Пленники

Протянув руку, я почувствовал рукоять пистолета, глушитель, как и полагается, был на месте. Времени много, и домочадцы уже должны спать.

— Братишка, ты чего, — заюлил он, увидев пушку, — я не торчок, я так, балуюсь.

Негромкий хлопок и глухой стук упавшего тела. Вот и все. Еще одна жизнь на моей совести. Я ненавидел казни, но они были неотъемлемой частью такой жизни. Убей или умри. Этот мир не прощает слабости, а жалость тут приравнивается к слабости. В такие моменты, я понимал, почему некоторые уже к тридцати-сорока годам имеют приемника и так спешат в отставку.

Подняв взгляд, я увидел, что двое моих парней, которые присутствовали при казни, смотрят в одну и ту же сторону. Повернувшись, я встретился взглядом с расширенными в животном ужасе серыми глазами. Блядь! Вот только этого не хватало! Почему мне так везет? Теперь надо успокаивать девушку, чтобы не наговорила лишнего бабушке. А это нервный и трудоемкий процесс, обычно случайных свидетелей просто «убирают», но поступить так с Кристой я не мог.

Пока я раздумывал над этим, девушка скрылась с глаз, и не нужно было быть гением, чтобы понять, что она ищет убежище в стенах комнаты. Поднявшись, я тихонько постучал в дверь.

— Криста, открой, — в ответ тишина. — Я знаю, что ты там. Я ничего тебе не сделаю, мы просто поговорим.

— Уходи, — послышался испуганный голос.

— Открой дверь, — продолжал настаивать я, — чем быстрее ты откроешь, тем быстрее мы поговорим и разойдемся спать.

— Ага, как же, получу я сон, вечный, — даже будучи до смерти напуганной, эта женщина умудрялась язвить.

— Не глупи, — раздражался я, — хотел бы тебя убить, давно бы убил. Ты сама знаешь, я не уйду, пока ты не откроешь эту чертову дверь, и мы не поговорим.

Наконец, я услышал щелчок замка, и когда зашел в комнату, увидел, что девушка успела убежать в противоположенный конец. Вот она, женская логика. Отойди подальше, думая, что я хочу ее убить, как будто пистолету есть разница, в метре находится жертва или десяти.

— Что ты хочешь? — прошептала она.

— Ты должна дать мне слово, что увиденное сегодня тобой останется исключительно между нами. Не надо травмировать бабушку, и уж тем более трепаться о таком на улицах.

Я старался говорить как можно дружелюбнее, дабы не пугать ее еще сильнее. Девушка была похожа на маленького, загнанного в угол зверька. Сжалась, глаза бегают в поисках выхода. Нет, так не пойдет. Получив обещание молчать, я решил ее как ни то отвлечь. Старался завести разговор на отвлеченные темы, в конце концов, Криста немного расслабилась и даже присела на дальний угол кровати. Я же неожиданно поймал себя на том, что рассказываю, как, когда мне было пятнадцать, мы с парнями стащили мяч из школьного спортзала.

— Поразительно, — сказала девушка, когда я закончил рассказ, — ты рассказал что-то из своего прошлого. Я думала, ты не любишь о нем говорить.

— Так и есть, — отрезал я, понимая, к чему она клонит.

У моей бабушки чертовски длинный язык! Какого черта она заикнулась о том, что ее, по сути, коснулось лишь поверхностно?

— Неужели, все так плохо? — услышал я тихий вопрос.

Плохо? Это совсем не то слово, чтобы описать те события. Кошмар той ночи будет преследовать меня до самой смерти, и тут ничего не поделаешь.

— Да, — бросил я, стараясь держать себя в руках.

Прошлый раз, когда Криста коснулась этой темы, я утратил контроль над собой и наговорил лишнего, после чего мне было стыдно. Если я что и ценил в этом мире, так это семью. Когда эмоции тогда пришли в равновесие, я был противен сам себе за такие слова, но почему-то так и не мог решиться извиниться. Может, подсознательно боялся, что девушка откажется идти со мной на этот чертов прием.

Серые глаза внимательно разглядывали меня, было очевидно, что мой краткий ответ ее явно не устроил. Внезапно, мне стало как-то все равно. Надоело носить все это дерьмо в себе, но и вываливать такое на девушку я не хотел. Как бы сказать ей основное, не вдаваясь в слишком личные подробности? Плюс ко всему, я совершенно не хотел погружаться в воспоминания полные мрачного, безысходного отчаяния.

— В одну зимнюю ночь, наш дом пробрались несколько взрослых пьяных и в хлам обдолбанных мужиков. Случился конфликт, и близкий человек мне погиб, а я сам почти три месяца пролежал в больнице. Конец истории, — вот так, коротко и по существу. Ни к чему ей знать подробности, мне не нужен не ее ужас, ни ее жалость.

Но все равно, вопреки моим надеждам в глазах горело и то, и другое.

— Мне так жаль, — прошептала она, и ее сочувствие было искренним, заставляя почувствовать себя еще хуже, — Кто-то из твоих родных погиб в ту ночь?

Ну, нет, детка. Хватит. Я не собираюсь тут изливать тебе душу.

— Все, Криста, хватит, — грубовато сказал я. — Ты хотела знать, что случилось девять лет назад, и я рассказал тебе.

Весь вид девушки говорил о том, что она жаждет информации, но я не собирался больше говорить ни единого слова.

— Рассказал? Так вопросов стало еще больше, чем ответов, — начала она, но потом, видимо, по моему категоричному взгляду поняла, что лезет куда не просят, и добавила, — Хотя, ты прав. Это совершенно не мое дело. Извини.

— Именно, — откликнулся я пустым голосом, — Спокойной ночи, Криста, — добавил я уже мягче.

— Спокойной ночи, Адриан, — услышал я вслед.

Но эта ночь точно не будет спокойной. Мозг уже назойливо атаковали потревоженные воспоминания, и мне оставалось лишь смириться и приготовиться к непростой ночке.

Глава 19. Криста.

Сидя на кровати в позе лотоса, я уминала поп-корн и пыталась сосредоточиться над старой-доброй комедией с Джимом Керри. Но как бы я не концентрировала внимание на экране телевизора, в голову все равно упорно лезли мысли об Адриане Джонсоне.

Меня просто поразило, что мужчина не озверел, как в прошлый раз, когда я коснулась щекотливой темы, и даже вкратце рассказал о произошедшем. Вот только от его рассказа возникло больше вопросов, нежели ответов. Он опустил все подробности, все предельно коротко и сухо. И, естественно, меня мучили вопросы. Как могла толпа посторонних проникнуть в дом? Кого потерял Адриан? Что произошло с ним самим, из-за чего он попал в больницу?

В попытках хоть каплю приблизиться к разгадке, я вбила в гугле имя мужчины, в надежде, найти что-то стоящее. Спасибо Саманте за ноутбук с доступом в интернет. Интересно, знает ли об этом Адриан?

Надежда была и так призрачной, и полностью разбилась о суровую реальность. Интернет пестрел фотографиями и данными, вот только о жизни мужчины на данный момент, ну, еще можно найти чуть более ранние статьи о нем. И ничего, абсолютно, о его жизни девять лет назад. Вообще складывалось впечатление, что он человек без прошлого. Нет почти ничего о его детстве или юношестве. Скупая дата и место рождения, жил с родителями и бабушкой Самантой Джонс. Ни имен, ни данных о родителях нет. Нет даже данных, где учился и что закончил. В общем, после часового серфинга по просторам интернета вопросов стало только больше.