Страница 8 из 26
Глупцы
Что же нам делать теперь, когда мы понимаем структуру эго и неврозы, понимаем ситуацию, в которой находимся? Нам нужно просто и непосредственно обратиться к нашей умственной болтовне и к эмоциям, подойти к ним без всякого философствования. Нам, прежде всего, следует воспользоваться наличным материалом — а это «пунктики» эго, его правдивые и обманные свидетельства. Вскоре мы начинаем понимать, что для начала нам на самом деле необходимы какие-то хотя бы небольшие, но надежные свидетельства; пусть хотя бы символические: без них мы не в состоянии начать. И вот мы практикуем медитацию, самую простую; дыхание — это и есть наше скромное свидетельство. Какая ирония! Мы изучали буддийскую дхарму без каких-либо свидетельств, а теперь обнаруживаем, что занимаемся чем-то сомнительным, т. е. делаем именно то, что критиковали. У нас появляется недоверие и беспокойство: а не шарлатанство ли это иного рода, не новое ли проявление эго? Не окажется ли это все той же игрой? Не шутит ли это учение надо мной, не буду ли я выглядеть глупцом? Мы очень подозрительны — и прекрасно: значит, наша способность к пониманию обострилась. Это хорошее начало; но, тем не менее, нам пора что-то делать. Вот теперь нужно проявить смирение и признать, что, невзирая на нашу интеллектуальную утонченность, наше действительное осознание остается примитивным; мы находимся на уровне детского сада, мы не умеем считать до десяти. Итак, сидя и медитируя, мы тем самым признаем, что мы — глупцы. И это оказывается необыкновенно мощным и необходимым средством. Да, мы начинаем как глупцы, мы сидим и медитируем. Но коль скоро мы поняли, что, делая это, действительно являемся стопроцентными дураками, тогда мы начинаем понимать и то, что технические приемы играют роль подпорок. Мы не цепляемся за эти подпорки, не приписываем им какого-то важного, мистического значения. Это просто орудие, которым мы пользуемся, пока есть необходимость, а потом отложим его в сторону.
Нам радостно оставаться в полной мере заурядными людьми, а это значит принимать себя такими, как есть, не силясь стать лучше, величественнее, чище, духовно богаче, проницательнее. Если мы сумеем принять наши несовершенства, принять спокойно и естественно, то сможем использовать их как часть пути. Если же будем стараться избавиться от них — они станут врагами, перегородят нам путь к «самосовершенствованию». То же самое с дыханием: если мы воспринимаем его таким, как есть, и не пытаемся направить его на самосовершенствование, оно становится частью пути, поскольку не используется как орудие честолюбия.
Простота
Практика медитации основана на отказе от дуалистической фиксации: вы должны прекратить борьбу хорошего против дурного. Отношение, которое вы приносите в духовность, должно быть естественным, обычным, лишенным честолюбия. Даже когда вы создаете хорошую карму, вы все равно сеете кармические семена будущего. А задача — в том, чтобы вообще выйти из кармического процесса, выйти за пределы как дурной, так и хорошей кармы.
В тантрической литературе есть много упоминаний о махасукха, или великой радости; причина, по которой это состояние называется великой радостью, заключается в том, что оно превосходит надежду и страх, удовольствие и страдание. Слово радость употребляется здесь не в обычном смысле наслаждения, но как высочайшее и фундаментальное чувство свободы, чувство юмора, способность видеть иронический аспект хитростей эго, уловок дихотомии. Если мы способны видеть эго, так сказать, с заоблачной высоты, тогда мы способны увидеть и его смешные свойства. Поэтому отношение, которое мы вносим в практику медитации, должно быть очень простым; оно не основывается на старании собрать побольше удовольствия или избежать страдания. Медитация становится скорее естественным процессом, работой с материалом — страданиями и удовольствиями, которые составляют часть нашего пути.
Вы пользуетесь техникой медитации — молитвой, мантрой, визуализациями, ритуалами, техническими приемами дыхания — не для того, чтобы получить удовольствие или утвердить свое существование. Вы не пытаетесь отделить себя от этой техники, а стремитесь стать ею — так чтобы исчезло всякое чувство двойственности. Техника — это именно способ подражания стилю недвойственности. Вначале практикующий пользуется техникой как своеобразной игрой, потому что только воображает, что медитирует. Но любая техника — например, ощущение или дыхание — это весьма прозаичное занятие, способствующее «заземлению» личности. Правильным отношением к технике будет такое, когда техника не рассматривается как магия, не считается чудом или какой-то многозначительной церемонией, а используется всего лишь как простой, чрезвычайно простой процесс. Чем проще техника, тем меньше опасность отклонений, поскольку вы не питаете себя ни всевозможными увлекательными, соблазнительными надеждами, ни страхами.
Вначале практика медитации сосредоточена только на основном неврозе ума, на путаных взаимоотношениях между вами и вашими проекциями, между вами и вашими мыслями. Если человек способен видеть простоту техники без какого-то специального отношения к ней, то он способен также уловить связь со своим мыслительным стереотипом. Он начинает видеть мысли как простые феномены, независимо от того, являются ли эти мысли благочестивыми или дурными, касаются ли они земных дел или чего-то другого. Он не относит их к какой-либо категории, не считает их хорошими или плохими, он всего лишь видит их просто как мысли, Когда вы всматриваетесь в свои мысли слишком пристально, вы на самом деле питаете их, потому что им, чтобы выжить, необходимо именно ваше внимание. Как только вы начинаете обращать на них внимание и распределять их по категориям, они становятся очень мощными, ибо вы питаете их энергией — вы не увидели в них простых явлений. Если вы стараетесь успокоить мысли, это оказывается только еще одним способом их питания. Таким образом, вначале медитация не направлена на достижение счастья, как не является она и попыткой обрести душевный покой или мир, хотя они могут оказаться ее побочными результатами. Равным образом, не следует рассматривать медитацию как отдых от раздражения.
Фактически, начав практиковать медитацию, человек всегда обнаруживает, что всевозможные его проблемы всплывают на поверхность. Все скрытые аспекты вашей личности раскрываются по той простой причине, что вы впервые разрешаете себе увидеть состояние собственного ума как оно есть, впервые не даете оценки своим мыслям.
С каждым днем практикующий все больше ценит прелесть простоты. Впервые вы по-настоящему делаете нечто с полнотой. Занимаясь дыханием, ходьбой или любой другой техникой, вы просто выполняете ее, вы работаете с ней без всяких усложнений. Любые усложнения становятся прозрачными, они не затвердевают. Итак, первый шаг в работе с эго состоит в том, чтобы начать относиться к мыслям очень просто: не пытаться их утихомирить, а спокойно наблюдать их прозрачность.
Практику сидячей медитации необходимо сочетать с практикой осознания в повседневной жизни. Во время практики осознания вы начнете ощущать результаты практики сидячей медитации. Ваши простые взаимоотношения с дыханием и мыслями продолжаются. И все жизненные ситуации становятся простыми взаимоотношениями — это простые взаимоотношения с кухонной раковиной, простые взаимоотношения с автомобилем, простые взаимоотношения с отцом, матерью, с детьми. Конечно, это не значит, что человек внезапно преображается в святого. Все знакомые раздражения никуда не исчезли, но теперь это более простые, прозрачные раздражения.
Возможно, мелкие домашние дела не кажутся вам важными и значительными; но выполнять их простым способом чрезвычайно полезно. Если человек умеет воспринимать простоту такой, какая она есть, тогда медитация продолжается двадцать четыре часа в сутки. Вы испытываете роскошное ощущение свободного пространства, потому что вам не нужно напряженно наблюдать за собой. Вы, скорее, просто воспринимаете ситуацию. Конечно, вы, вероятно, еще будете наблюдать за процессом и комментировать его; но, когда вы сидите в состоянии медитации, вы просто есть; вы не пользуетесь дыханием или еще какой-то техникой. Вас охватывает нечто. В конце концов, вам более не нужен ни переводчик, ни наблюдатель. Значит, язык понят правильно.