Страница 76 из 82
Добавление прилагательного ἄγιον (в чтениях 2, 3 и 5) представляет собой наиболее естественный пример вставки, которую переписчики могли сделать независимо друг от друга. (Исправление, найденное в p66, исключающее слово ἅγιον, вполне согласуется с обычной внимательностью переписчика, тут же исправляющего собственную случайную ошибку.) Примечательно, что в этом случае Ватиканский кодекс содержит двойную ошибку (5) — добавлены одновременно и ἅγιον, и глагольный предикат.
Текстуальные свидетельства для чтения (2) можно соединить со свидетельствами в пользу чтения (1); общим критерием для них будет сопротивление соблазну добавить глагольный предикат. Таким образом, здесь мы имеем большое количество разнообразных текстуальных свидетелей, поддерживающих наиболее трудное и короткое чтение. Следовательно, трудно сомневаться в том, что исходный текст содержал просто οὔπω γαρ ἦν πνεῦμα[593].
Как Марк закончил свое Евангелие?[594] К сожалению, этого мы не знаем. Максимум, что нам известно — в рукописях есть четыре различные концовки, но, вероятно, ни одна из них не представляет собой то, чем Марк намеревался завершить свой текст. Эти четыре чтения могут быть названы кратким окончанием, промежуточным окончанием, пространным окончанием и расширенным пространным окончанием. Данные о каждом из них следующие.
1. Последние двенадцать стихов Мк 16:9-20 отсутствуют в двух ранних пергаменных кодексах, B и א, в старолатинской рукописи k, сирийском синайском переводе, во многих рукописях староармянского перевода, в Адишской и Опизанской рукописях старогрузинского перевода и в некоторых списках эфиопского перевода. Климент Александрийский, Ориген и Аммоний не знали о существовании этих стихов. Другие греческие отцы указывают, что эта часть отсутствует в известных им греческих рукописях Евангелия от Марка (см. напр. Иероним, Epist. схх. 3, ad Hedibiam, «Почти все греческие списки не содержат этой заключительной части»). Первоначальная форма канонов Евсевия не содержит нумерованных частей после 16:8. Многие рукописи, содержащие этот отрывок, имеют указание на то, что он отсутствует в старых греческих списках (так, например, в рукописях 1, 20, 22 и т. д.); другие свидетели текста помечают этот отрывок астериском или обелом, которым обычно пользовались переписчики для обозначения поддельного добавления к литературному произведению.
2. Промежуточное окончание («Но они вкратце пересказали Петру и бывшим с ним все, что им было сказано. После этого сам Иисус послал их проповедовать от востока до запада священную и бессмертную весть о вечном спасении») присутствует в некоторых маюскульных рукописях VII, VIII и IX вв. (L, Ψ, 099, 0112), равно как и в нескольких минускульных манускриптах (274mg [рис. 25], 579) и некоторых древних переводах (k, Syrh mg, Coppt, Ethcodd)[595].
3. Пространное окончание, известное по Библии короля Иакова и другим переводам, сделанным с Textus Receptus, присутствует в многочисленных свидетелях (включая даже некоторые из тех, где есть промежуточное окончание), а именно в A, C, D, L, W, Θ, в большинстве поздних маюскулов, в большом количестве минускулов, в большинстве старолатинских переводов, Вульгате, Syrc, p и Coppt. Возможно, что Иустин Мученик в середине II в. знал это окончание; во всяком случае, его ученик Татиан включил его в свой «Диатессарон».
4. Расширенное пространное окончание существовало, как указывает Иероним, в его время в греческих списках. После открытия W в начале XX века в нашем распоряжении оказался греческий текст этого расширенного отрывка (перевод добавленного после 14 стиха текста см. выше).
Рис. 25. Греческая рукопись 274 (X в.). Национальная библиотека, Париж. Мк 16:6-20 и промежуточное окончание Мк (см. п. 2). Размер оригинала 23,8×16,5 см.
Ни одно из этих окончаний не представляется оригинальным. Отчетливый и характерный апокрифический дух расширения в (4), а также резко ограниченный базис поддерживающих его данных отчетливо свидетельствуют о вторичности данного добавления.
Пространное окончание (3), хотя и присутствует в большом количестве свидетелей текста, в том числе древних, по своим внутренним признакам тоже должно рассматриваться как вторичное[596]. Например, наличие 17 нехарактерных для Марка слов или слов, использованных в не вполне марковом значении; отсутствие плавного перехода между стихами 8 и 9 (субъект ст. 8 — женщины, в то время как в ст. 9 подразумевается Иисус); и способ, которым Мария называется в ст. 9, несмотря на наличие более раннего упоминания о ней в ст. 1, — все эти особенности указывают на то, что данная часть была добавлена кем-то, кто знал вариант Евангелия от Марка, резко обрывающийся на ст. 8, и желал снабдить его более уместной концовкой. В армянской рукописи Евангелий, переписанной в 989 г. (см. рис. 21), содержится короткий заголовок из двух слов, стоящий между последней строкой ст. 8 и перед двенадцатью последними стихами, гласящий Ariston eritsou («от пресвитера Аристона»). Многие видят в этом ссылку на Аристиона, современника Папия, жившего в начале II в. и традиционно считающегося учеником апостола Иоанна. Тем не менее, вероятность того, что армянский писец, расставлявший заголовки в рукописи, мог иметь доступ к подлинной традиции об авторстве этой концовки, равен практически нулю, особенно в том случае, если, как указывалось, заголовок был добавлен в XIII или XIV в.[597].
Внутренние признаки так называемого промежуточного окончания (2), бесспорно, свидетельствуют против его подлинности. Помимо содержащихся в этом отрывке многочисленных «не-Марковых» слов, его риторический тон сильно отличается от простого стиля Евангелия от Марка. Напыщенная фраза, стоящая в конце («священную и бессмертную весть о вечном спасении»), выдает позднейшего греческого богослова.
Таким образом, у нас осталось краткое окончание, засвидетельствованное ранними греческими, переводными и патристическими источниками. Внешние и внутренние признаки позволяют однозначно заключить, что оригинальный текст второго Евангелия, насколько это известно сегодня, заканчивался фразой 16:8. Но хотел ли Марк завершить свое Евангелие грустным сообщением о том, что женщины испугались (ἐφοβοῦντο γάρ)? Несмотря на аргументы некоторых современных ученых, упорно отстаивающих такой взгляд[598], трудно поверить в то, что упоминание о страхе могло быть уместной концовкой для произведения, называемого Евангелием, то есть Благой Вестью. Кроме того, с точки зрения стилистики, греческая фраза, оканчивающаяся словом γάρ, крайне неестественна и встречается чрезвычайно редко — в многообразии греческой литературы можно найти сравнительно мало примеров такого явления, причем ни в одном случае γάρ не стоит в конце произведения. Более того, возможно, что Марк в ст. 8 использует глагол ἐφοβοῦντα в значении «они были испуганы кем-то или чем-то» (как он это делает в четырех других местах в своем Евангелии). Очевидно, в данном случае указание на того, кто испугал, должно было бы завершать предложение.
В связи с этим представляется, что ἐφοβοῦντο γάρ в Мк 16:8 — вовсе не те слова, которыми Марк намеревался завершить свое Евангелие. Прервали ли его во время работы, к которой он не смог вернуться (возможно, по причине смерти), или последний лист оригинала случайно был потерян прежде, чем с него сделали списки[599], мы не знаем. Общеизвестно только то, что многие в Древней церкви чувствовали, что это не полный текст Евангелия и пытались разными способами добавить более или менее подходящее окончание[600].
593
Этот текст лежал в основе Библии короля Иакова, Пересмотренного перевода (Revised Version, 1881) и Американской стандартной Библии (American Standard Version) (1901), переводчики всех трех употребляют курсив, чтобы обозначить для читателей слова, добавленные по смыслу: «… не был еще дан». Однако ни Пересмотренный Стандартный перевод (Revised Standard Version), ни Новая английская Библия (New English Bible) в этом случае курсивом не пользуются, поэтому использование глагольной формы «дан» в этих двух переводах можно считать результатом либо вольного перевода, либо выбора вторичного чтения в качестве базового текста.
594
Среди более новых исследований см. Paul L. Danove, The End of Mark's Story: A Methodological Study (Leiden, 1993), pp. 120–125; David C. Parker, The Living Text of the Gospels (Cambridge, 1998), pp. 124–147.
595
Подробнее о коптских версиях см. P. E. Kahle, Journal of Theological Studies, n.s., ii (1951), pp. 49–57.
596
Уильям Фармер попытался объяснить отсутствие последних 12 стихов у Мк в некоторых ранних рукописях, предположив, что они были выброшены в течении II в. александрийскими писцами, которые находили неудобным упоминание о взятии змей и питье яда в стихе 18, а потому решили применить практику, бывшую в ходу у александрийских ученых — толкователей Гомера, и один за другим выбросили все 12 стихов (William R. Farmer, The Last Twelve Verses of Mark [Society for New Testament Studies: Monograph Series, xxv; Cambridge, 1974]). Но это объяснение неудовлетворительно: (1) Фармер неверно понял работу александрийских филологов, которые обычно не выбрасывали стихи из гомеровского эпоса, но лишь атетировали строку или строки, считавшиеся не аутентичными; (2) нет убедительного объяснения, почему александрийские христиане не ограничились двумя неудобными фразами в стихе 18, а исключили все 12 стихов и (3) полностью неправдоподобно предположение, что сокращенный таким образом александрийский текст мог привести к появлению одинаково короткого варианта в столь разных и географически отдаленных версиях, как древнейшая латинская, сирийская, саидская, армянская и грузинская. Даже в самом страшном сне не может присниться, что кто-то берется утверждать, будто все они отражают одно и тоже гипотетически переделанное в Александрии сокращение текста.
597
Так считает Й. Шеферс (Joseph Schäfers): Biblische Zeitschrift, xiii (1915), pp. 24–25.
598
См. например, J. M. Creed, Journal of Theological Studies, xxxi (1932), pp. 175–180; Ernst Lohmeyer, Das Evangelium des Markus (Göttingen, 1937), pp. 356–360; N. B. Stonehouse, The Witness of Matthew and Mark to Christ (Philadelphia, 1944), pp. 86-118; A. M. Farrer, The Glass of Vision (London, 1948), pp. 136–146; H. R. Lightfoot, The Gospel Message of St. Mark (Oxford, 1950), pp. 80–97, 106–116. Современное мнение о попытках осознать буквальное литературное значение короткого окончания см. J. F. Williams, «Literary Approaches to the End of Mark’s Gospel», Journal of the Evangelical Theological Society, xlii (1999), pp. 21–35.
599
Наиболее свежая работа, в которой доказывается, что краткое окончание Евангелия от Марка (а также и его начало!) было утеряно: Ν. Clayton Croy, The Mutilation of Mark’s Gospel (Nashville. 2003).
600
Практически все ученые, критически исследовавшие и комментировавшие текст Евангелия от Марка, единодушно отвергают для этих стихов авторство Марка. Обычно выдвигаемые аргументы хорошо суммированы в монографии: Clarence R. Williams, The Appendices to the Gospel according to Mark: A Study in Textual Transmission (Transactions of the Co