Страница 11 из 45
Статья оформлена плакатами 30-х и 40-х годов
Татьяна Царееская
По статье 58-10 УК
История Великой Отечественной войны изобилует примерами массового героизма на фронте и в тылу, в осажденном Ленинграде и в партизанских отрядах. Война стала поистине Отечественной, ибо народ увидел прямую и страшную угрозу самому своему существованию. Патриотический порыв объединил страну так, как того не было ни до, ни после: «Враг будет разбит, победа будет за нами» – в этом были уверены.
Но были и иные настроения. Процент людей с такими настроениями, выявленный органами, на удивление мал.
И все-таки эти люди были. Попробуем их понять.
В обществе, живущем под гнетом тоталитаризма, война резко ухудшает психологический климат. Страх за свою жизнь и жизнь своих близких, отчаянное положение в результате поражений, голод, лишения – все это провоцирует недовольство властью, всей предыдущей репрессивной политикой, поставившей страну на грань гибели.
Многие настроения, особенно реакция на начало Великой Отечественной войны – отступление, потери, кровь, – ярко отражены в одном очень специфичном историческом источнике. Этот источник – документы надзорного производства Прокуратуры СССР по статье 58-10 УК РСФСР – антисоветская агитация и пропаганда. Уникальные документы хранятся в Государственном архиве Российской Федерации и содержат свыше 21 тысячи дел на отдельных людей и группы лиц, осужденных по этой статье в военные и послевоенные годы. В них – свидетельства народного стона, крика, вырвавшегося в минуту отчаянья. Вряд ли стоит винить этих людей в отсутствии патриотизма, в слабости. Жизнь их, трудная и в мирное-то время, в войну становится как бы напрасно прожитой, потому что все, что они сделали, по их мнению, не защитило от нападения врага, страшных поражений и гигантских потерь.
Правда, исследователю приходится решать трудную задачу: насколько можно доверять фактам, содержащимся в этих документах? Что было на самом деле, а что «приписано» стукачами и следователями? Будем читать документы, держа «в уме» эту трудность.
Перед исследователем ранее недоступного источника проходит галерея лиц – людей самых различных возрастов, национальностей, социального статуса.
Бросим взгляд на дела первого этапа войны. Кого же и за что осуждали в этот период?
В подавляющем большинстве, около пятидесяти процентов из тысячи дел (с июня 1941 по ноябрь 1942), – это люди малограмотные, прожившие всю свою жизнь в глубинке, занятые тяжелым физическим трудом: колхозники, рабочие на железной дороге; грузчики, домохозяйки, нередко живущие впроголодь, задавленные непосильным налогообложением, государственными займами, напуганные быстрым наступлением немецких войск.
Вот дело на группу русских казаков, колхозников села Аиртау Северо-Казахстанской области. В сентябре 1941 года они провожали своего соседа Егорова в Красную армию и на проводах говорили: «Я бы на твоем месте никогда не пошел защищать советскую власть. Ты пойми, что она долго существовать не будет – все равно СССР будет Германией разбит, после того будет другая власть, изберут царя и будем строить свою частную, свободную жизнь».
А подвыпивший Егоров стал кричать, что «коммунисты сидят за нашими спинами, а нас гонят, как баранов, защищать. Но мы все равно не будем защищать советскую власть: она для нас ничего не дала».
О том же говорил и грузчик железной дороги из Куйбышевской области Тумасов И.М. среди своих сослуживцев, и колхозники из села Бородино Зыряновского района Восточно-Казахстанской области: «Вот до чего мы докатились, нас немцы жмут, как мух, это все благодаря того, что мы… сидим с голодными желудками, запуганные изданными законами, что за малейший пустяк судят, от этой жизни у народа нет никакого интереса защищать свою родину, все равно там хуже не будет, только зря народ перебьют».
На втором месте среди осужденных – интеллигенция: инженеры, врачи, учителя, творческая интеллигенция, преподаватели вузов, научные работники. Они составляют примерно двадцать процентов от общего числа осужденных по статье 58-ук Совершенно ясно, что образование, культура, опыт интеллектуальной работы позволяли делать более широкие обобщения, и некоторые высказывали их. Главный вывод:« Такой эксплуатации, как у нас, нигде и никогда не было… Каждый специалист – кандидат в тюрьму, ибо уж такова политика советской власти». Именно это – причина и поражений.
Инженеры Чкаловского областного отдела коммунального хозяйства, анализируя положение на фронтах в первые месяцы войны, пришли к неутешительным выводу: «Что наши люди умирают на фронте, говорили и писали, что наша армия сильная, границы одеты в бетон, закрыты на замок, и мы будем бить врага на его же территории, но в действительности обратное. Наши войска отступают, а немцы у нас захватывают город за городом, подходят уже к Москве», «Когда свинью палят, ей не до поросят».
В это же время было возбуждено уголовное дело на известнейшего пианиста Генриха Нейгауза. Его обвиняли в симпатиях к немцам. Атмосфера сгущалась, и только благодаря усилиям некоторых правительственных чиновников, почитателей его выдающегося таланта, дело удалось «притормозить», а потом и вовсе закрыть.
Показательно отношение к политике в стране и ее армии генерал-лейтенанта К.П. Пядышева, в прошлом офицера царской армии, командующего Лужской оперативной группой и зам. командующего Ленинградским военным округом (Л ВО). В письмах к жене (вот результат перлюстрации почты органами НКВД!) он писал, что ошушает полную свою беспомощность, как командир и профессионал не может проявить инициативу под гнетом жестких политических догм. «Ничего своего внести нельзя, кругом завистники, интриганы и прохвосты, так и смотрят лишь бы твой труд выдать за свой, нажиться на твоей честности и порядочности, а еше в партию ташат. Грязные подлецы». О поездке в Западную Белоруссию писал жене: «От Польши и следа, конечно, не осталось…
Там сейчас все, как у нас. Очереди, драки, магазины пустые. Есть только портреты, галстуки и капуста»; «Получаю захватанное грязными лапами, вскрытое и грубо заклеенное твое письмо. Значит, следят наши старатели, только забывают руки мыть. Жалкие, бедные люди. Ищут не там, где нужно»; «Теперь нетрудно стать комдивом – лови только шпионов да врагов народа, а больше ничего не надо». Анализируя действия наших войск в период советско-финской войны, по вопросу прорыва линии Маннергейма говорил: «Я мало верил в успех прорыва, очень слаба подготовка нашего начсостава, многие даже не умеют пользоваться картами, не умеют командовать своими подразделениями, не имеют никакого авторитета среди красноармейцев. Красноармейцы подготовлены очень слабо, многие красноармейцы не хотят драться с врагом, этим объясняется наличие дезертирства, большое скопление красноармейцев в тылу. Наши войска не умеют вести уличные бои, а пехота не способна к длительной атаке. Она немедленно выдыхалась и останавливалась после небольшого движения вперед». И вот неутешительный вывод, к которому он приходит: «Быть офицером сейчас – это совершенно потерять свой облик, превратиться в холуя коммунистов, это ниже своего достоинства».
В деле имеется ходатайство маршала Василевского и командующего артиллерией Красной армии маршала артиллерии Воронова главному прокурору СССР Бочкову от 25 июня 1943 года с просьбой о скорейшем освобождении Пядышева как ценного военачальника.