Страница 7 из 82
Христианские переписчики разработали особую систему сокращенных написаний некоторых «священных» слов. Эти nomina sacra, как сегодня их часто называют, включают такие употребительные слова, как θεός, κύριος, Ἰησοῦς, Χριστός и υἱός (Бог, Господь, Иисус, Христос и Сын), сокращенная форма которых складывалась исключительно из первой и последней букв; πνεῦμα, Δαυίδ, σταυρός, и μήτηρ (Дух, Давид, Крест и Мать), при написании которых оставлялись первые две и последняя буквы; πατήρ, Ἰσραήλ и σωτήρ (Отец, Израиль и Спаситель) писались первая и две последние буквы; а также ἄνθρωπος, Ἰερουσαλήμ, и οὐρανός (Человек, Иерусалим и Небо) — оставлялись первый и последний слоги. Чтобы указать читателю на присутствие nomen sacrum писец, как правило, проводил горизонтальную линию над сокращенным написанием[34].
В своей статье, посвященной изготовлению книг у ранних христиан, известный папиролог и палеограф Т. Скит указывает, что nomina sacra, так же как и кодекс, предполагали «высокий уровень организации, сознательное планирование и единую практику, существовавшую в ранних общинах, — догадываться о существовании всего этого еще недавно мы едва ли могли»[35]. Где впервые возникли эти особенности христианской книги — в Риме ли, Антиохии ли, Александрии или Иерусалиме — решить непросто, однако в итоге, по-видимому, следует предпочесть Иерусалим[36].
В раннехристианскую эпоху библейские рукописи изготавливались отдельными христианами, которые желали обеспечить себя или местные общины той или иной новозаветной книгой. Поскольку с течением времени число обращенных в христианство людей возрастало, рукописей для новообращенных и для местных церквей требовалось все больше. Следствием этого явилось то, что скорость переписывания в отдельных случаях сказывалась на аккуратности выполнения этой работы. Кроме того, стремление донести новозаветный текст до тех, кто не читал по-гречески, неоднократно приводило к тому (по свидетельству Августина), что «любой, кто приобретал греческую рукопись и мнил себя знатоком греческого и латыни, осмеливался делать свой собственный перевод» (О христианском учении II. 11.16).
Однако когда в IV в. христианство получило официальный статус государственной религии, новозаветные кодексы стали изготавливать в специально приспособленных для этого скрипториях[37]. Обычно эта работа осуществлялась следующим образом: в рабочем помещении скриптория несколько профессиональных переписчиков (христиан и даже нехристиан), используя пергамен, перья и чернила, записывали текст, который чтец медленно читал вслух по оригиналу[38]. При такой организации работы можно было изготовить столько списков текста, сколько переписчиков одновременно работало в помещении скриптория. Естественно, подобный способ привносил различного рода ошибки в копии текста. В отдельных случаях писец мог на секунду отвлечься, чихнуть или не расслышать чтеца из-за любого постороннего шума. Кроме того, в том случае, когда чтец произносил вслух слово, которое при написании могло обозначать разные понятия (как, например, в русском языке: «тайна» и «тайно», «луг» и «лук»), переписчик должен был самостоятельно определить подходящее по контексту слово и иногда ошибался. (Примеры такого рода ошибок приведены ниже, см.)
Для контроля правильности переписывания в скрипториях обычно предусматривалась проверка изготовленных рукописей корректором (διορθωτής), специально обученным для нахождения и исправления ошибок. Пометки корректора на полях рукописи отличаются от основного текста почерком и цветом чернил.
Нанимаемым на работу в скрипторий писцам обычно платили за количество переписанных строк определенного произведения или его части. Стандартной по длине строкой считалась поэтическая: гомеровский гекзаметр или ямбический триметр. При переписывании прозы мерой определения стоимости рукописи часто служил так называемый στίχος, стих, который состоял из 16 (иногда 15) слогов. «Эдикт о ценах» императора Диоклетиана, изданный в 301 г., устанавливал плату в 25 денариев за 100 строк письма первой степени качества и 20 денариев за такое же количество строк второй степени качества (различие между ними не объясняется)[39]. По подсчетам Р. Харриса, изготовление одного экземпляра полной Библии, такого как Синайский кодекс, должно было обойтись в 30 тысяч денариев — достаточно внушительная сумма, даже несмотря на рост инфляции[40].
Подсчет общего числа стихов в рукописи служил своеобразной проверкой качества работы писца, поскольку совершенно очевидно, что если в копии текста оказывалось меньше стихов, чем в оригинале, это однозначно свидетельствовало о дефектности списка. С другой стороны, такого рода подсчеты служили не самым лучшим способом проверки правильности текста, поскольку с его помощью можно было обнаружить лишь пропуски и дополнения. В греческих списках Евангелий, содержащих сведения об общем количестве стихов, наиболее часто приводятся следующие округленные цифры: 2600 стихов в Евангелии от Матфея, 1600 в Евангелии от Марка, 2800 в Евангелии от Луки и 2300 в Евангелии от Иоанна. В некоторых греческих списках приводятся и более точные цифры: 2560, 1616, 2750 и 2024 применительно к тексту Евангелий, что свидетельствует о наличии в рукописях фрагмента Мк 16:9—20 и отсутствии текста Ин 7:53—8:11.
В византийской империи рукописи изготавливались монахами. В монастырях, в отличие от светских коммерческих скрипториев, не требовалось одновременно делать большое количество списков одного текста, и поэтому вместо того, чтобы писать под диктовку чтеца, монахи, зачастую работая в отдельных кельях, переписывали текст Священного Писания и других книг для самих себя или для благотворителей данного монастыря. Такой способ размножения списков исключал возможность допущения вышеупомянутых ошибок переписки под диктовку. Однако при этом возникали другие возможности проявления ошибок в переписываемом тексте. Процесс переписывания включает в себя четыре момента: 1) прочтение (в древности, как правило, читали вслух) строки текста или предложения; 2) запоминание прочитанного; 3) внутренний диктант (про себя или вслух); 4) движение пишущей руки. Несмотря на то, что некоторые из этих этапов осуществляются практически одновременно, память уставшего или полусонного писца не застрахована от совершения всякого рода ошибок, иногда очень серьезных (примеры см. ниже).
Более того, поскольку до изобретения «вечной ручки» было еще очень долго, писцам приходилось то и дело окунать перо в чернильницу[41]. Это отвлекало писца и создавало почву для ошибок глаза, памяти, восприятия или письма[42].
Помимо психологических ошибок совершались различные физиологические, а также существовали внешние обстоятельства, которые снижали возможность контроля за точностью. Необходимо помнить о том, что сам процесс переписывания текста был делом весьма тяжелым и утомительным — как по причине постоянного напряжения внимания, так и из-за того, что писец долго находился в одном и том же положении. Сегодня нам может показаться это странным, однако в древности пишущий человек не сидел за столом. Имеются как литературные[43], так и художественные[44] свидетельства о том, что вплоть до раннего Средневековья писцы, как правило, работали стоя (делая относительно небольшие заметки), или сидели на стуле или скамье (а иногда и на земле), держа свиток или кодекс у себя на коленях (см. рис. 4)[45]. Само собой разумеется, это было менее удобно, чем сидеть за письменным столом, хотя последнее также достаточно утомительное дело, особенно если учесть то, что писцы проводили за столом по шесть часов в день[46] в течение нескольких месяцев.
34
Классическое исследование по этому вопросу: Ludwig Traube, Nomina Sacra: Versuch einer Geschichte der christlichen Kürzung (Munich, 1907). Дополнительные сведения приведены в следующих работах: A. H. R. E. Paap, Nomina Sacra in the Greek Papyri of the First Five Centuries A. D.: The Sources and Some Deductions (Leiden, 1959). Траубе были доступны менее 40 греческих папирусов; Паап цитирует уже 421 папирус первых пяти веков. См. также более позднее исследование: R. C. Nevius «Papyrus Witnesses to the Text of the ‘Nomina Sacra’ in the Apocalypse», Akten des 21. Intemationalen Papyrologenkongresses, ed. by Barbel Kramer et al. (Stuttgart, 1997), pp. 750–755. Согласно Робертсу (C. H. Roberts), христианская практика сокращать nomina sacra берет начало уже в I в. н. э. (его исследование опубликовано в The [London] Times Literary Supplement, 10 March, 1961, p. 160). См. также его же работу: C. H. Roberts, Manuscript, Society and Belief in Early Christian Egypt (London, 1979), pp. 26–48; Gamble, Books and Readers, pp. 74–78; Kim Haines-Eitzen, Guardians of Letters: Literacy, Power, and the Transmitters of Early Christian Literature (New York, 2000), pp. 91–96.
35
The Cambridge History of the Bible. Vol. 2. The West from the Fathers to the Reformation, ed. by G. W. H. Lampe (Cambridge, 1969), p. 73.
36
C. H. Roberts, Manuscript, Society and Belief, pp. 26–48.
37
Некоторые ученые отстаивали точку зрения, согласно которой христианский скрипторий в Александрии существовал уже во второй половине II века, см. например, G. Zuntz, The Text of the Epistles: A Disquisition upon the Corpus Paulinum (London, 1953), p. 273. Убедительные контраргументы против нее приводит Хайнс-Эйцен, указывая, что самые ранние свидетельства о христианских скрипториях относятся к IV веку: см. Haines-Etzen, Guardians of Letters, pp. 83–91.
38
См. прежде всего: T. C. Skeat, «The Use of Dictation in Ancient Book-Production», Proceedings of the British Academy, xlii (1956), pp. 179–208.
39
De pretiis rerum venalium («О ценах на продаваемые вещи»), vii., 39 сл. Опубликовано в Corpus Inscriptionum Latinarum III.831; см. статью Грейзер (E. R. Graser) в книге: Te
40
Cм. New Testament Autographs, a supplement to the Americanfoumal of Philology, 12 (Baltimore, 1882), p. 23. Современный эквивалент этой суммы определить трудно. В качестве некоторого сравнения можно вспомнить, что в предыдущем, III в., при Каракалле (211–217) легионеру выплачивалось годовое stipendium в 750 денариев помимо основного содержания.
41
Ср. рис. 11, где заметно чередование более светлых и более темных букв, вызванное необходимостью окунать перо в чернила через каждые 4–6 букв.
42
См. P. M. Head and M. Warren, «Re-inking the Pen: Evidence from P. Oxy. 657 (p13) Concerning Unintentional Scribal Errors», New Testament Studies, xliii (1997), pp. 466–473.
43
Довольно интересное свидетельство содержится в колофоне рукописи, который датируется III в. н. э. и находится в папирусном свитке, содержащем 3 и 4 песни «Илиады» (см.: Catalogue of the Literary Papyri in the British Museum, ed. by H. J. M. Milne [London, 1927], pp. 21–22). Согласно интерпретации Вифштранда первые две строчки читаются следующим образом: Ἐγώ κορωνίς εἰμι γραμμἀτων φύλαξ κἀλαμός μ’ἔγραψε δεξιὰ χεὶρ καὶ γόνυ, т. е. поскольку писец держал лист папируса на коленях, можно было сказать, что в работе над текстом участвовали перо, правая рука и колено; ср. Albert Wifstrand, «Ein metrischer Kolophon in einem Homerus-papyrus», Hermes, lxviii (1933), pp. 468–472. Дальнейшая разработка гипотезы Вифштранда: G. M. Parássoglou, «ΔΕΞΙΑ ΧΕΙΡ ΚΑΙ ΓΟΝΥ. Some Thoughts on the Postures of the Ancient Greeks and Romans when Writing on Papyrus Rolls», Scrittura e Civiltà, iii (1979), pp. 5-21; idem, «A Roll upon His Knees», Yale Classical Studies, xxxviii (1985), pp. 273–275.
44
Разнообразные живописные произведения, изображающие позы писцов при работе, см. на иллюстрациях в A. M. Friend, Jr., «The Portraits of the Evangelists in Greek and Latin Manuscripts», Art Studies, v (1927), pp. 115–147, and vii (1929), pp. 3-29; W. H. P. Hatch, Greek and Syrian Miniatures in Jerusalem (Cambridge, MA, 1931); также см. B. M. Metzger, «When Did Scribes Begin to Use Writing Desks?» Historical and Literary Studies, Pagan, Jewish, and Christian (Grand Rapids, MI, 1968), chap. xii. Согласно миниатюре Россанского Евангелия, на которой изображен суд над Иисусом (см. рис. 14), судебный стенографист работал стоя за столом оставалось свободное место; анализ этого изображения см. в работе: William C. Loerke, «The Miniatures of the Trial in the Rossano Gospels», Art Bulletin, xliii (1961), pp. 171–195.
45
Так называемые письменные столы, найденные в Кумране и восстановленные археологами до высоты современных столов, в древности имели высоту всего лишь около полуметра, т. е. были слишком низки, чтобы использоваться в качестве письменного стола, см.: Bruce M. Metzger, «The Furniture of the Scriptorium at Qumran», Revue de Qumrân, i (1958-9), pp. 509–515.
46
Cp. жалобу одного писца, жившего, вероятно, в IX в.: Ardua scriptorum prae cunctis artibus ars est: Difficilis labor est, durus quoque flectere colla, | Et membranas bis ternas sulcare per horas (см. Falconer Madan, Books in Manuscript (London, 1893), p. 37.).