Агриппина

– Производит хорошее впечатление, - пожимал он литыми плечами. - Если ты псих, можешь сойти за гения. Если можешь сойти за гения, в твоих работах будут находить всё, что угодно: от свежего взгляда до глубокой философии.

Насчет философии Антон поспорил бы, но черви с лицами женщин-вамп и сутулые люди с крохотными головами впечатляли.

Все роли, как выяснилось из осторожных расспросов, придумывал главред.

Несколько дней Антону было не по себе. Главред казался маньяком, чудовищным кукловодом, навязывающим каждому чужую жизнь - знать бы, в каких целях. Его вовсе не успокаивало то, что перманентно раздвоенные журнальные персонажи дискомфорта вроде бы не ощущали.

Натыкаясь в коридоре на щуплую фигурку в мятом костюме, Антон вздрагивал и шарахался, а главред втыкал в него пронизывающий взгляд и задумчиво сообщал:

– Хорошо работаете. Завтра заберёте у меня вопросы для интервью.

Первое интервью "Агриппина" давала на грани нервного срыва. Подумать только: "Косметику каких фирм вы предпочитаете? Расскажите о вашей первой любви. Считаете ли вы себя феминисткой? Как вы относитесь к липоксации?"

Некурящий Антон стрельнул у Козловского сигарету, десять минут кашлял, выпил две чашки кофе и полез в интернет. Искать косметические фирмы и липоксацию.

Второе интервью далось ему легче, тем более, что речь шла, в основном, о бытовой технике. В третьем Агриппина позволила себе немного личных взглядов, а в четвёртом - для "Модного софта" - Антон признался, что уменьшительные суффиксы в популярных статьях считает идиотизмом.

Под маской Агриппины можно было позволить себе честность.

***

"Уважаемая редакция. В нашем посёлке постоянно происходят невероятные события, в реальность которых невозможно поверить! Не далее как вчера над магазином висел неопознанный объект эллиптической формы, вокруг которого распространялось яркое свечение..."

"Здраствуйте, редакция. Я постояно сталкиваюсь с непознаным. Хочу расказать несколько историй, что произошли со мной в последние время. Иногда самому не вериться, что такое бывает, но это все происходит со мной взаправду. Вот например год назад случилось..."

"Жили мы в деревне у родителей жены. Я в колхозе шоферил. Считалось что шоферил. Потому что грузовик колхозный без конца ломался. Так что я больше чинил его. И был значит не шофером, а больше механиком..."

"помогите! со мной происходит невероятное невозможное всякие ужасные вещи!! мне кажется у нас в доме поселился домовой и он меня ненавидит!!! я уже молоко ему ставила как вы писали и крошки оставляла и пуговицы в духовке!!! а тут ночью просыпаюсь..."

"Многие не верют, что ведьмы существуют, а я верю. Только не знаю, как правельно выбрать хорошую ведьму по объявлению в газете. Может вы в редакции подскажите, по каким параметрам надо выберать..."

Антон потёр уставшие глаза и переключился на редактор.

"Дорогие мои! Сегодня мы поговорим о домовых и прочей мелкой домашней нечисти, с которой вынуждены уживаться. Эта задача кажется несерьёзной перед проблемой мужа-пьяницы или малогабаритной квартиры (кстати, в малогабаритной квартире домовые предпочитают не селиться), однако и она требует решения..."

Агриппина оживала.

С каждым разом ему всё проще становилось подбирать нужные слова, он почти без содрогания ставил под текстом её имя. Он даже начинал представлять её зрительно: тёмные волосы, выбивающиеся из-под пёстрой ленты - интеллигентного варианта банданы; серые глаза с чуть поднятыми уголками - намёк то ли на азиатских предков, то ли на стилистику аниме.

И вкрадчивый голос, вещающий с рыхлых журнальных страниц.

"Как ни забавно, настоящая находка для домового - это хозяйка-неряха. Та, что оставляет на ночь неубранный стол, недопитый чай в чашках и засыхающие хлебные горбушки. Домовой не брезглив, он охотно поужинает объедками, но стерильная чистота кухни приводит его в бешенство."

Агриппина обрастала привычками и пристрастиями. Она не делала маникюр, носила туфли на устойчивом каблуке и обожала грейпфрутовый сок. В её доме стояла мебель из металлических трубок, а в аквариуме жил черепах Кузя. Она терпеть не могла чиклит и тяжёлый рок, но обожала диксиленд и старомодные детективы про Пуаро и Коломбо.

"Домовой злопамятен, но неизобретателен. Методы, которыми он будет демонстрировать своё нерасположение к вам, в основном сводятся к мелкому полтергейсту и удушению во сне. Впрочем, в последнем случае до летального исхода дело не доходит: домовой отлично знает, кто его кормит."

У неё на кухне стоял холодильник с огромной морозильной камерой, набитой полуфабрикатами: она не любила готовить, а ходить в кафе ей было лень. К дверце холодильника примагничены крохотные керамические скульптуры: голова жирафа, стопка старых книг, кораблик в штиль - с парусами, обвисшими с трёх мачт, развернувшая крылья чайка.

Она варила кофе в медной турке и пила мартини из зелёного бокала, к которому не было пары.

"Домовой любопытен и шаловлив: он перекладывает с места на место ваши вещи, а некоторые прячет так, что их приходится искать неделями. Предки советовали в этом случае привязать домового ниткой за бороду к ножке стула..."

Иногда в пустой квартире ему чудились её шаги.

"Пожалуй, я покажу вам несколько пугающих историй, присланных нашими читателями, и вы сами убедитесь, что серьёзно настроенный домовой может превратить жизнь хозяина в сущий ад. Вот, например..."

Она всё чаще стояла у Антона за спиной. Приводя к себе очередную пассию, он ловил себя на том, что старательно уничтожает наутро все следы её пребывания, словно вот-вот должна вернуться из командировки жена. Задерживаясь допоздна в редакции, он пару раз машинально набирал домашний номер, чтобы предупредить... кого?

Не хватало только её фотографии возле монитора.

***

– Антон Викторович, с днём рождения вас, - прощебетала "Макар Игнатьич" и поставила на стол кружку с задорной щенячьей мордой.

– Спасибо, Юль, только оно у меня в октябре...

– Не может быть.

– Да серьёзно! - Антону стало смешно. - Ну хочешь, паспорт покажу?

– Это я так ошиблась? Ой, ну надо же! - трепетный эльф едва не всхлипнул.

– Да ладно, Юль, с кем не бывает. Поздравление авансом - это здорово.

Несколько минут Антон сидел, тупо глядя в монитор. Под ложечкой шевелилось нехорошее чувство.

Март. Да, конечно, только в конце марта и могла родиться Агриппина. В самом конце марта, когда с крыш падают тяжёлые капли, когда с неба сыплется то колючий дождь, то смёрзшиеся снежинки, а иногда то и другое одновременно. Когда снег слёживается в неопрятные груды под тяжестью грязной корки, когда всё больше света достаётся дню и тем мрачнее кажутся сумерки, когда на душе так томно и странно. На стыке воды и огня, когда заканчиваются неповоротливые Рыбы и начинается непредсказуемый Овен.

Агриппина, да. Но не он же!

Рассердившись на себя, Антон принялся раскапывать бумажный мусор, какой всегда накапливается вокруг компьютера. Старые номера "Взгляда в невозможное", распечатки науч-попа, наброски вкривь и вкось на мятых бумажках, mp3-сборники, книжка по html-вёрстке...

Неровно оборванный листок спланировал на пол, Антон дёрнулся его поймать и рассыпал всю стопку. Чертыхаясь, полез собирать. Дотянулся до улетевшей под батарею бумажки и недоумённо уставился на чёткие строчки:

"Феномен "нехороших мест" весьма разнообразен как по своему происхождению, так и по симптомам проявления. Соответственно, и объясняющих теорий существует великое множество..."

Что за чёрт! Это был его недавний материал, набросанный округлым, даже изящным почерком с манерными петлями над "д" и "в". Юлька что ли переписывала с экрана? Да нет, глупости, зачем бы это. И потом текст выглядит натуральным черновиком - с зачёркиваниями, исправлениями.