистер Вонде. Вы получили сообщение?

Рени оглядела его с ног до головы.

– Где он?

– С моими приятелями. Пойдемте, я вас отведу.

Шлагбаум вытащил что-то из-под сюртука. Если он и заметил, как вздрогнула Рени, то виду не подал. Извлеченный им предмет оказался старенькой флейтой, на которой он тут же и проиграл несколько нот старой колыбельной – Рени помнила ее, хотя не смогла бы напеть дальше. В траве у их ног открылось отверстие. Вниз уходили ступеньки.

– Почему он не пришел сам?

Шлагбаум уже скрылся в дыре по пояс – верхушка его цилиндра приходилась Рени на уровне глаз.

– Кажется, ему нехорошо. Он просто просил меня вас привести. Сказал, что вы будете задавать вопросы, и просил напомнить об игре с веревочкой.

Игра с веревочкой. Песня Ксаббу. С плеч Рени свалился тяжкий груз. Никто, кроме самого бушмена, не мог знать об этом. Цилиндр Шлагбаума уже исчезал под землей. Рени последовала за своим провожатым.

Туннель был взят, кажется, из какой-то детской сказки: то ли зверюшка здесь жила говорящая, то ли другая волшебная тварь. Хотя они с Шлагбаумом шли, казалось бы, глубоко под землей, в стенах туннеля имелись окошки, и в каждом виднелись пейзажи немыслимой красоты – луга, реки, дубравы и березняки. То здесь, то там на лестничных пролетах попадались двери не выше колена, каждая с молоточком и крохотной замочной скважинкой. Желание открыть одну было совершенно неудержимым. Рени словно попала в удивительный кукольный домик.

Но останавливаться времени не было. Ей приходилось придерживаться рукой за перила, в то время как Шлагбаум, несмотря на длинные ноги и широкие плечи, катился по лестнице мячиком, наигрывая на своей флейте. Через несколько минут он вовсе скрылся из виду за поворотами лестницы, и только снизу доносились слабые звуки музыки.

А лестница уходила все глубже. Порой Рени мерещилось, что она слышит тоненькие голоса из-за дверей или замечает блеск глаз в замочных скважинках. Один раз ей пришлось пригнуться, чтобы не намотать себе на шею бельевую веревку, натянутую поперек лестницы. Платьица в горошек, не больше бутерброда каждое, отхлестали ее по щекам.

И вниз, все вниз. Еще лестницы, еще двери и постоянное попискивание флейты Шлагбаума… Сказочный блеск этого места стремительно мерк. Рени мечтала о сигарете и кружке пива.

Ей пришлось снова пригнуться, чтобы не стукнуться о нависший потолок, а когда она подняла голову, освещение изменилось. Прежде чем она успела среагировать, нога ее наткнулась на что-то. Толчок был бы болезненным, если бы ее тело не висело на постромках в политехе. Она достигла нижнего уровня.

Словно в продолжение сказочной темы, перед ней раскинулась Таинственная пещера – из тех, что обнаруживают веселые детишки в веселых книжках. Пещера была просторной, с низким потолком, с которого свисали корни, как будто вверху рос лес. Между корнями перемигивались огоньки. На мягком земляном полу кучками валялись самые странные предметы. Некоторые – перья, бусины, гладкие голыши – могли бы приволочь сюда лесные звери и птицы. Другие – такие, как бак, наполненный конечностями и головами кукол, – казались слишком чужеродными: этакая докторская диссертация на тему о совращенной невинности. Третьи были просто непонятными: разбросанные по пещере гладкие шары, кубы, какие-то еще геометрические фигуры. Некоторые слабо мерцали собственным светом.

Шлагбаум, ухмыляясь, поджидал свою спутницу. Даже ссутулившись, он достигал верхушкой цилиндра мерцающих огоньков. Снова подняв флейту к губам, он заиграл и завел вокруг Рени медленный танец. Было в нем что-то неуместное, какая-то странность, которую Рени никак не могла уловить. Если он был марионеткой, то запрограммировал ее гений.

Остановившись, Шлагбаум убрал флейту в карман и насмешливо заметил:

– А вы копуша. Пошли – ваш друг ждет.

Он повел рукой, склоняясь в шутовском поклоне, и отступил. За ним, у дальней стены пещеры, горел не замеченный ею раньше костер, окруженный смутными фигурами. Рени шагнула вперед. Осторожность вновь проснулась в ней. Сердце колотилось как бешеное.

Ксаббу, или очень похожий на него сим, сидел посреди группки куда лучше прорисованных фигур в таких же, как у Шлагбаума, потрепанных костюмах. Смазанное лицо и рудиментарность деталей делали бушмена похожим на пряничного человечка.

«Опять сказки». Рени начинала нервничать.

– Ты в порядке? – спросила она, перейдя на выделенку. – Ксаббу, это ты?

Ответа не было, и на мгновение она уверилась, что ее провели. Потом сим повернулся к ней, и голос, принадлежавший, несмотря на искажение, несомненно бушмену, произнес:

– Я рад, что мои новые друзья нашли вас. Я тут так долго. Я боялся, что вы обо мне забыли.

– Поговори со мной! Если слышишь, подними руку.

Сим не шевельнулся, взирая на нее пустыми глазами.

– Я не брошу тебя, – выдавила Рени наконец. – Как ты тут оказался?

– Мы нашли его блуждающим вокруг. Он потерял дорогу. – Шлагбаум сел у огня, подбирая под себя длинные ноги. – Мы – это мы с друзьями. – Он по очереди указал на троих сидящих у огня. – Крошка, Свистун и Асфальт.

Товарищами его были соответственно толстый, худой и совсем тощий. Роста Шлагбаума не достигал ни один, но в остальном они были необычайно схожи. И во всех кипела та же энергия.

– Спасибо. – Рени снова обратилась к Ксаббу: – Мы должны идти. Мы и так задержались.

– Вы уверены, что не хотите побыть с нами немного? – Шлагбаум повел руками над огнем. – У нас много гостей не бывает.

– Я бы с радостью… я очень вам благодарна за помощь… но у нас время коннекта тикает.

Шлагбаум поднял бровь, как будто она ляпнула что-то неуместное, но промолчал. Склонившись вперед, Рени коснулась плеча Ксаббу, отчетливо ощущая, что в политехе ее рука касается его настоящего тела. Несмотря на низкое качество ее тактильного выхода, под пальцами прощупывалось хрупкое, птичье тело ее друга.

– Пойдем. Пора возвращаться.

– Я не знаю как. – В голосе бушмена почти не слышалось грусти, только полная расслабленность, будто он засыпал на ходу. – Я забыл.

Рени выругалась про себя и вызвала последовательность выхода для них обоих. Контуры пещеры вокруг начали смазываться и таять, но Ксаббу начал исчезать вместе с пещерой, и Рени поспешно отменила выход.

«Что-то не в порядке, – прошептала она. – Что-то держит его здесь».

– Может, вам придется задержаться здесь, – улыбнулся Шлагбаум. – Было бы здорово.

– Мистер Вонде нам еще сказок расскажет, – добавил Крошка; его круглая физиономия расплылась в улыбке. – Я бы послушал о Рыси и об Утренней Звезде.

– Мистер Вонде больше не может рассказывать сказки, – отрезала Рени. Они что, слабоумные? Или просто марионетки, разыгрывающие странное представление, в которое они с Ксаббу вломились? – Мистеру Вонде пора идти. Наше время истекло. Мы не можем больше тут оставаться.

Тощий, как борзая, Асфальт серьезно кивнул.

– Тогда вы должны позвать Хозяев. Хозяева все видят, все знают. Они все исправят.

Рени прекрасно знала, кто тут хозяева, и не имела никакого желания объяснять свои проблемы администрации клуба.