Страсти

И вдруг его затрясло. Страх точно стальным ледяным обручем стиснул голову. Он обвел взглядом белую комнату; посмотрел на часы, на шкафчик с инструментами, на окно, в которое бился ветер, на белую, без единой складочки застланную кровать и почувствовал, что через минуту с ним произойдет что-то непостижимое. Сердце внезапно сдавило, и он ощущал, как оно судорожно сжимается, съеживается, становится слабее и меньше. С трудом переставляя ноги, он подошел к койке и сел, прикрыв глаза.

- У меня все готово, доктор, - сказала сестра.

Он открыл глаза. Она стояла и смотрела на него.

- Иди сюда, - сказал он.

- Что?

- Иди сюда, - повторил он.

Она пристально поглядела на него и села рядом; он дрожал всем телом, как человек до крайности возбужденный, и это ее обрадовало.

- Я не думал, что ты такая, - сказал он после всего. - У таких женщин, как ты, внешность обманчива.

- Хорошо было?

- Да. Очень хорошо.

- Ужасно, правда, что на этой самой кровати.

- Я об этом даже не думал. Мне было хорошо, и точка.

- Никак не пойму, зачем он это сделал.

- Я тебе скажу, только ты никому не рассказывай.

- Никому не расскажу.

- Он был бухгалтером в одной фирме. Проворовался. В один прекрасный день взял денег из кассы; поехал и пропил все с девками. Об этом узнали. Он так поступил от страха.

Сестра вздохнула.

- Люди делают такие глупости, - произнесла она. - Кончают с собой черт-те из-за чего. Одному денег не хватает, другой вылетел с работы, третьего откуда-то там выгнали, а позавчера, говорят, какой-то старикан потерял месячный проездной и так осерчал, что с горя напился и полоснул себя бритвой по горлу. К чертям собачьим, надоело.

- Одевайся. Пойдем открывать мочевой пузырь старичку.

- Вечно одно и то же, - сказала она, застегивая пуговицы. Ее кукольное личико исказилось злобой. - У кого - мочевой пузырь, у кого - сломанная нога, а если кто и повесится, то исключительно из-за потери каких-то бумажек. Я, когда заканчивала медучилище, и вообразить не могла, что так будет. Доктор!

Он сидел понурившись. Потом поднял голову и посмотрел на нее рассеянным взглядом.

- Да?

- Ну хоть разочек, - сказала она, - сюда привезли бы такого, кто бы сделал это из-за любви. А вам бы хотелось?

- Очень, - ответил доктор. - Страшно хотел бы. - Он встал; снова свинцовой тяжестью навалилась усталость, и он закрыл глаза. - Поторапливайся, - сказал он. - Поторапливайся и не думай об этом. Будем одного из нас возвращать к жизни.

1956