Страница 56 из 85
— Много пропустил, — хмыкнул Шенд. — она с таким пафосом повествовала о своей мамаше, попершейся зимой, на ночь глядя, к мужу, который задержался на работе в соседнем селе, да еще с двумя детьми. Она, видите ли, очень его любила и за него беспокоилась! В результате младший пацан умер от воспаления легких. А отец — ты представляешь, какой жестокий! — развелся с женой и забрал у нее Клео. Точнее, попытался, она выкрала девчонку и пряталась до ее четырнадцати лет, что ли… Пока не подхватила где-то что-то и тоже не умерла. Тогда родитель наконец забрал дочь к себе, но мозги ей вправить уже не смог. Судя по тому, как Клео рассуждала о жестокости и черствости мужчин, и о том, что они вот ни насколько не понимают порывы женской души и не могут оценить глубины любви… О как! Вампир, который тщетно пытался весь этот бред хоть как-то соотнести с понятием «разума», только и смог, что выругаться.
— Зато я понял, что истинная и глубокая женская любовь — это диагноз, — резюмировал маг-шпион. — И уже не удивляюсь, что Клео, сломя голову, рванула за нами с первым попавшимся оборотнем, который согласился ее сопровождать. Тоже «во имя любви», как она считает…
А я-то, дурак, все понять не мог, с какого взрослая женщина ведет себя, как подросток-малолетка? Эштин, идущий рядом, на удивление, помалкивал, поглаживая по шерстке свое ползучее чудовище. Зато Хеннер, наконец обретя дар речи, высказался от души:
— С-самка! Дебильная, до омудения!!!! Думает не головой, а… — нецензурно конкретизировав орган, вампир сплюнул и пошел проверять посты.
Следующий день выдался на удивление спокойным, охрана приходила в себя после ранений. Несмотря на то, что не слишком серьезные раны сразу исцелили с помощью амулетов (на такие раны, как у Треза, амулеты не действовали), после этого у всех был упадок сил и, как следствие замедленная реакция. Поэтому день без неприятностей Хеннер посчитал подарком судьбы.
Он только надеялся, что Судьба не взыщет за предоставленную передышку слишком высокую цену. Не оправдав мрачный настрой вампира, ночь тоже прошла без происшествий, как и утро следующего дня. Единственное, поднялся сильный ветер, правда, без снегопада, однако дежурства пришлось укоротить — люди по три часа на улице просто не выдерживали. Да еще, чтобы заменить умерших, Хеннер вынужден был расширить зоны контроля. Время шло к полудню, все было тихо, караван вообще никого не встретил, не считая прайда саблезубов, пирующих тушей парнокопытного. Какого именно, уже определить было сложно. От безделья охранники начали болтать по связи. Хеннер, понимая, что ребята не могут постоянно быть в напряжении, не вмешивался.
Пока. Только вот скоро вампира их диалог насторожил, хотя Хеннер не мог четко определить, что не так. Вампир вслушался и, наконец, до него дошло — казалось, собеседники не слышат друг друга, Или слышат выборочно. Сначала Хеннер решил, что телохранители так подкалывают друг друга, но — нет. Вот Расмус взахлеб принялся рассказывать об «аппетитной шлюшке», ему вторил Снупи, хоть и в более пристойных выражениях. Каспин живописал поножовщину, «а кровищи-то, как со свиньи…» Эштин, кстати, наоборот пытался кого-то вразумить. Вампир, «озаренный догадкой» уставился на свой браслет. Так и есть! Фэл светился, неслабо так — несмотря на яркое солнце, вглядываться не пришлось, заметно сразу. Что там Мэлт говорил?
Неадекватное поведение… Если начнут сильно буянить, усыплять… Но пока не сказать, чтобы сильно. Значит, стоит попробовать привести в чувство обычными методами.
— Прекратили разговорчики! — рык Хеннера разнесся по связи. Парни замолчали, в наступившей тишине раздалось ругательство.
Выданное явно сонным голосом, поэтому вампир на него не отреагировал.
— Собрались!!! Повышенная готовность! Внеочередная смена дежурных! Ничего, уже больше двух часов прошло, можно. Кортеж стал тормозить. Охрана, ехавшая на аэроциклах, остановилась, но в аэромобили не заходила, ожидая смену. Вдруг, вновь по связи, раздались ругательства, тяжелое дыхание, вопль:
— С ума сошел?! Опять неровное, прерывистое дыхание, звуки, смахивающие на драку…
— Что случилось? — вампир лихорадочно соображал, как определить место неприятностей. Инцидент происходил где-то в машинах, охрана на аэроциклах вся просматривалась. — И где? Отвечать, быстро!!!! Еще несколько секунд пыхтения и возни; наконец — Эмиль — рябой лысоватый парень — выдал членораздельное пояснение:
— Кайс бросился на Галена. Никто не пострадал, мы его скрутили.
— Где вы? — Хеннер спрыгнул с аэроцикла, торопливо направился к машинам.
— Во второй фуре. Вампир рванул к указанной двери, бросив:
— Всем оставаться на местах! Распахнул железную дверь настежь, в дневном свете стал виден крохотный свободный закуток, все остальное пространство фуры было загромождено ящиками и коробками. В закутке расположился стол, три небольшие табуретки. Мордой в стол стоял, согнувшись в три погибели, Кайс, чьи скрученные сзади руки удерживал в захвате Эмиль. Гален, невысокий, жилистый мужчина — деловито освобождал карманы Кайса от оружия, выкладывая пистолет, обоймы и ножи на одну из табуреточек.
— Что случилось? Когда вампир забрался в закуток, места там практически не осталось.
— Не могу сказать, — отрапортовал Гален. — Сидели, разговаривали.
Кайс ни с чего кинулся на меня, орал дурь какую-то…
— Что именно? Вампир пытался вспомнить, были ли между этими двумя конфликты…
Нет. Никаких.
— Что он меня не боится и сорвет личину… Еще что-то… Похоже, парню кто-то привиделся вместо соседа. С чего вдруг?
— Почему я не слышал?
— Он наушники с микрофоном снял, сказал, голова болит. Хеннер кивнул. Одному из троих едущих в машинах приемо-передаточное устройство снимать разрешалось. Хотя вампир не ругался, если это делали и двое, при условии, что снятые приборы переключали на внешний динамик, и хоть кого-то оставался в наушниках.
— Подними. Эмиль рывком распрямил парня. Хеннер вгляделся в лицо Кайсу, прищурился. Черты перекошены, глаза безумные, забился, закричал опять что-то о «мороке». Все еще не в себе. Для начала стоит попробовать привести его в чувство. Вампир выпрыгнул наружу, негромко приказал:
— Давай его сюда. Перехватил парня, которого, не слишком церемонясь, толкнул к нему Эмиль, сам заломил заблажившему руки, вновь согнул в три погибели, ткнул мордой в снег, повозил слегка. Поднял голову плюющегося и отфыркивающегося Кайса, подержал немного и повторил процедуру еще и еще раз… Наконец, рявкнул в ухо:
— Пришел в себя?
— Д-да… Хеннер освободил руки Кайса и развернул за плечо к себе лицом, окинул внимательным взглядом. Выражение уже более-менее осмысленное, вроде вменяем, хотя до нормы еще далеко.
— Какого ты кинулся на Эмиля? Мускулы лица парня вновь задрожали, глаза остекленели, становясь бессмысленными. Вампир с размаху залепил парню пощечину…
Бесполезно. Только хуже стало: мальчишка, оскалившись, кинулся на него, вопя что-то совсем нечленораздельное. Хеннер от атаки, само собой, увернулся, пинком направив Кайса головой в сугроб. Вытянул из выручалки амулет усыпления, невзрачную плоскую гальку с ладонь длиной, с отверстием, в которое был продет крепкий плетеный шнурок.
Навалился на безумца всем весом, не давая вырваться, приложил амулет к коже — на шее, под воротником — ясно уже, что менее щадящие методы не помогут. Парень почти сразу обмяк. Хеннер перевернул его на спину, приложил пальцы к шее — пульс нормальный, дышит ровно. Спит. Вампир кивнул подошедшим Эмилю и Галену:
— Оттащите его в автобус. Скажите, чтобы присмотрели. Смена дежурных, живо! Отработанная процедура прошла без сучка и почти мигом. Караван двинулся дальше, а Хеннер, не забывая внимательно оглядываться по сторонам, пытался сообразить, почему же Кайс так сильно среагировал на ментальное воздействие. Мэлт его среди тех, кто подвержен менталу, не называл… Кстати, те трое, что разболтались, в группе риска были…. И, тем не менее, у них обошлось «легким помешательством», а Кайса пришлось усыплять. Что за черт? Может, у него с амулетом что-то?