Страница 26 из 51
У Азарова даже лоб взмок от волнения. Вот ведь на чем мог бы погореть! Как же ни он, ни те, кто готовили его к этой операции, не подумали о возможности существования такого письма? А может быть, и не одного… Нужно будет поискать повнимательней. Ведь стоит только Дыбину или майору Вейцзеккеру сличить его почерк с этим, как все станет ясным.
Но что же делать теперь? Уничтожить это письмо? А если Дыбин видел его и читал?… Да, похоже, что читал. В нем Тимофей изливает дяде душу, повествуя о безнадежной любви своей к Галине…
Марфа давно спит уже — из смежной комнаты слышится её равномерное похрапывание. А Азаров все ходит по мягкому половику, безуспешно размышляя над трудной задачей…
Стецюк-Азаров приступает к своим обязанностям
Майор Вейцзеккер действительно приехал рано утром на другой день, и Дыбин сразу послал за Азаровым.
Они встретились в кабинете начальника полиции, и майор Вейцзеккер остался доволен внешним видом «Тимофея Стецюка». Его ответы на вопросы тоже вполне удовлетворили Вейцзеккера.
— А теперь я хотел бы послушать ваши собственные соображения и предложения, — говорит он Азарову.
— А можно мне сначала задать вам несколько вопросов, господин майор? — спрашивает Азаров.
— Да, пожалуйста.
— Начали ли уже строить железнодорожную ветку?
— Начали, но это будет не настоящая ветка. Будет называться так только для отвода глаз. Нам необходим лишь участок железнодорожного полотна для проведения практических занятий с курсантами.
— Но примкнуть ее к настоящей железнодорожной магистрали все-таки придётся.
— А зачем?
— Для того чтобы подать на учебный участок паровоз и вагоны. Должны же диверсанты уметь минировать не только рельсы и верхнее строение железнодорожного пути, но и подвижной состав?
— Да, конечно, это очень дельная мысль. С этим я согласен и подумаю, что можно будет предпринять. Вам надо сегодня же побывать на строительстве и подсказать, что еще нужно нам учесть.
— А учесть нужно многое. На этой ветке должны быть все элементы земляного полотна нормальной железной дороги. Особенно же выемки и насыпи, на которых эффективнее всего ставить мины.
— О, это мы слишком хорошо знаем по опыту диверсий местных партизан! — воскликнул Вейцзеккер. — А каким методом вы намерены подрывать?
— Я надеюсь, вы снабдите нас фабричными минами, и нам не придется прибегать к самодельным, типа «МУВ на шомполе». Надеюсь, вы знаете, что это такое, господин майор?
— Мне приходится бороться с саботажем местных жителей, мобилизованных для работы на железной дороге, и расследовать крушения поездов. В моем распоряжении есть, конечно, технические специалисты, но я и сам неплохо в этом разбираюсь, — самодовольно улыбается майор Вейцзеккер. — Вы учтите это и имейте в виду, что меня нелегко будет провести.
— Не понимаю вас, господин майор, — удивляется Азаров. — Выходит, что вы не очень мне доверяете?…
— Я шучу, шучу, господин Стецюк, — смеется Вейцзеккер. — Стал бы я разве говорить вам об этом, если бы не доверял? Да, я очень хорошо знаю все заводские и самодельные мины русских партизан. И «МУВ на шомполе», и «ВПФ на палочке», и различные «Колесные замыкатели» мне уже известны. Но мы снабдим вас нашими минами промышленного изготовления. Вы ведь офицер инженерных войск и должны знать, кроме советских, наши, немецкие подрывные средства.
— Яволь, господин майор! Этому нас учили, да я и сам интересовался.
— А известны ли вам наши мины замедленного действия?
— Вы имеете в виду поездные? С одной нас знакомили в саперном батальоне, в котором я служил. С той, что замедляется до двадцати одних суток и имеет элемент неизвлекаемости. Она безотказна в работе…
— Как и вообще вся немецкая техника! Но я думаю, что нам не следует пользоваться минами замедленного действия, несмотря на всю их надежность. Опыт советских партизан, который мы внимательно изучаем, свидетельствует о наибольшем успехе управляемых мин. А почему, господин Стецюк?
— Уж это-то яснее ясного, господин майор. Неуправляемая мина взорвется ведь под любым паровозом, как только сработает ее часовой механизм. А управляемая по выбору, по воле минера-диверсанта. А он выберет только тот, который…
— Правильно, господин Стецюк! Мы, однако, не имеем пока возможности пользоваться всеми теми способами, какие применяют партизаны. Они держат под угрозой чуть ли не каждый километр нашего рельсового пути и изобретают всё более изощренные средства его разрушения. У нас, к сожалению, нет еще такого количества диверсантов, поэтому мы должны выбирать лишь самые эффективные методы подрывания советских воинских поездов. Следовательно, пока только с помощью управляемых мин.
— Но для этого, господин майор, потребуются очень смелые, самоотверженные подрывники, — осторожно замечает Азаров. — Ведь нужно будет сидеть в засаде у самого железнодорожного пути и выдергивать чеку из взрывателя только в тот момент, когда паровоз поравняется с вами. А по путям ходит охрана… И даже когда произойдет крушение, не все же погибнут. Оставшиеся в живых сразу же начнут прочесывать местность…
— Знаю, знаю! — смеется Вейцзеккер. — Мы сами это делаем. Потому-то и нужны нам такие надежные люди, как вы.
— А во мне почему так уверены?…
— Опыт и интуиция, — снова смеется Вейцзеккер. — А попросту говоря — нюх. Я ведь за время войны не одного предателя разоблачил и отправил куда следует, а точнее — на тот свет.
— С предателями разговор, конечно, короткий, — соглашается Азаров. — Но неудачи при осуществлении диверсии и оттого ещё будут происходить, что кое у кого нервы могут подвести…
— А для меня трус и предатель — одно и то же, — жестко говорит майор, решительно вставая из-за стола. — Ну, на сегодня всё! Господин Дыбин отвезет вас после обеда на строительство ветки, и вы там ко всему по-хозяйски присмотритесь. А пока идите отдыхать. Где, кстати, вы его устроили, господин начальник полиции?
— Пока в доме Куличева, господин майор. И вообще, по-моему, там лучше всего. На легальном положении, так сказать… И ведь это естественно — родной племянник Куличева, прямой наследник его имущества…
— Ну ладно! — прерывает его Вейцзеккер. — Пусть пока живёт там. Обеспечьте только ему охрану. Я не задерживаю вас более, господин Стецюк.
Как только Стецюк-Азаров ушел, Вейцзеккер спросил начальника полиции:
— Вы не знаете, господин Дыбин, не сохранилось ли среди бумаг Куличева какого-нибудь письма, присланного Стецюком своему дяде из Миргорода?
— Одно, помнится, обнаружилось в архиве покойного.
— Ну так пришлите его мне. А Стецюку дайте написать какую-нибудь заявку и обязательно расписаться.
— Понимаю вас, господин майор. Он, значит, вызвал у вас подозрение…
— Наоборот — произвел очень хорошее впечатление, но, как говорится, доверяй, да проверяй.
— Тоже понятно, господин майор. Я дам ему заполнить анкету по учету кадров.
— Я же сказал вам — пусть напишет какую-нибудь заявку. На необходимую для обучения диверсантов взрывчатку, например. И никаких анкет. Пусть считает, что он у нас вне подозрений.
После сытного обеда, приготовленного Марфой, Азаров в сопровождении Дыбина выехал на его персональной машине к месту прокладки железнодорожной ветки. Так как ни подводить её к городу, ни присоединять к главной магистрали не предполагалось, строительство велось на полпути между станцией и городом, километрах в трех от Овражкова.
Сделано пока немногое. Главным образом — земляное полотно, которое должно послужить основанием для верхнего строения пути. Из механизмов тут только тракторный скрепер да грейдер-элеватор. На работе занято всего человек двадцать пять.
— Из тех, что в твоей школе будут, здесь лишь пятеро пока, — сообщает Азарову Дыбин, кивая в сторону рабочих. — Я тебя с ними сейчас познакомлю.
— А они знают уже про эту школу?
— Я наметил их по списку твоего дяди, но с ними будет еще Вейцзеккер беседовать, и они пока о школе этой ничего не ведают. Так что смотри не проговорись. Может, Вейцзеккер ещё и забракует кого-нибудь из них.