Страница 47 из 58
Кончивъ завтракъ, она взяла реэстръ, изготовленный для нея честнымъ Родономъ, и принялась внимательнымъ взоромъ всматриваться въ свое новое положеніе. По соображеніи всѣхъ обстоятельствъ, оказалось, къ великому утѣшенію, что дѣла ея, въ извѣстномъ случаѣ, пойдутъ недурно. Хорошо даже пойдутъ, если распорядиться съ умѣньемъ. Въ добавокъ къ вещамъ, имѣющимъ быть полученными въ наслѣдство послѣ мужа, были у ней свой собственныя бездѣлки и свой trousseau. Мы уже имѣли случай описать и похвалить достойнымъ образомъ великодушіе Родона, обнаруженное имъ немедленно послѣ свадьбы. Ктому же была у ней собственная лошадка, хорошая лошадка, подаренная милордомъ Тюфто, который, сверхъ-того, купилъ для нея дюжину кашмировыхъ шалей на аукціонѣ, гдѣ продавался гардеробъ одной богатой Француженки, промотавшейся на наряды. Множество бездѣлокъ, пріобрѣтенныхъ въ магазинѣ брюссельскаго ювелира, свидѣтельствовали также, въ равной степени, объ изящномъ вкусѣ и огромномъ богатствѣ милорда Тюфто, обожателя Ребекки. Карманныхъ часовъ, или «погремушекъ», какъ называлъ ихъ Родонъ Кроли, было у нея вдоволь, такъ-что, въ этомъ отношеніи, будуаръ Ребекіій походилъ на часовой магазинъ. Однажды какъ-то, вскорѣ послѣ свадьбы, Ребекка замѣтила, что ея англніскіе часы, получеимые въ подарокъ отъ жениха, имѣли довольно неуклюжую форму и нѣсколько забѣгали имередъ каждыя сутки; слѣдствіемъ этого замѣчанія, высказаннаго, разумѣется, безъ всякой задней мысли, было то, что на другое утро появились у нея прекрасные французскіе часики работы Деруа, съ цѣпочкой и прелестной бирюзовой крышкой, а потомъ, еще черезъ день, нѣжный супругъ повергнулъ къ ея стопамъ миньятюрные брегетовскіе часики; величимою никакъ не больше полкроны. Милордъ Тюфто купилъ для ней превосходные часы женевской работы, и такіе же, черезъ нѣсколько времени, подарилъ ей мистеръ Джорджъ Осборнъ. У Амеліи не было часовъ, хотя, разумѣется, нѣтъ ни малѣйшаго сомнѣнія, Джорджъ сдѣлалъ бы ей чудесный подарокъ въ этомъ родѣ, еслибъ она попросила. Супруга милорда Тюфто, постоянно жившая въ Лондонѣ; пробавлялась, въ этомъ отношеніи, стариннымъ инструментомъ, полученнымъ ею отъ матери.
Какъ это жаль, милостивые государи, что наши первостатейные магазинщики, ювелиры и модистки, не заведутъ до сихъ поръ подробнаго реэстра всѣмъ покупателямъ, которымъ они продаютъ свой bijoux! Это могло бы послужить прекраснымъ статистическимъ матеріяломъ, имтереснымъ для многихъ фамилій. И еслибъ всѣ эти украшенія поступили, по принадлежности, къ дочерямъ и женамъ, какая блистательная выставка драгоцѣнныхъ издѣлій могла бы открыться на прилавкахъ шумнаго базара житейской суеты!
Сообразивъ и вычисливъ всѣ эти драгоцѣнности, Ребекка сдѣлала весьма радостное открытіе, что у ней, въ извѣстномъ случаѣ; можетъ несомнѣнно образоваться наличный капиталъ въ шесть или семь сотъ фунтовъ стерлинговъ британской монеты. Этого, конечно, при ея свѣтломъ и сметливомъ умѣ, было слишкомъ довольно для первоначальнаго обзаведенія на рынкѣ житейскихъ треволненій. Все утро было посвящено у ней обозрѣнію и приведенію въ порядокъ разнообразныхъ статей этого движимаго имѣнія. Въ карманной книгѣ Родона, между разнымъ хламомъ, отыскала она вексель въ двадцать фунтовъ, на имя осборнова банкира. Это обстоятельство напомнило ей мистриссъ Осборнъ.
— Пойду прежде къ банкиру и размѣняю этотъ вексель, сказала она, а потомъ не мѣшаетъ навѣстить бѣдняжку Эмми.
Если въ романѣ нашемъ нѣтъ героя, зато читатель найдетъ, по крайней мѣрѣ, героиню. Едва ли кто могъ, въ критическихъ случаяхъ, обнаруживать столько рѣшимости и хладнокровія, какъ наша неукротимая мистриссъ Бекки, достойная супруга неустрашимаго адъютанта.
Есть у насъ еще пріятель, не герой, но вообще малый очень добрый, который остался въ обозѣ, въ числѣ мирныхъ гражданъ. Это, вы угадали, отставной сборщикъ податей и пошлинъ при Богла-Уолла. Джозефъ Седли, какъ и всѣ жители бельгійской столицы, рано въ этотъ день поднялся съ своей постели, при звукѣ трубъ и литавръ. Имѣя, однакожь, превосходный организмъ, способный, въ своемъ летаргическомъ оцѣпенѣніи, устоять противъ всякихъ трубъ, литавръ, рожковъ и барабановъ, мистеръ Джой, нѣтъ сомнѣнія, опочилъ бы на своемъ мягкомъ ложѣ вплоть до двѣнадцати часовъ, несмотря на бранную тревогу; еслибъ — къ несчастью, а можетъ быть и къ счастью, — покой его не былъ нарушенъ постороннею силой: Джоя разбудили, но вы ошибетесь, если подумаете, что разбудилъ его мистеръ Джорджъ, жившій съ нимъ въ одной квартирѣ. Занятый своими собственными дѣлами, и взволнованный мыслью о печальной разлукѣ съ неутѣшною женой, Джорджъ совсѣмъ не думалъ о своемъ шуринѣ и, вѣроятно, позабылъ, что существуетъ на свѣтѣ такой человѣкъ. Кто же растревожилъ сладкій сонъ мистера Джоя? капитанъ Доббинъ.
Покончивъ свой домашнія распоряженія, капитанъ Доббинъ, уже совсѣмъ готовый къ походу, растолкалъ неучтивою рукой индійскаго набоба; и сказалъ учтивымъ тономъ, что желаетъ имѣть счастье сказать ему прощальное привѣтствіе передъ разлукой.
«А чортъ бы тебя побралъ съ этимъ привѣтствіемъ!» подумалъ Джой, протирая свои заспанные глаза. Очень вамъ благодаренъ, капитанъ, сказалъ онъ потомъ, протягивая свою руку. А скоро вы идете?
— Сейчасъ. Мнѣ… мнѣ… вы понимаете, мистеръ Седли, мнѣ бы не хотѣлось пуститься въ этотъ путь, не повидавшись съ вами, проговорилъ мистеръ Доббинъ нерѣшительнымъ и дрожащимъ голосомъ. Легко станется, что нѣкоторые изъ насъ, быть-можетъ, не воротятся назадъ и мнѣ бы хотѣлось удостовѣриться, все ли у васъ пойдетъ тутъ хорошо… ну, и все такое… вы понимаете.
— Что вы подъ этимъ разумѣете? спросилъ Джозъ, стараясь удержаться отъ зѣвоты.
Капитанъ не слыхалъ этого вопроса, и, казалось, не обращалъ ни малѣйшаго вниманія на этого жирнаго толстяка въ ночномъ колпакѣ, пробудившаго, какъ онъ говорилъ, такое нѣжное участіе въ его сердцѣ. Лицемѣръ съ ногъ до головы, онъ прислушивался обоими ушами къ движеніямъ, происходившимъ на половинѣ Джорджа, вышагивалъ по комнатѣ, опрокидывая стулья, барабанилъ по стѣнѣ и обнаруживалъ другіе признаки великаго внутренняго волненія.
Мистеръ Джой, никогда не уважавшій капитана, былъ теперь рѣшительно убѣжденъ, что онъ труситъ.
— Что жь я могу сдѣлать для васъ, Доббинъ? спросилъ онъ саркастическимъ тономъ.
— А вотъ что, сказалъ капитанъ, подходя ближе къ его постели. Черезъ четверть часа мы выступаемъ, Седли, и весьма легко можетъ статься, что я, или Джорджъ, не воротимся назадъ. Слушайте же, что я вамъ скажу: вы не сдѣлаете шагу изъ этого города, пока не удостовѣритесь напередъ, какъ идутъ дѣла. Оставайтесь здѣсь, чтобъ имѣть неусыпный надзоръ за своей сестрою. Утѣшайте ее, развлекайте и примите всѣ возможныя мѣры, чтобъ она была спокойна. Помните, Джозефъ, что съ этой минуты, вы — единственный ея защитникъ. Если — чего Боже сохрани! Джорджъ не воротится назадъ, мистриссъ Эмми не имѣетъ другихъ покровителей въ мірѣ, кромѣ васъ, мистеръ Седли. Въ случаѣ рѣшительнаго пораженія нашей арміи, вы обязываетесь отвезти ее въ Англію, и вы дадите мнѣ честное слово — не оставлять никогда своей сестры. Такъ ли, мистеръ Джозефъ?
— Ужь это само-собою разумѣется, отвѣчалъ Джой, озадаченный этимъ торжественнымъ тономъ.
— Я такъ и думалъ, продолжалъ капитанъ, потому что вы честный человѣкъ, мистеръ Седли. Что жь касается до денегъ, вы можете на этотъ счетъ быть совершенно откровенны со мной.
— Въ какомъ смыслѣ я долженъ понимать это?
— Я хочу спросить: довольно ли у васъ денегъ, мистеръ Седли? то-есть, можете ли вы, въ случаѣ предполагаемаго несчастія, свободно воротиться въ Англію?
— Милостивый государь, сказалъ Джой величествеимымъ тономъ, — если нужны мнѣ деньги, я знаю, гдѣ искать ихъ. Что жь касается до сестры, вы едва ли не напрасно принимаете на себя трудъ предлагать совѣты, какъ я долженъ вести себя въ отношеніи къ ней,
— Вы говорите съ большимъ достоинствомъ, мистеръ Седли, и это мнѣ очень нравится, отвѣчалъ добродушный Доббинъ, — я радъ, что другъ мой Джорджъ оставляетъ сваю жену въ такихъ надежныхъ рукахъ, стало-быть, я могу дать ему, отъ вашего имени, честное слово, что вслучаѣ крайности вы будете защищать и покровительствовать мистриссъ Осборнъ?