Страница 22 из 26
Первая официальная организация – «Секция по изучению НЛО» – была создана 18 октября 1967 года при московском Доме авиации и космонавтики. В состав ее бюро вошли: генерал-майор авиации П. Столяров (председатель), А. Казанцев, Д. Зигель (заместитель) и А. Тихонов (секретарь). Но уже в начале следующего года решением вышестоящей организации – совета ДОСААФ – ее распустили. 29 февраля того же года в газете «Правда» как бы случайно появилась статья «Снова летающие тарелки», в которой член-корреспондент АН СССР Э. Мустель, профессор Д. Мартынов и физик В. Лешковцев, широко используя аргументацию Д. Мензела, сделали вывод (вместе с академиком Л. Арцимовичем), что «домыслы об НЛО не имеют под собой никакой научной базы, а наблюдаемые объекты имеют хорошо известную природу». Примерно в то же время в Центральном Доме журналистов доктор физико-математических наук В. Красовский и все тот же Э. Мустель призвали ликвидировать всякие общественные комитеты по НЛО как «ненормальное явление нашей жизни». После таких выступлений возможной стала только публикация материалов, дискредитирующих проблему НЛО. Игра пошла в одни, причем пустые, ворота.
И все же в 1974 году в Московском авиационном институте под руководством доцента Ф. Зигеля, а он занимался проблемой НЛО с 1955 года, была создана группа по изучению НЛО. Одновременно в новой «Программе исследований по проблеме связи с внеземными цивилизациями» АН СССР появился пункт о необходимости поиска инопланетных зондов на околоземных орбитах. Для этого предполагалось использовать существующие комплексы, предназначенные для космической связи и радиолокации.
Однако только через пять лет, 17 июля 1979 года, постановлением президиума московского городского правления НТО РЭС имени А. С. Попова была создана секция «Ближний поиск внеземных цивилизаций с помощью средств радиоэлектроники», разработано положение о научно-технической лаборатории. Казалось бы, все отлично! Только работать и работать! Но не прошло и двух месяцев, как решением Мосгорисполкома секция была закрыта. Почему? Люди, занимавшиеся проблемой НЛО, хотели только одного – привлечь к ее изучению научный мир, научно-технические организации. Но получалось так: одна группа ученых готова была безвозмездно отдавать все свободное время и даже какие-то свои, пусть мизерные, средства для раскрытия природы феномена, а другая – крохотная, но авторитетная в силу занимаемых должностей – делала все, чтобы сорвать работу.
Только после 1985 года начался процесс организационного формирования структур отечественной уфологии: 1987-й – впервые в широком масштабе обсуждены проблемы научных связей и взаимодействия уфологов, 1989-й – образована уфологическая комиссия для координации деятельности региональных объединений, 1990-й – создан Всесоюзный межотраслевой уфологический научно-координационный центр «Союзуфоцентр» (руководитель – кандидат технических наук В. Ажажа). Цель – разработка проекта программы уфологических исследований в СССР, координационная и пропагандистская деятельность, расширение международных связей. В том же году проведена Учредительная конференция Всесоюзной уфологической ассоциации. Принят устав, избран президент ассоциации (космонавт П. Попович). Целью этой общественной научно-практической организации являются уфологические исследования. Исполнительный орган – «Союзуфоцентр»; 1991-й – регистрация Всесоюзной уфологической ассоциации в Министерстве юстиции СССР под № 62.
С тех пор в Москве состоялась не одна научная уфологическая конференция. Их участники приезжали из многих городов страны, представляя научно-общественные организации всех бывших республик Советского Союза.
Интересно, что на этих совещаниях отмечалось заметное усиление активности феномена НЛО. Вместе с тем зафиксированы многочисленные факты негативных для человека последствий от контактов с ними. В результате некоторые из наблюдавших НЛО становились, по их словам, носителями информации якобы космического происхождения. Нередко они заявляли, что находятся в контакте с «космическим разумом», с инопланетянами, неизвестными представителями «высшего разума». Многие из них начинали подчинять свою жизнь неким неведомым людям, командам, советам и распоряжениям, меняли образ жизни. Их поведение нередко находилось на грани фанатизма, а такая уфомания уже опасна для общества. Вот почему возникает необходимость в разработке системы мер, предупреждающих развитие уфомании в стране.
Расширение научной тематики уфологических исследований потребовало взаимодействия с аналогичными зарубежными организациями. Так, в США это МУФОН (Объединенная сеть изучения НЛО), КУФОС (Центр по изучению НЛО), ИКУФОН (Межконтинентальная сеть по исследованию и анализу НЛО-галактических кораблей). Поддерживаются отношения с уфологами Японии, где действуют 14 организаций. Наиболее тесные контакты с «Уфологической политической партией» и «Японской организацией по исследованию НЛО». Два года назад японские уфологи выпустили книгу «Официальные документы ЦРУ США по НЛО». Активны связи с итальянским «Национальным уфологическим центром», имеющим девять филиалов в провинциях страны, а также с «Британской уфологической исследовательской ассоциацией». Развиваются взаимоотношения с уфологами Болгарии, Румынии, Франции и ряда других стран.
Можно надеяться, что в скором времени российская уфология займет наконец достойное место в мировом сообществе единомышленников по разгадке феномена НЛО.
«Маленькие зеленые человечки» из космоса
Возможно, эта история, рассказанная на страницах журнала «АIАА» Джулиусом Брауном, в прошлом военнослужащим армии США, а ныне профессором Американского института авиации и космонавтики, по-новому высветит проблему посещения Земли «пришельцами» из космоса.
В конце 40-х годов в рамках проекта «Блоссом» с полигона Уайт Сэндз (штат Нью-Мексико) мы запускали серию трофейных немецких ракет А-4 (Фау-2), снаряженных вместо боевой части контейнерами с экспериментальным оборудованием. После выполнения полета контейнеры, отделившиеся от ракет, спускались с помощью ленточных парашютов; радиомаяки помогали следить за снижением объектов и обнаруживать их после приземления.
В одном из таких пусков полезная нагрузка включала пассажира – макаку-резус, пристегнутую ремнями к специальному сиденью. Датчики на ее туловище были соединены проводами с магнитофоном в контейнере. Последний закрывался герметически, а его окраска – белая с розовыми полосами – позволяла облегчить обнаружение и ускорить спасение «экипажа».
Программа запуска была обычной и предусматривала достижение максимальной высоты полета, для чего топливо подавалось в двигатель ракеты насосами до полной его выработки. При этом асимметрия тяги двигателя и струи газа от турбонасоса после израсходования топлива обычно приводила к медленному «кувырканию» ракеты, однако, пока Фау-2 летела в безвоздушном пространстве, это не вызывало больших проблем.
В описываемом полете все было несколько иначе. После отстрела от ракеты контейнер некоторое время дрейфовал рядом с ней, постепенно смещаясь к ее хвосту. Потом, по-видимому, произошло его столкновение со стабилизаторами ракеты, вследствие чего антенны радиомаяка помялись, а бело-розовая краска под воздействием горячих газов догоравших остатков топлива, истекавших из сопла двигателя, обуглилась. Однако парашют открылся по программе, и с помощью радиолокатора мы еще могли наблюдать снижающийся объект. К несчастью, в то время с северо-запада по направлению к месту спуска шла широкая полоса тумана. Наши поиски не дали результата. Стало очевидно, что подхваченный ветром контейнер упал на территории Мексики.
Эта история имела неожиданное продолжение. Несколькими месяцами позже мексиканский фермер, обходя окрестности своего ранчо, обнаружил нечто, по его мнению, упавшее с неба. Вскрыв почерневшую оболочку контейнера, он отшатнулся – так отвратителен был запах и леденила душу картина, – из крохотной кабинки пустыми глазницами на него смотрело давно умершее, сморщенное, заплесневелое маленькое зеленое существо в особом космическом скафандре, опутанном проводами, торчащими в разные стороны…