Страница 20 из 46
— Где ж ты был-то, придурок ты ненормальный! — ругали меня мои постылые девки. А я вернулся к ним. Ведь больше не-ку-да. Любви не существует.
Нет. Никакой. Любви. Есть лишь монгол. Верно одно лишь блядство. И острые предметы, которыми легко… так легко! Поверьте мне. Уж я-то знаю.
Часть вторая
АРТО
Если бы всю соль моря
Насыпать во все раны мира,
Столько бы было боли…
СТОЛЬКО бы было боли!
И на мою долю половина
Их любовь все равно, что проклятье,
Их любовь — все равно что позор.
…я взял новую сигарету — старая упала куда-то — и принялся разминать пальцами. Не знаю, что сказать… какое-то неуловимое отчуждение успело произрасти между нами, пока я был погружен в безумие.
— Кстати, а где Эрот?
— Уехала она уже, домой!
— Да? — рассеяно удивился я. — А почему не попрощалась?
— Так ведь тебя же нигде не было! — всплеснула руками Жахни.
— Да, точно! — криво усмехнулся я. Вот дерьмо. А впрочем, да и похуй. Влюбился — я?! смешно, блядь!
— А ты что, болел, да? — сочувственно заглянула мне в лицо подружка.
— Да нет… — пожал я плечами цинично. — Просто очень уж хорошо она ебалась!
— Аа, понятно! — рассмеялась девка. И вдруг будто напряжение спало — я вспомнил, а ведь адскую пропасть по имени Сашка назад я особенно дружил вот с этой… толстой дурочкой.
— Сука ты, Жахни! — сказал я ей беззлобно.
— Как обычно! — улыбнулась она. И мы пошли гулять. На Молодёжку. Что нас всё время тянуло туда? Знаковое местечко. Вот и в этот раз…
На ступенях театра не оказалось никого, кроме одного лишь парня. Он дрожал от холода и хлюпал носом. Мне он сразу не понравился. Тощий неприятный тип, в дебильном цветном шарфе. К тому же, Жахни, тупая шлюха, сразу полезла слишком уж бурно его приветствовать, целовать и садиться на колени. Он не очень активно реагировал, и то хорошо, а то я отчего-то ощутил укол ревности. Ревновать Жах? Вот уж бред! Та ещё блядь, и никогда этого не скрывала, и она вовсе не моя девушка, я с ней просто трахаюсь, как и многие другие, и чего же боле, но… не знаю. Все равно неприятно. Она что, и с таким не погнушается, как этот чувак? Обдолбаный какой-то. Нет, он мне слишком неприятен, и я вообще не хочу с ним общаться. А если я не хочу общаться, так почему бы не уйти? Тем более, что моя шлюха увлеклась им, я тут третий лишний. И сегодня пусть он её ебет. Она сидела у него на коленках, а он смотрел на меня поверх её головы воспаленными глазами температурящего. Я нахмурился — хули надо? — а он улыбнулся. Очень приветливо и как-то… расслабляюще. Я не желал чувствовать расположение к нему, и отвернулся. Все ещё норовлю думать о Сашке. Ну уж нет, больше никому не позволю лазить в моей душе.
— Жахуня, ты нас не познакомила с молодым человеком! — сказал он.
— Да? — она оглянулась на меня с дурацкой рожей.
— Да, сука ты эдакая! — ответил я. Не хотелось, чтобы этот чел вдруг подумал, что я с этой девкой. Ну, в смысле вместе. Не знаю, зачем, но мне не хотелось в его глазах мараться.
— Это вот Ветер, — дура Жахни зачем-то хихикнула.
— Не хи-хи а просто Ветер! — холодно сказал я. Пусть видят, что мне похуй и на него и на неё.
— А я Арто! — ответил парень с улыбкой, простужено всхлипнул, вытащил из кармана платочек, и кивнул Жахни:
— Слезь, пожалуйста, ладно?
Мне показалось, что он тоже не хочет показаться передо мной дружком этой шлюхи. Хотя странно, какого хуя я должен отчитываться перед кем бы то ни было, а особенно перед незнакомым дебилом, за свои связи? А? Да пошёл он на хуй!
— Жахни, детка, иди ко мне лучше, отстать от дяди! — дурачась сказал я, и привлек сучку к себе. Парень пожал плечами, и высморкался. Да реально, пусть думает что хочет!
— Ой, ребят, а выпить у вас нету? — с надеждой спросил он «заложенным» голосом.
— Человек, ну откуда у нас выпить? — театрально взмахнул рукой я. — Да разве, будь у нас что-то, мы бы здесь ходили?
А Жахни зачем-то опять хихикнула. Дура, как же она меня раздражает!! Зачем все время хихикать? Блядь. Я устал…
— Давайте тогда, может, налабаем? — предложил с надеждой этот Арто, кукожась на ступеньках.
— А как? — иронично покачал я головой. — Не хочу показаться странным, и невтемачным, но гитары-то нет!
— Зато есть вот это! — Арто извлек откуда-то из ниоткуда флейту, улыбнувшись, как черт из табакерки. Сука, оригинально!
— Уау, классно! — зааплодировала, подпрыгивая Жахни.
— С одной тока флейтой? — покачал я головой. — Вы уверенны?
— Да, конечно, ты че, ты же еще не слышал, как он играет! — снова встряла Жахни. — Ему всегда круто подают, а тебя на гитаре перемкнуло!
— Не подают, а платят за работу, и за счастье слушать мою игру! — высокомерно ответил пацан, вставая. А мне снова захотелось изгнать вон и эту вечно лезущую во все дуру, и этого всего такого из себя выдающегося флейтиста с насморком. О, небо, забери меня, ибо они заебали! — взмолился я серым облакам. Но остался. Выпить реально хотелось, к тому же я чувствовал, что тоже заболеваю, и вот-вот подымется температура, а домой не хочется. Водка — лучшее лекарство, а дома нет ни её, ни мамы с деньгами — снова задержалась в другом городе. Почему ей так нравится шататься хуй знает где?.. Не понимаю. Но потерплю, куда ж деваться?
Арто прокашлялся, любовно поднес к губам инструмент, и… я порадовался, что остался. Играл он действительно здоровски, это надо признать — что-то кельтское, переливчатую мелодию, от которой будто аромат цветов и вызревающих лугов разносился легким теплым ветром вокруг… правда, иногда музыкант прерывался, чтобы утереть сопли. Жахни пританцовывала, взмахивая шапкой, которую то и дело подставляла для монет и купюр — она мастерски аскала. Как она умеет, приставала ко всем проходящим мужчинам, кокетничала, о чем-то шепталась с некоторыми, похотливо взирающими на неё, юную, потрепанную, и они записывали её телефон — менеджеры средних лет, приличные лысеющие скоты. Она же совсем маленькая! Она же не для вас, упыри вы поганые! Ну как не стыдно! Девочки семнадцати лет для нас, для парней семнадцатилетних, а не для вас, понятно? Да уж, не будь она шлюхой, и не хихикай так охотно с ними… но ладно, ей же это нравится, так при чем тут мое мнение. Плевать. Главное, что, дело своё они делали хорошо — Арто играл, Жахни аскала, прохожие мрази подавали, а я смотрел на все это со стороны, тоже кстати, довольно грамотно, хе-хе. То есть не мешая им, не подпевая противным голосом, и не встревая между Жах и подающими. Я слушал, навострив уши, внимая мелодии — никогда такого не слышал вживую, все только в фэнтези-кино…
Короче, скоро мы уже бухали в подворотне. И я больше, в общем-то, не жалел ни о чем, и даже не находил парня настолько уж раздражающим. Он перекидывался пустыми фразами с Жахни, она похабничала по своему обыкновению, а я тупо и мрачно напивался. Тоже по своему обыкновению. Ловил на себе заинтересованные взгляды Арто, и думал — чувак, ну ты че, понадеялся на нового друга? Да пошёл ты на хуй. Мне никто не нужен. И лучше тебе не нарываться, водка вскрывает во мне худшие чувства, как гнойные раны. Бойся ран моих, ибо они гадки и болезненны! Он начал расспрашивать меня, кто я да что, да чем живу, я злобно уставился на него, тем самым взглядом, который с пол-оборота затыкает любого, но он будто не понял, а продолжал все так же радушно и открыто улыбаться. Я немного успокоился — ну проявляет человек досужий интерес, так и что же? Ничего такого в этом нет. И тем не менее, водка допита, и мне пора. Я больше совсем не хочу и не могу здесь оставаться. Только я открыл рот попрощаться, как у Арто зазвенел телефон. Неприлично и глупо уходить молча, и я решил подождать пока он поговорит. Воспитание, мать его!
— Да, дорогой! — сказал он трубке таким тоном, каким говорят с подопечными продюсеры (я так думаю). То есть требовательным и поддельно-радушным, но вроде как давай по-быстрому, у меня еще до жопы дел».