Протестантизм

Он утверждал, что повествования о чудесах, о схождении Христа в ад, о вознесении, а также идея конца мира для нынешнего человека лишены прежнего значения. Человеку в XX веке не понять зависимости от постоянного вмешательства сверхъестественных сил. Поскольку вечная ценность Нового Завета как божественного послания о спасении затмевается мифами, Булътман поставил вопрос о необходимости «демифологизации» Писания. Он предложил дать мифам новые толкования, в которых каждое предание о Христе указывало бы на состояние верующего человека и с помощью проповеди побуждало бы его к самостоятельным решениям. Бультман предлагал более эффективный ныне способ связи христианина с Богом через обнаружение божественного присутствия в сознании, чувстве и поступках верующего.

Еще более строго оценивал веру христианина своей эпохи Дитрих Бонхёффер (1906–1945). В возрасте 24 лет он стал доктором теологии, служил пастором, преподавал в Берлинском университете. Убежденный в том, что национал-социализм погубит Германию, он активно действовал в Исповеднической церкви, и с 1940 г. ему были запрещены проповеди, лекции и публикации богословских трудов. После устроенного в 1943 г. покушения на фюрера Бонхёффер был заключен в концентрационный лагерь Бухенвальд и в апреле 1945 г. казнен.

При жизни его знали мало, но письма и заметки, которые он писал в заключении, опубликованные в 1951 г. в книге «Сопротивление и покорность», принесли ему широкую известность. Бонхёффер размышлял о положении христианской религии в секуляризованном мире. В письме от 30 апреля 1944 г. он выразил свое убеждение в том, что «ушло в прошлое время, когда с людьми можно было общаться на языке богословия и благочестия, духовности и совести, т. е. ушло в прошлое время религии в целом».

Люди больше не могут оставаться религиозными, и богословие, как ему представляется, должно, не отказываясь от библейского языка, пользоваться им мирским способом. Раскрыть свою концепцию «нерелигиозного христианства» Бонхёфферу не пришлось. Из его бумаг видно, что он не стремился к существенному изменению содержания веры, хотя и подчеркивал, что верующий одинок в профанном мире, где его спасают жизнь для других и участие в страданиях Бога. Главное — личностное переживание божественного присутствия в мире, при котором служение Богу не предполагает доктрин, церкви и традиционного понимания религии.

У протестантских теологов следующего поколения книга Бонхёффера вызвала очень много откликов, подражаний и заимствований. Возникло направление так называемой «секуляризации теологии», разработанное вначале богословами США и позже имевшее значительное влияние в Европе. Экуменические дискуссии по этому поводу прошли в ходе IV Генеральной ассамблеи ВСЦ в Упсале (1968).

Разрабатывая перспективы достижения единства, экуменисты очень часто обращаются к идеям одного из крупнейших современных мыслителей — Пауля Тиллиха, немецкого теолога и философа, который создавал свои главные труды в США. Он служил в лютеранской церкви с 1912 г., в годы Первой мировой войны был армейским капелланом и начал преподавательскую деятельность в 1919 г. в Берлинском университете, где вел курс теологии. Вначале примыкая к сторонникам диалектической теологии, он пришел затем к созданию собственной концепции «экзистенциальной теологии» которая оказала влияние на протестантизм в целом. За критику нацизма его отстранили от преподавания в Германии, и он был вынужден эмигрировать в США, где занимал кафедру протестантской теологии в Гарвардском университете и одновременно читал лекции в других университетах.

Вопросы о сущности веры, о смысле жизни человека и его призвании, занимавшие Тиллиха, он решал по-иному, чем диалектическая теология. Барт разделял христианскую веру и культуру, а для Тиллиха средоточием и смыслом духовной жизни человека и всей культуры была религия. Ответ на главную заботу человека — о смысле жизни и конечности бытия — человек ищет в религии, но традиционное христианство для современного человека необходимого ответа не содержит.

Тиллих строил свою систему «экзистенциальной теологии», исходя из глубокого личного убеждения в том, что старое понятие Бога рухнуло. Это убеждение он обрел вместе с опытом армейского капеллана, наблюдавшего агонии солдат. В событиях XX в. он видел знак того, что человечество переживает «время свершения», резкое изменение религиозных ориентиров. Традиционный библейский образ Бога, по его признанию, не побуждает к вере. Все прежние представления, отсылающие к вероисповедным документам, утратили необходимую полноту доверия.

Тиллих обращается к развитию человеческой мысли, этапам духовной жизни общества с тем, чтобы показать, что современный человек не в силах справиться с дегуманизацией общественной жизни. Выход предлагается им на путях понимания Бога как самого бытия, ибо отчужденность от бытия и есть грех, а принятие бытия — это благодать. Подлинное религиозное действие в разные эпохи совершалось по-разному, оно всегда требовало от человека «мужества быть самим собой». Книга П. Тиллиха «Мужество быть» (1952) сосредоточена на решении проблем человека — его возросшем индивидуализме и необходимости принадлежать к коллективу. Наше время здесь определяется как время тревог и боязни человека утратить смысл существования, но бессмысленности противостоит вера. Автор считает, что образцы протестантского мужества, сочетающего героизм риска и доверие к Богу, создали реформаторы — Лютер, Мюнцер и Кальвин. Вместе с тем история протестантизма подтвердила веру реформаторов в то, что свободное общение каждого человека с Библией способно создать церковное согласие, несмотря на индивидуальные и конфессиональные различия.

Лютеранское богослужение с участием финского и эстонского духовенства.

Таллинн, 1967 г.

Пауль Тиллих и Карл Барт, Рудольф Бультман и Дитрих Бонхёффер, «теология революции» и «секулярная теология», а также появившиеся в последние десятилетия XX в. необычные и дерзкие концепции религии — не свидетельствует ли эта множественность учений о кризисе протестантизма и экуменизма? Отвечая на этот вопрос, экуменисты убеждены, что теологические концепции сменяют друг друга в соответствии с требованиями той или иной эпохи, переходя в разряд временных ценностей ради того, чтобы подчеркнуть непреходящую вечность Евангелия.

8 ГЛАВА

В ГОСУДАРСТВЕ РОССИЙСКОМ…

«Люторы и кальвины»

«А люторы и кальвины, хотя и отстоят еретичеством своим от восточного благочестия дальше католиков, однако же, противности от них греко-российскому благочестию нет, и ни в какие духовные дела они не вступаются», — сказано в выписке Посольского приказа за 1695 г. «Еретический» протестантизм казался российским чиновникам меньшим злом, чем католицизм, хотя у ревнителей православия веками складывалось представление о протестантах, как о возмутителях общественных устоев. Те учинили беспорядки в латинских землях, породили схизму, и, чтобы «своя греческая православная» вера не терпела «ругательств, укоризны и поношений», православные государи оберегали своих подданных от «погибельной ереси», которая развивалась в их собственных владениях.

В землях государства Российского протестантизм утверждался неравномерно. Крупные города Остзейских губерний, а также Литвы, Белоруссии, Волыни, Галиции в XVI в. были вовлечены в события Реформации. В польско-литовском государстве при короле Сигизмунде II Августе, которому посвящали свои произведения Лютер и Кальвин, полную свободу получили все христианские исповедания. С тех пор на этих землях укоренилась реформатская церковь, и, несмотря на драматические межконфессиональные и политические столкновения в XVII в., она сохраняла здесь свое влияние. Особое значение для протестантов западных и юго-западных окраин будущей Российской империи имели «Привилегии Сигизмунда Августа» от 22 февраля 1561 г. Этот документ предоставлял церквям, признававшим «Аугсбургское вероисповедание», полную автономию при разбирательстве религиозных споров. Лютеранской и реформатской церкви светская власть давала права и привилегии сословного характера, поскольку они гарантировались только дворянству, шляхетству и земству.