Бенефис Лиса

— Я всегда придавал значение неожиданности совершаемых дел, — объяснил им Баум. — Не нужно забывать, что в качестве пилота у нас оберлейтенант Сорса, один из наших доблестных финских товарищей. Обычно он летает на JU88S и имеет на своем счету тридцать восемь Ланкастеров, о чем свидетельствует его рыцарский крест. — Сорса, невысокого роста, живой двадцатипятилетний мужчина с очень светлыми волосами выглядел польщенным, и Баум продолжал: — Я должен сказать еще, что мы летели чрезвычайно низко над морем, так что волны представляли большую опасность, чем все, чем могла нас удивить британская авиация.

Все рассмеялись, а Баум извинился и прошествовал в туалет, сопровождаемый Хофером.

Мартиньи стоял у стены, наблюдая. Он почти не пил. К нему подошел Мюллер.

— Замечательный человек.

— О, да. — Мартиньи кивнул. — Один из действительных героев войны. Как там ваш инспектор Клейст?

— Глупый мужик. — Мартиньи слушал. — Но, я думаю, вы это понимаете. Еще шампанского?

В туалете Баум придирчиво осмотрел себя в зеркале и спросил Хофера:

— Ну, как я выступаю?

— Супер! — Хофер веселился. — Были моменты, когда я действительно думал, что говорит сам старик.

— Хорошо. — Баум причесался, поправил защечные прокладки. — Что это за эсэсовский полковник? Этого я не ожидал.

— Фогель? — Хофер посерьезнел. — Я спрашивал о нем Неккера. Он появился на острове вчера, с мандатом, подписанным Гиммлером и самим Гитлером. Пока не дал никакой информации относительно причины своего прибытия.

— Не знаю, — сказал Баум. — Рядом с этими показушниками, я всегда чувствую себя глупо. Вы уверены, что его присутствие здесь никак с нами не связано?

— Как это может быть? Штаб группы армий Б только час назад сообщил, что вы будете на Джерси. Для паники нет оснований, пора обратно на арену.

Неккер сказал:

— Не могли бы вы пройти в офис командующего, фельдмаршал? Генерал фон Шметтов на линии, с Гернси.

Баум небрежно присел на край стола и взял поданную трубку.

— Дорогой фон Шметтов, сколько лет!

Генерал фон Шметтов сказал:

— Неожиданная честь для всей моей команды. Хейни просто в шоке и готов сразу вернуться.

— Скажите ему, если он посмеет, его встретит огневой взвод, — шутливо сказал Баум. — Молодой Неккер покажет мне все вокруг ничуть не хуже. Прекрасный офицер. Меня все устраивает.

— Вы намереваетесь посетить Гернси?

— Не в этот раз. Завтра я возвращаюсь во Францию.

— Можем мы ждать вас в ближайшее время? — На линии появились помехи.

— Конечно, и очень скоро. Обещаю. Всего хорошего. — Баум положил трубку и повернулся к Неккеру. — За работу. Береговая оборона, вот что я хочу посмотреть. Давайте начнем.

В саду усадьбы де Вилей Сара сидела на каменной ограде, глядя на залив. Гвидо прислонился к ограде рядом с ней и курил сигарету.

— Сара, — произнес он. — Мне словно снова приходится с вами знакомиться. — Он тряхнул головой. — Кто бы ни сказал вам, что вы можете сойти за французскую проститутку, очень серьезно ошибся. Я понял, что что-то не так с самого начала.

— А Гарри? Вам не показалось, что и с ним что-то не так?

— Нет. Он меня беспокоит. Слишком уж ему удается роль Фогеля.

— Я понимаю. — Она поежилась. — Интересно, как он там?

— С ним будет все в порядке. Он последний, о ком я стану беспокоиться. Вам он нравится, я прав?

— Да, — призналась Сара. — Можно сказать, что это так. — Прежде, чем она смогла продолжить, к ним подошли Элен и Галлахер.

— Что вы тут обсуждаете? — спросила Элен.

— Особо, ничего, — ответила Сара. — Интересно, как Гарри выходит из положения.

— Дьявол не оставляет своих без присмотра, — сказал Галлахер. — Этот человек может сам о себе позаботиться. В настоящий момент важнее принять решение относительно Келсоу. Я думаю, его нужно перевезти из дома ко мне в коттедж.

Гвидо кивнул.

— Это имеет смысл. Оттуда его будет проще переправить в гавань, когда я договорюсь с Савари.

— Неужели вы, действительно, надеетесь, что есть малейший шанс, что это получится? — усомнилась Сара.

— Поддельные документы французского моряка. Мы с генералом можем это сами оформить, — объяснил ей Гвидо.

— Забинтуем ему лицо. Скажем, что он оказался в воде после атаки на конвой и получил тяжелые ожоги, — добавил Галлахер. — Мы переправим Келсоу сегодня ночью. — Он ободряюще улыбнулся Саре и обнял ее за плечи. — Все получится. Поверь мне.

Мартиньи пристроился в конец вереницы машин, когда они выехали из аэропорта на дорогу, проходящую через Сент-Питер. Его восхищал Роммель, но не менее восхищала и возможность находиться рядом с величайшим солдатом, которого произвела война, с самим командующим Западным валом. С человеком, чьим предназначением считалось сокрушение Союзников, как только они высадятся на этих пляжах.

Он был очень энергичным. Они посетили Медоубэнк в приходе Сент-Лоуренс, где на протяжении двух лет военные инженеры и подневольные рабочие трудились на строительстве туннелей, которые должны были стать артиллерийскими складами. Теперь они были превращены в военные госпиталя.

После этого они посмотрели на русских в северном секторе оборонительных рубежей и доты на Грив-де-Лек, Племон и Лес-Лэндис. На это потребовалось немало времени. Казалось, фельдмаршал хотел лично заглянуть в каждый окоп, в каждое пулеметное гнездо.

Он захотел посмотреть военное кладбище в Сент-Бреладе и зашел там в церковь. На пути оказался Солдатский дом, занимавший реквизированный отель с видом на залив. Роммель настоял на посещении его к великому удовольствию смотрительницы заведения. Там они застали брачную церемонию по доверенности. Эта процедура, изобретенная нацистским правительством, отражала тот факт, что немецким солдатам, находившимся на военной службе, стало все труднее получить отпуск для нормальной свадебной церемонии в Германии. Женихом был дородный сержант, а место невесты, которая находилась в Берлине, занимала медицинская сестра из Красного креста.

Свадьба была чисто нацистской, без всякого налета религиозности. Особенно забавным Бауму показалось непременное требование отсутствия малейшей доли еврейской крови, как у жениха, так и у невесты. Однако он выпил шнапса за здоровье жениха и отправился дальше.

Когда они добрались до Сент-Обина, наступил вечер, и большинство участников заговорили о том, что пора остановиться. Баум посмотрел на карту, которую развернул перед ним Неккер, отметил артиллерийскую позицию на Монт-де-ля-Рок и попросил доставить его наверх.

Мартиньи последовал за ним, по-прежнему оставаясь в хвосте ряда машин, поднимавшихся по крутому склону горы, пока не добрались до поворота на узкой дороге, за которым оказалась вершина и довольно много домов с плоскими крышами.

— Здесь только орудийные расчеты, фельдмаршал, — успокоил его Неккер, когда Баум вышел из машины.

Дом в самом конце ряда с двором за каменной стеной назывался Сентябрьский прилив. Дом рядом с ним носил французское название Хингет. В его саду узкий проход служил доступом к системе подземных бункеров и пулеметных гнезд, которые располагались вдоль гребня холма под садами. Здесь больше не было местных жителей, только военные, которые были ошеломлены появлением среди них Пустынного Лиса не меньше, чем командующий офицер капитан Хейдер.

Обнаружилось, что сам он был на постое в Сентябрьском приливе. Фельдмаршал заинтересовался домом, и Хейдер с радостью повел его смотреть. Они все столпились в саду, из которого открывался захватывающий вид через залив на Сент-Обин справа, и на Сент-Хелиер слева. Сад окружала низкая цементная стена, за которой земля уходила практически вертикально вниз среди мощных деревьев и густого подлеска к видневшейся вдалеке дороге.

Баум сказал:

— Чтобы сюда подняться, нужен альпийский корпус, джентльмены. — Он посмотрел на дом. Дверь гостиной выходила на большую террасу, и вторая терраса была наверху, на нее выходили двери всех спален. — Хорошо! — воскликнул он. — Мне нужно место, чтобы преклонить голову на ночь. Не одолжите мне этот дом?