Страница 64 из 82
Даже случайные детали позволяют убедиться в добросовестности переписчиков. Например, переписчик Ватиканского кодекса чисто механически скопировал сквозную нумерацию разделов Павловых посланий, несмотря на то, что эта нумерация располагала послания в необычном порядке, так что Послание к Евреям стояло между Посланием к Галатам и Посланием к Ефесянам и, следовательно, была неприменима к существующей последовательности посланий в Ватиканском кодексе[482]. Примеры чрезмерной точности отдельных переписчиков можно продолжить, создавая в некоторой степени противовес тому впечатлению, которое эта глава может, пожалуй, произвести на начинающего текстолога-новозаветника[483].
ГЛАВА 8
ИСТОРИЯ ПЕРЕДАЧИ ТЕКСТА НОВОГО ЗАВЕТА
Для текстолога, которого интересует восстановление оригинального новозаветного текста, важно изучить историю текстуальной традиции начиная с древнейших времен и до конца средневековья. Среди прочего, это означает, что ему нужно знать о появлении и развитии текстуальных групп — иными словами, различных типов текста, представленных среди рукописей. И хотя многие детали окутаны тайной, все же возможно как установить общую канву этой истории, так и оценить характер главных типов текста, представленных в дошедших до нас рукописях.
I. Сложности в установлении оригинального текста
История текста каждой новозаветной книги до известной степени индивидуальна. О каждой можно сказать, что автор или авторы выпустили ее как отдельную публикацию или серию публикаций[484]. Установить происхождение некоторых текстов относительно просто — например, послание Павла к Галатам было написано в определенном месте, в определенное время и адресовалось определенной аудитории. Другие сочинения ставят исследователей в тупик. Так, многие ученые считали, что 2 Кор представляет собой соединение двух (или более) Павловых писем, написанных в разное время по разному поводу, лишь впоследствии слитых воедино и давших тот текст, который и дошел до нас. Более того, во 2 Кор есть отрывок (6:14-7:1), который в состав этих исходных писем не входил, но был интерполирован позднее и другой рукой. То же может быть сказано и о других частях Павлова корпуса. Ученые и сегодня спорят о том, какие вставки и интерполяции могли быть внесены в текст на этапе, предшествовавшем созданию древнейших сохранившихся рукописей[485].
Эти примеры показывают, насколько сложно — а подчас и едва ли возможно — говорить об оригинальном тексте Павловых посланий. Что следует счесть оригинальной формой 2 Кор? Будет ли это текстом двух самостоятельных посланий, существовавших до объединения? Но, как представляется, разделить их обратно почти невозможно, поскольку имеющееся послание — результат редактуры, при которой части первичных писем были видоизменены или сокращены. Значит, оригинал 2 Кор будет иметь тот вид, в каком он вышел из-под пера редактора — но это означает, что из него следует исключить позднейшую интерполяцию 6:14-7:1, которой во 2 Кор изначально не было. Более того, мы знаем, что Павел диктовал свои письма. Как быть, если писец не расслышал слов апостола или ошибся на письме? Что считать в этом случае оригиналом — то, что с ошибкой записал секретарь, то, что Павел сказал, или то, что он хотел сказать? В последнем случае, как мы можем прорваться сквозь письменный текст к устной, неверно записанной со слуха, речи?
Но эти проблемы — ничто по сравнению с Евангелиями, где ситуация еще сложнее. Ведь Евангелия основаны на устной традиции и письменных источниках, ставших ныне для нас недоступными. Что значит, в этом случае, восстановление оригинального текста для Евангелия от Иоанна? Станет ли текстолог реконструировать древнейшую версию, которая не включала бы в себя главу 21? Скорее всего, нет, ведь все наши рукописи, сохранившие текст Евангелия полностью, содержат и эту главу. Значит, будем восстанавливать текст в окончательном авторском виде со включением 21 главы. Но нужно ли будет нам в этом случае выбросить эпизод с женщиной, взятой в прелюбодеянии (7:53-8:1)? Сочтем мы эту перикопу составной частью оригинального текста или же позднейшей вставкой, которая к нему не относится?[486]
Перечисленные выше вопросы принадлежат к числу тех теоретических проблем, которые встают перед текстологом. Фундаментальный вопрос науки, решить который необходимо всякому исследователю, формулируется так: что представляет собой само понятие оригинального текста и его восстановления?[487] Ответить на него не так-то просто, но невзирая на подобные затруднения, большинство ученых признают, что рукописи всех библейских книг (будь то Гал, 2 Кор или Ин) в том или ином виде восходят к тексту, который был создан (или получил окончательную редакцию) и опубликован в определенный момент в определенном месте. Именно этот «окончательно опубликованный» вариант текста, ставший основой для всех позднейших рукописей, текстология и стремится восстановить[488].
II. Распространение раннехристианской литературы
Каждая из новозаветных книг с момента своего создания начинала обращаться в среде, которую составляли христианские общины. Именно это и называлось в античности публикацией — изготовление вручную одной или нескольких копий, которые затем передавались другим для чтения[489].
Древнейшие экземпляры каждой книги, несомненно, были созданы либо в общине, где тот или иной текст появился (скажем, если Павел оставлял себе копию продиктованного письма перед тем, как его отправить), либо же в общине, к которой он был адресован. Поскольку другие христиане хотели иметь эти книги либо для личного чтения, либо для использования в своих общинах, они переписывали нужные тексты от руки. Древнейшими переписчиками новозаветных книг, вероятно, были не профессиональные писцы, зарабатывавшие себе на жизнь копированием литературных сочинений, а просто образованные члены церкви, которые имели время и силы для подобной работы. Поскольку большинство из них, если не все, были в писцовом ремесле дилетантами, можно не сомневаться, что при переписывании в тексте появилось довольно много ошибок. Оригинал текста мог быть потерян или уничтожен вскоре после его публикации, и все имевшиеся рукописи воспроизводили текст какой-то одной копии, переписанной с ошибками на раннем этапе существования текста.
По мере того, как христианство распространялось в Средиземноморье, новые общины появлялись в тех или иных больших городах или поблизости от них. Новым общинам требовались новые экземпляры писаний, христианские тексты активно распространялась, и с более старых списков делали все новые и новые любительские копии. К началу II века практически все книги, впоследствии вошедшие в состав Нового Завета, уже существовали — то есть были написаны, отредактированы и изданы — и в разных местностях уже существовали многочисленные их копии. В каждом регионе тексты переписывали снова и снова по мере того, как в них появлялась необходимость. Поскольку основывались новые церкви и расширялись старые, подобных копий требовалось все больше и больше. К тому же в христианство обращалось все больше образованных людей, которым хотелось изготовить экземпляр апостольских сочинений либо для частного чтения, либо для передачи его той церкви, в которой они состояли. Новые списки можно было сделать только с имеющихся в данной общине, а последние могли отличаться от того, чем располагали христиане других городов и провинций — поэтому неудивительно, что со временем новозаветный текст каждого региона приобрел собственную уникальную форму, в тех или иных деталях отличную от текста, которым пользовались другие церкви.
482
См. прим. 114.
483
Другие примеры добросовестности переписчиков см.: B. Blumenkranz, «Fidélité du scribe», Revue du Moyen Âge, viii (1952), pp. 323–326; H. J. Vogels, «‘Librarii dormitantes’: Aus der Überlieferug des Ambrosiaster-Kommentars zu den Paulinischen Briefen», Sacris Erudiri: Jaarboek voor Godsdienstwetenschappen, viii (1956), pp. 5-13.
484
Возможно, например, что Евангелие от Иоанна имело несколько редакций, одна из ранних вполне могла заканчиваться стихом 20:31, а глава 21 была добавлена в более позднее время. См. вступление к книге: Raymond Brown, The Gospel According to John (Garden City, NY, 1966). Более того, исследователи от Бласса (Blass), писавшего в конце XIX столетия, до Буамара (Boismard) и Ламуя (Lamouille), работавших в конце XX века, придерживались мнения о том, что книга Деяний имела две редакции, одна из которых представлена в александрийской традиции, а другая — в более пространной западной (она 8,5 % длиннее). См. M.-E. Boismard, A. Lamouille, Le texte occidental des Actes des Apotres; reconstruction et rehabilitation: vol. i, Introduction et texts; ii, Apparat critique (Paris, 1984).
485
См. William O. Walker, Interpolations in the Pauline Letters (London, 2001).
486
Дальнейшие размышление об этих вопросах в приложении к тексту Евангелий, см.: William Petersen, «The Genesis of the Gospels», in The New Testament Textual Criticism and Exegesis. Festschrift J. Delobel, ed. by A. Denaux (Leuven, 2002), pp. 33–65. Более полное изложение проблемы см. David C. Parker, The living Text of the Gospels (Cambridge, 1997).
487
См. Eldon Jay Epp, «The Multivalence of the Term ̔Original Text’ in New Testament Textual Criticism», Harvard Theologial Review, xcii (1999), pp. 245–281.
488
В случае с посланиями Павла перед нами встают еще большие затруднения: если все сохранившиеся рукописи происходят не непосредственно от оригиналов, или автографов Павла, а от коллекции Павловых посланий, созданной ближе к концу I в. (к такому мнению пришли многие исследователи), то в этом случае будет невозможно прорваться к оригиналу сквозь текст, оформившийся около 40 лет спустя. См. в особенности, Günter Zuntz, The Text of Epistles: A Diquisition upon the Corpus Paulinum (London, 1953).
489
См. Harry Y. Gamble, Books and Readers in the Early Church (New Heaven, 1995), pp. 42–53.