Мгла над Гретли

Но затемнение в Гретли было всем затемнениям затемнение. Как будто на вокзал накинули ворох фиолетово-синих одеял Такое чувство, будто сделай шаг — и провалишься в чёрную бездну.

Три машины прогромыхали мимо, наверно, по мосту, и мне показалось, что в одной из них сидела моя длинношеяя попутчица — и снова тишина. Ни единого такси. Ещё из Лондона я заказал номер на пару дней в местной гостинице “Ягнёнок и шест”, теперь мне предстояло найти её в этой кромешной тьме.

Пришлось вернуться на вокзал и поймать носильщика. Тот объяснил, как пройти к гостинице, но при этом то и дело тыкал пальцем куда-то во тьму, словно мы были не в затемнённом Гретли, а любовались видом на Неаполитанский залив ясным июльским полднем. Повторяя про себя его инструкции, я поплёлся в город, волоча свой тяжёлый чемодан. Дважды я сбивался с пути и попадал в тупики, пока, наконец, полицейский не указал мне гостиницу.

2

Гостиница “Ягнёнок и шест” располагала удобствами, достаточными лишь для офицерской казармы. Тем не менее она была полна народу, и в регистратуре мне заявили, что я могу снять комнату лишь на двое суток. Когда мне показали эту комнату, которая умудрялась быть одновременно душной и холодной, я подумал, что двое суток более чем изрядный срок. А потом надо будет присмотреть себе более подходящее жильё.

 После обеда, на мой взгляд состряпанного исключительно из клейстера, я спустился в бар. Здесь веселились вовсю. Виски не было, и пили портвейн, джин и пиво. Лётчики и армейские офицеры со своими девушками сидели большей частью компаниями по четыре человека, несколько штатских скромно тянули своё пиво, а один край стойки был оккупирован компанией, в которой без труда можно было узнать завсегдатаев. Я заказал кружку пива, бросил якорь поблизости от этой группы и принялся их рассматривать. Двое были офицерами, и один из них, капитан с багровым лицом, уже крепко опьянел. Ещё там сидел пожилой коротышка в штатском, который говорил тонким, жеманным голосом и хихикал, как девушка. Он потешал компанию. Одна из женщин, полная скучная особа, держалась довольно скованно. Вторая была помоложе, лучше одета и вполне миловидна. Её длинноватый нос придавал ей наглый вид, а пухлые губы, которые она не закрывала, даже слушая собеседника, казалось, всегда были готовы для нового взрыва хохота.

Я, очевидно, видел её где-то раньше и при совершенно других обстоятельствах, но никак не мог вспомнить, где и когда. Это не давало мне покоя, и я продолжал глазеть на неё. Она заметила меня, и я увидел искорку тревоги в её нахальных глазах. Багроволицый капитан тоже заметил мой настойчивый взгляд, и он ему не понравился. Сначала разговор вертелся вокруг вечеринки, которая была у них в “Трефовой даме” — по-видимому, название какого-то загородного ресторана.

Отпускались шутки обычного рода: тот назюзюкался, а эти двое слишком часто уединяются. Неоднократно упоминалось имя некоей миссис Джесмонд, насколько я понял, богатой, шикарной и загадочной женщины. Это я намотал себе на ус.

Наконец разговор, как всегда водится в таких компанийках, выродился в пустую болтовню с неизменным сексуальным подтекстом. Особенно усердствовал престарелый женоподобный господин с нарумяненными щеками. И ещё я заметил, что за его паясничаньем скрывалась неизменная цель — высмеять наши усилия в борьбе с фашистами. Он давал понять, что находит все наши старания не более чем забавными, впрочем, он предпочитал эпитет “трогательный”. У него было много денег. И он был отнюдь не дурак, этот мистер Периго, как его здесь называли. Я уже начал подумывать, не улыбнулось ли мне, наконец, счастье и не напал ли я на верный след. И потом эта девушка… Где я мог её видеть?

— Какого чёрта, — неожиданно повернувшись и наваливаясь на мой стол, начал багроволицый капитан, — вы подслушиваете? Вы, может, думаете, что вам тут Би-би-си?

— Вы ни капли не похожи на Би-би-си, — заверил я его, чувствуя непреодолимую неприязнь к его налитым кровью свиным глазкам.

— Будет, Фрэнк! — попыталась унять его толстая особа. Она сделала знак второму офицеру — очевидно, своему мужу.

— Мало того, что вы смутили эту молодую леди… пялили на неё глаза… — продолжал он.

— Никого он не смущал, — вмешалась девушка и обратилась ко мне: — Не обращайте на него внимания.

— Смущал, Шила. И я этого так не оставлю. 

— Что вы не оставите? — спросил я, не в состоянии скрыть презрение, которое к нему испытывал. — Я как-никак проживаю в этой гостинице, и, если вам не нравится моё общество, можете подыскать себе другое место.

— С какой стати, чёрт побери! — Он ударил кулаком по столу, расплескав часть моего пива.

Я с трудом удержался, чтобы не выплеснуть остаток в морду этого кретина.

Всё это время загадочный мистер Периго был занят. Он заказывал новую, какую-то особую порцию спиртного для компании. Сейчас он вернулся и оценил ситуацию. Он улыбнулся мне, продемонстрировав безукоризненный, словно сделанный из фарфора ряд зубов, и потрепал Фрэнка по плечу.

— Полно, Фрэнк. Будьте паинькой, иначе не получите ни глоточка спиртного. Пожалуйста, не обращайте на него внимания, уважаемый сэр. Глоток пива — и он придёт в себя.

Теперь всё зависело от меня. Я улыбнулся мистеру Периго и сказал, что всё в порядке. Он настоял на том, чтобы я присоединился к их компании, и, поскольку платил за всё он, никто не решался возразить. Один дружище Фрэнк посматривал на меня волком. Меня это перемещение, разумеется, весьма устраивало, и я примостился у стойки рядом с обладательницей нахального носика. Один её тёмно-синий глаз был чуть светлее другого, и это ещё более утвердило меня в мысли, что я встречал её где-то раньше. Звали её Шила Каслсайд. Она была замужем за майором, который уехал по делам не далее как сегодня утром.

— Что вы делаете в Гретли? — спросила она меня. Она разговаривала всё так же дерзко, как и прежде, но, когда она поворачивалась ко мне, я успел прочесть в её взгляде настороженность.

Я поведал ей свою обычную историю.

— Так что завтра днём мне предстоит встретиться с управляющим электрической компании, — закончил я. 

— Как его фамилия? Не может быть, чтоб я не знала! — закричала Шила.

Мистер Периго знал управляющего.

— У Чатэрза? Да ведь это, дорогая, не кто иной, как мистер Хичэм, — помните, этот вечно озабоченный человечек! Да и то сказать, как тут не быть озабоченным, когда на все его запросы министерство снабжения ни гугу. На заднем дворе завода у него ржавеют под дождём сотни оборонного значения машин, а министерство никак не соберётся ответить, продолжать их выпуск или нет. Ну не трогательно ли?

И коротышка обнажил свои фарфоровые зубы в широкой улыбке. Можно было подумать, что речь идёт о плохо организованных состязаниях в бридж, а не о смертельной схватке против рабства.

— Ферри, вы просто невыносимы! — воскликнула девушка. — Несколько дней назад я слыхала, как полковник Тарлингтон говорил Лионэлу, что считает вас человеком из “пятой колонны”.

— Шила, — заволновалась толстая, — как вы можете говорить такие вещи?

Казалось, единственное, что она умела, — это делать предостережения.

Мистер Периго враз посерьёзнел.

— Я категорически протестую. Да, да, дорогая, категорически протестую!

— Полностью с вами согласен, — заявил второй офицер.

Фрэнк в это время находился где-то в другом конце бара.

— Только потому, что я не строю кислую мину и не разыгрываю из себя сверхпатриота… Право, это уж слишком. Я непременно выскажу это полковнику Тарлингтону. Не можем же мы все стать похожими на полковника Тарлингтона. На этакого мифического защитника Британии. Ведь у него такая внешность, что нам за ним не угнаться: просто национальный флаг, да и только. Красно-бело-голубой.

Шила пришла в восхищение. Она уже изрядно выпила. Очевидно, она была из тех женщин, которые любят, чтобы на вечеринке всё шло колесом. А может, я ошибаюсь? Но всё-таки где-то я её видел раньше. Я заказал выпивку, затем спросил, кто такой Тарлингтон.