Страница 44 из 86
Первобытного лечения Николай опасался напрасно: старуха вновь потребовала, чтобы он продемонстрировал ей бок, но мазать стала почему-то не рану, а… оружие, которым она была нанесена. При этом она что-то шептала, обращаясь к куску то ли кремня, то ли обсидиана, который был примотан к палке в качестве наконечника. Закончив медикаментозную часть лечения, она подползла к входу и выставила копье под струи воды, стекающие с навеса.
– Ну что, полегчало?
– Полегчало, хозяйка! Явно полегчало!
– То-то: к утру пройдет!
– Конечно, пройдет… А… скажи, пожалуйста, зачем ты мне волосы отрезала?
– Так ведь силы у меня уже не те: с одеждой могло и не получиться. А с волосами – дело верное!
– Какое еще дело?! Что должно получиться?
– Как это «что»?! А если тебя мирланы приманят? Или динкары? Что смотришь? Думаешь, раз у них есть свой заклинатель, значит, они и безобразничать не будут? Жди, как же! Это такой народ…
– Погоди, погоди, давай по порядку, а то получится разговор немого с глухим! Представь, что я малый ребенок и совершенно ничего не понимаю и не знаю. Я так хочу! Понятно? Скажи для начала… кто я?
– Ты?! Ну… заклинатель, конечно.
– Мд-а-а, и что же я заклинаю? Вот только не надо делать квадратные глаза и бегать по потолку! Не надо!! Отвечай лучше!
– Ты – заклинатель дождя!
– Замечательно! Едем дальше: а ты кто?
– ?!
– Опять? Отвечай!!
– Я – твоя жена, разумеется…
Николай почесал плешь на затылке и, покачиваясь из стороны в сторону, негромко и тоскливо завыл по-русски: «…Но там, в стране дале-е-екой, есть у меня жена!…» Да!
Хозяйка отреагировала как-то странно:
– Прекрати!! Зачем?! Еще рано – пусть пока идет.
– Кто идет?
– Дождь.
– Конечно, пусть идет – над нами не капает. Так ты что… решила, что я собираюсь его останавливать? Таким вот образом? Это забавно, но… кое-что проясняет! Значит, вы… Ладно, делаем так: раз я великий заклинатель дождя, то дай мне чего-нибудь поесть!
Просимое Николай получил незамедлительно: миску с размоченными в воде зернами. На вкус это оказалось еще хуже, чем на вид, но выбирать не приходилось. Пока он жевал эту несоленую, скользкую гадость, в мозгах его слегка прояснилось, и он составил нечто вроде плана допроса или расспроса. Претворить его в жизнь оказалось труднее, чем придумать, но он не сдавался и узнал много интересного.
Так, например, оказалось, что он напрасно переживал за свою невинность – сейчас действует строжайшее табу на половые сношения. И будет оно действовать еще долго – до первых… чего-то там – то ли ростков, то ли колосьев. Николай плохо понял, как получилось, что его скромная персона была сочтена достаточно важной – скорее всего, просто совпало так, что он появился в нужное время в нужном месте. Выловили его действительно в результате совершения некоего действа над его следом. Тут расспросы были почти тщетными: способы мышления оказались несовместимыми. Сколько ни задавал он каверзных вопросов, старуха ни на секунду не желала усомниться в эффективности данного метода: другое дело, что существует масса мелких деталей, при несоблюдении которых должный результат может не получиться. То же самое с его рубахой и волосами. То есть, по-хорошему, надо было бы, конечно, сломать ему голени, как сейчас поступают везде, но она считает, что действовать старым проверенным методом надежнее. Что именно старуха делала с его волосами и рубахой, сообщить она наотрез отказалась.
«Да-а, есть из-за чего чесать затылок! Ежику понятно, что это глупые детские игры в колдовство, которого не бывает. Это с одной стороны. А с другой? Как я – человек с высшим образованием – могу доказать, что носок в моем ботинке сбился случайно? Что я совершенно случайно пошел в темноте не по той тропинке и оказался здесь? И что мне решительно никто не мешал повернуться и уйти, чтобы искать другую дорогу? Ничто и никто, конечно, мне не мешали, но… результат-то налицо!»
– Ну, хорошо, а это что такое? Вот это место – это что?
– Жилище Заклинателя Дождя.
– Мое, что ли?
– Конечно.
– Кто был человек, который нападал на меня с копьем? Чего он на меня накинулся?
– Ты совсем глупый?! Как же иначе он мог показать, что сильнее тебя?
– А зачем ему это?
Вместо ответа началась старая песня: сначала недоумение, переходящее в изумление по поводу того, что взрослый мужчина может не знать таких элементарных, само собой разумеющихся вещей, а потом пространные объяснения, от которых становится только хуже. Николай усилием воли подавил в себе нарастающее чувство безнадежности и вновь стал докапываться до сути.
Старый Кафон был великим заклинателем, но могущество его иссякло. Он поддерживал себя силой других людей (длинный перечень имен), но это ему уже не помогало. Люди (в смысле – жители вот этой деревни) были испуганы и обеспокоены, потому что жара не спадала. Путем огромных жертв и усилий люди добыли у мирганов частицу силы могучего Нивега, но на небе не появилось ни облачка… И так далее в том же духе.
Часа за полтора под грохот ночного ливня Николай узнал-таки много интересного. Заклинатель дождя – чуть ли не главный человек в деревне. Отказа он ни в чем, или почти ни в чем, не знает, пока ему сопутствует успех. Ну, а если дождь вовремя не начнется, то, естественно, деревне нужен новый заклинатель. Проблема в том, что это дело добровольное и желающих занять вакантную должность может и не оказаться. Тогда несчастным жителям остается только пытаться поддержать силы имеющегося негодного колдуна или переманить нового от соседей.
– И часто меняются заклинатели?
– Редко.
– А куда деваются старые?
– Никуда – остаются здесь.
– В каком смысле?
– В прямом – вон они!
– Где?
– Да на заборе!
– Ясненько… И кто же их так? Кто должен старого… того… оприходовать?
– Новый, конечно! Он же сильнее!
– И я, значит, своего предшественника… Но он сам первый напал! И потом, я же его не убил – так, легкий нокаут.
– Какая разница? Ты оказался сильнее! Завтра люди разделят его силу, и тебе, конечно, отдадут лучшую часть. Только к утру надо будет остановить дождь.
– А зачем его останавливать? Пусть идет!
– Нет, первый дождь обязательно надо остановить на день, а потом, конечно, пускай уж льет без перерыва.
– И как же его останавливать?!
– Как хочешь, – пожала плечами старуха. – Мне ли давать советы Заклинателю?
«Та-а-ак, кажется, я опять влип! – догадался Николай. – Ч-черт, а где же Вар-ка? Вряд ли он забрался далеко от склона, и маловероятно, чтобы его появление прошло незамеченным. Спросить?»
– Нет, никаких новых-чужих в округе давно не появлялось, – охотно ответила старуха. – Откуда им взяться?
– Ладно, тогда по-другому: вы кто?
– Мы – люди, асинлы.
– А еще кто есть?
– Там – мирланы, а там – динкары.
– Они люди?
– Ты дурак, что ли?! Конечно, люди, раз у них берут жен и мужей!
– А… заклинатели дождя у них есть?
– О-о-о, у динкаров могучий колдун Тхера-ма-Лапхи-ну-Нхем! Если бы ты не появился, нам бы пришлось идти с подарками к нему!
– Чтобы он вызвал дождь и для вашей деревни, да? У него такое длинное имя?
– Это его обозначение, потому что имя его динкары хранят в тайне, чтобы соседи не похитили его силу.
– И давно он… гм… работает, этот великий заклинатель?
– Давно, очень давно: уже два дождя и три жатвы!
– И что, у него всегда все получается?
– Конечно, получается – кому же нужен слабый заклинатель?
– А что делать нужно и чего делать нельзя, чтобы быть сильным заклинателем?
– Это – великая тайна каждого!
– Ну, хорошо, но ведь должны же быть какие-то общие правила?
– А ты что не… ?!
– Да, да!! Я не знаю – давай рассказывай!!
И началось! Старуха говорила таким тоном, что, казалось, вот-вот захлебнется от презрения. Ну, как такой великий колдун может не знать, например, что нельзя брать пищу левой рукой, спать головой к входу, чесать спину на закате, наступать на тень беременной женщины, мочиться против ветра, называть свое имя при посторонних, плевать в огонь и так далее и тому подобное? Николай довольно быстро перестал что-либо усваивать и понимать. Получалось, что в здешнем обществе он каждым своим движением, каждым поступком будет что-нибудь да нарушать. Самые элементарные жизненные действия, оказывается, обвешаны здесь таким количеством всяких запретов и правил, что ему, пожалуй, и высморкаться не дадут, не то что справить нужду…