Неуязвимый (в сокращении)

Когда карабкаешься по скале, любой промах может оказаться фатальным, а поскольку нам предстояло стать инструкторами, мы рисковали не только собственной жизнью. Поэтому преподаватели с нас глаз не спускали. Это помогало нам остаться в живых, но приводило к жуткому количеству отжиманий. Мы понимали: их назначение состоит в том, чтобы закалить нашу волю, научить держаться до последнего и подготовить нас, физически и духовно, к еще более суровым испытаниям, ожидавшим нас впереди.

Однажды я, в приступе ярости, заявил старшине, Снежному Сноудену, что не очень-то верю в пользу отжиманий. Я полагал, что, скажем, подтягивания представляют собой более уместное для будущих военных альпинистов упражнение.

— Что ж, сэр, если я заставлю вас подтягиваться перед восхождением, вы растратите силы и свалитесь вниз. (Довод показался мне разумным.) Но раз уж вы задали этот вопрос, давайте: подтянуться десять раз и отжаться пятьдесят раз.

Больше я при нем сомнений не высказывал.

Помимо практических занятий на скалах мы каждый вечер слушали лекции по таким предметам, как, например, геология и ориентирование по звездам. А для проверки нашей смелости нас заставляли проходить «испытания на крепость». Одним из них был «Длинный прыжок на Лэндс-Энд» — нужно было перепрыгнуть на шестидесятиметровой высоте над морем с одной скалы на другую, до которой было три с половиной метра. Тому, кто справлялся с этим заданием, радоваться приходилось недолго: через несколько дней его отводили туда же и заставляли проделать то же самое в темноте.

К концу корнуоллского этапа на курсах осталось двенадцать человек. Мы на четыре недели перебрались на север Уэльса, чтобы полазать по скалам национального парка Сноудония; здесь нас ждали скалы повыше и потруднее плюс череда еще более трудных горных маршей: поначалу дневных, а после ночных, причем со все более и более тяжелым снаряжением. Мы оттачивали умение ориентироваться на местности, считая шаги, чтобы точно узнать, как далеко мы ушли. Я радовался тому, что снова попал в горы, однако тяжелый рюкзак и временами отвратительная погода делали путешествие по горам не таким уж увлекательным.

Мы должны были многому научиться, сначала в классах, затем в полевых условиях: как работать с веревками, как прокладывать страховочные линии, с помощью которых солдаты менее опытные могли бы проходить сложные участки. Мы практиковались также в переходе через горные реки. То были реки из тех, по которым обычно проносятся на каноэ любители острых ощущений, да только нам приходилось не спускаться по ним, а пересекать их.

Теорию мы изучили в классе, однако перед практическими занятиями два-три дня лил дождь, и теперь с гор текли бурные потоки. На берег мы вышли, не испытывая никакого энтузиазма. Снежный Сноуден почувствовал наше настроение: никого не тянуло прыгать в холодную, темную воду.

— Ладно, парни, когда учишь морских пехотинцев переходить реки, перспектива оказаться в воде так действует им на нервы, что они не слышат ни одного твоего слова. Уверен, вы согласитесь, что промерзнуть и промокнуть все же лучше, чем постоянно думать о том, как ты промерзнешь и промокнешь. Так что вперед!

Сказав это, он прыгнул в воду. Мы последовали за ним. Всем нам, естественно, хотелось скорее покончить с этим делом, так что никто не осторожничал.

Каждое утро мы перед завтраком в течение часа делали физические упражнения — в темноте. Чаще всего они заканчивались бодрящим заплывом в ближайшей реке. Как-то раз наш инструктор, сержант Ол Уиллис, отвел нас на старый мост через реку Ллигуи. Было еще темно, мы слышали лишь плеск воды в десяти метрах под нами.

Сержант Уиллис встал на парапет и велел нам посмотреть вниз. В темноте скал не отличить было от воды, однако прямо под тем местом, где стоял сержант Уиллис, я увидел два сигнальных огня.

— Так, парни. Вы должны доверять своим товарищам безоговорочно. Видите внизу два огня? Каждый закреплен на скале, скалы разделяет расстояние в два метра. Но между ними вода достаточно глубокая, так что смело можно прыгать. За мной!

И он прыгнул. Я вскарабкался на парапет и тоже прыгнул — наудачу, — остальные последовали за мной. На скалы никто из нас не упал.

Валлийский этап завершился двадцатичетырехчасовым форсированным маршем через высочайшие пики Уэльса. Обучение себя оправдало, мы все справились.

Пока все шло хорошо: мы научились очень многому из того, что могло помочь в горах. Однако теперь нам предстояло освоить практику ведения боевых действий в горных условиях. Горные инструкторы должны уметь действовать в составе разведгрупп. Вот мы и учились действовать группами по четыре-шесть человек — в тылу противника.

Теперь нас обучали создавать скрытые посты наблюдения — в зарослях кустарника или в земле, внутри холма; мы учились также вести ближнюю разведку, что требовало умения, находясь на открытой местности, подобраться вплотную к позициям врага.

Находясь в разведгруппе, вы стараетесь избегать контакта с врагом, однако в крайнем случае придется отбивать нападение и уходить. Мы обучались применению легкого оружия, такого, как винтовка М-16 и ее укороченный вариант, кольт «коммандос». Каждый человек держит оружие и стреляет немного по-своему, так что обучение стрельбе проходит под присмотром опытного инструктора и состоит из проб и ошибок. В конечном итоге ты начинаешь понимать, куда тебе следует целиться, чтобы поразить мишень. Как мне предстояло обнаружить через пару лет в Сьерра-Леоне, солдаты, не прошедшие серьезной подготовки, очень часто оказываются плохими стрелками — даже при наличии у них изрядного боевого опыта. Пальба из автомата с бедра, быть может, и выглядит эффектно в кино, однако попасть в кого-нибудь при такой стрельбе практически невозможно.

И наконец, мы изучили технику отхода и уклонения, которая также очень пригодилась мне впоследствии в Сьерра-Леоне. Четыре месяца мы оттачивали все эти навыки в Дартмуре, а затем, в середине ноября, перебрались в более холодные и менее благосклонные к тем, кто ошибается, горы Шотландии. Мы понимали, что здесь, в Кинлохлевене, нас ожидает самая трудная часть подготовки.

Первые дни оказались достаточно легкими — мы совершали марши по горам, которые я давно знал и любил. Затем нас перебросили на северо-запад Шотландии, в самую глушь, возле Глен-Шил, чтобы преподать там основы выживания. Спали мы в изготовленном из старого парашюта вигваме, прижимаясь ночами друг к другу, чтобы согреться. Дополнительную одежду, непромокаемую обувь и спальные мешки нам запретили брать с собой, но по крайней мере нас снабдили малоизвестной книгой под названием «Справочник-определитель съедобных грибов». Три дня мы практиковались в строительстве укрытий, разжигании костров и ловле диких животных. Нам даже прочитали лекцию о том, как найти воду в пустыне, — при том что лекцию мы слушали, сидя под проливным дождем.

В соседней рыбацкой деревне нам показали, как собирать моллюсков и варить морские водоросли. Водоросли могут быть очень питательными, но для этого их нужно варить в течение четырех часов. А когда речь идет о выживании, на поддержание огня может уйти слишком много сил, так что затраты энергии будут неоправданными. Вода в этой части Шотландии настолько чиста, что здешних моллюсков можно есть сырыми. Мы и ели мидий и даже береговых улиток прямо из раковин.

Нам было приказано изготовить на кусках шелка водостойкие кроки[1] этой местности — «карты для отхода» — и пришить к одежде. В комплекте жизнеобеспечения у каждого из нас был миниатюрный компас, и мы испытали свои «карты для отхода» во время ночных занятий по ориентированию. Конечным пунктом нашего сбора был паб, расположенный в глухой деревушке. Продавать нам какую бы то ни было еду барменше запретили, зато мы могли восполнить израсходованные нами калории пивом! В ту ночь, вернувшись в свой вигвам, мы спали очень крепко.

Однако весь этот трехдневный комплекс занятий был лишь «техническим этапом» обучения выживанию — нас ожидал еще «этап испытательный». У каждого из нас лежала в нагрудном кармане рубашки водонепроницаемая жестяная коробочка, содержавшая такие вещи, как средства для разжигания огня (водостойкие спички, порошковый магний, марганцовокислый калий и клочок ваты для растопки), проволочные силки, рыболовные крючки, скальпель, таблетки для обеззараживания воды, сильное болеутоляющее, пара кусков сахара и сигарета — это на самый крайний случай.

1

Кроки́ (фр. croquis: croquer — чертить, быстро рисовать) — здесь: Чертёж участка местности, выполненный глазомерной съёмкой, с обозначенными важнейшими объектами. (прим. ред. FB2)