Страница 76 из 81
- Я была такой же неопытной, наивной и смелой, как ты, - шептали ее накрашенные губы, - много-много лет назад. И я жаждала счастья… увы, в этом мире все подчинено своим законам. Очень многое за нас решают мужчины… Мы подчинены мужчинам, они считают нас своей собственностью, удовольствием на ложе, усладой их тела… Сколько мне пришлось пройти, чтобы превратиться из никчемной девчонки во взрослую женщину, вкусившую власть. О, Джина… сейчас твой любовник, который считает тебя всего лишь желанной вещью, пытается отнять у меня то, что я заслужила. Я положила на алтарь власти очень многое, я заплатила невероятную цену, и я не могу сдаться… прости, дорогая.
Она поднялась, все еще глядя на меня сверху вниз, и приказала прислуге:
- Оденьте леди эль-Берссо, она сегодня будет принимать гостей с нами.
Вот сейчас ее голос прозвучал искренне – холодно, жестоко, надменно. Было ей жаль меня? Сомневаюсь.
- Выберите все самое лучшее. Не жалейте драгоценностей и украшений. Хочу, чтобы Райт оценил свою игрушку по достоинству. А ты, милая, - снова в мою сторону, - приготовься хорошенько, и запомни то, что я скажу. Твоему отцу не удалось добраться до Хоупса. А знаешь почему? – она искренне пыталась уловить тревогу в моих расширившихся глазах. – Потому что Берингер поймал его и казнил. Вот так просто. Он мужчина, и вряд ли задумается о твоих чувствах или желаниях, а когда придет, заберет тебя и будет трахать в своей постели, всегда помни, что именно он стал причиной твоих бед и убил твоего отца.
Удар следовал за ударом, но моих эмоций эта женщина не увидит.
- Катись к дьяволу, - прошептала я, решив, что терять уже нечего.
И пусть прихватит сыночка – вдвоем в адской топке не так скучно.
Не смотря на браваду, мне было больно. Хотелось кричать, бить ногами и руками.
Королева едва заметно улыбнулась, пожалуй, даже одобрительно, пошла к двери, а я, собрав силы, бросила ей вслед:
- Он этого не делал!
- Что? – она обернулась, плотно сжимая губы. – Что ты сказала?
- Я знаю, он этого не делал, - совладав с дрожью, прошипела я.
Я не видела ее лица, не знала, какое выражение замерло на нем. Ответом стал оглушительный хлопок дверью.
Надо мной склонились служанки, и я приподнялась, глотая слезы и понимая, что на этот раз встать мне придется без настойки. Однако спустя несколько минут прислуга убедилась, что любое движение для меня подобно подвигу. Несколько раз я теряла сознание и, пожалуй, возвращалась на этот свет лишь из-за дурацкой гордости.
- Вы можете говорить? – лекарь сидел на постели напротив меня, наблюдая сквозь растущее беспокойство за моим состоянием. – Леди Джина, я не могу дать вам настойку еще раз. Это убьет вас. Но вам нужно встать. Самой.
Я не слышала и половины слов, что произносил этот мужчина.
- Вы помните, что было в прошлый раз?
Признаться, нет. Я ничего не помнила, кроме вкуса этого зелья.
- Если королева прикажет, я буду вынужден починиться, вы понимаете? Настойка убьет вас. Вы обязаны подняться, - он обхватил голову руками, понимая, что умирающий человек, вроде меня, просто не способен на такое геройство.
Я снова ухнула в темноту, пробудившись лишь тогда, когда к лицу прикоснулось что-то мягкое, заскользило назойливо. Приоткрыв глаза, захрипела. Мне подали питья – простой воды, хвала небу.
Служанки пытались наложить пудру и румяна, чтобы скрыть бледность моего лица, припухшую губу. Думаю, результат был нулевой, потому что обе недоуменно распрямились, оглядывая свою работу, и их бесцеремонно растолкал лекарь.
- Леди, как вы себя чувствуете?
Я не могла говорить. Казалось, посещение Генриетты отняло у меня все душевные и телесные силы. Снова начала болеть рана. Мое тело горело огнем, горло саднило, в глазах вспыхивали точки.
- Она не встанет. Умрет, - мрачно изрек мужчина, быстро уходя из поля моего зрения.
Мысли путались. Мне показалось, что в комнате был отец, сидел со мной, положив мою голову себе на колени, гладил, убаюкивал. Так бы и спала, но меня резко встряхнули, разжали сведенные челюсти, и мне в горло ворвалась горьковатая жидкость.
- Дышите… дышите, Джина! - приказал лекарь. – Сейчас станет лучше…
Его голос витал в моей голове, на грани между забытьем и реальностью.
Но через несколько минут, как он и обещал, стало лучше: я услышала звуки, окружившие меня со всех сторон – тихие шаги прислуги, шепот, звон колокола в придворной церквушке. Сердце заклокотало так сильно, что на некоторое время заглушило все.
- Вы можете пошевелиться? – все тот же обеспокоенный напряженный голос лекаря.
В подтверждение я приподняла руку, перемещая ее на лоб.
- Говорить? – снова спросил мужчина. – Скажите что-нибудь, Джина.
На ум приходило лишь одно:
- Райт…
- Хорошо. Через пару минут мы с вами попробуем встать.
Я распахнула глаза, глядя на этого человека, который смотрел на меня с искренним состраданием, и удивилась той неизбежности, которую сулил этот взгляд.
- Я умру?
Лекарь растерялся, вздохнул, промокая платком виски. Прочистив горло, он сказал:
- Вы будете жить, если только чудо свершится, леди. Я сделал все, что мог. Рана воспалилась, вы истощены. С помощью валмора я способен подарить вам лишь несколько часов жизни, но затем, когда действие иссякнет, ваши силы растают. Ваш организм не сможет бороться с раной, и вы умрете.
- Я снова буду не в себе?
- У меня есть снадобье, способное оставить ваше сознание ясным, но оно немного снизит эффективность валмора.