Страница 2 из 31
— Боюсь, что так, мэм. Вы его знали?
Женщина покачала головой:
— Я не раз видела его машину, но никогда — его самого. Даже имени не знала, пока мистер Джонсон не сказал.
Дом бы маленьким; внутри царила почти хирургическая чистота. На низком столике аккуратной стопкой лежали журналы, а над диваном висел семейный портрет. Брайант узнал молодую миссис Харпер. Ребенок у нее на коленях, вероятно, был той самой вышедшей замуж дочерью, которую упоминала миссис Джонсон. Пожилой мужчина, по-видимому, ее отец. Он и молодой человек, стоявший чуть позади, были в военной форме. Полковник и капитан.
— Мой отец, — сказала миссис Харпер, проследив за его взглядом. — Я солдатская дочь и жена.
— Они живут с вами?
— Нет. Мы с Биллом расстались через год после того, как был сделан этот портрет. А полковник умер три года назад. — Гордость и нежность звучали в голосе миссис Харпер, когда она говорила об отце. — Он был прекрасным человеком.
На стене гостиной аккуратными рядами висели другие семейные портреты.
— Это его награды? — спросил Дуайт. У него самого были похожие, оставшиеся от тех дней, когда он служил в армии.
Миссис Харпер кивнула.
— Присаживайтесь. Чай? Кофе?
Сквозь полукруглый дверной проем Дуайт видел кухню, чайник и одинокую чашку на столе.
— Горячий чай был бы очень кстати.
Брайант отправился на кухню следом за миссис Харпер. Она зажгла горелку под блестящим красным чайником. Тот был еще теплым и почти сразу же зашумел.
— Чашечка горячего чая отлично успокаивает нервы, — заметила хозяйка.
Может, и так, но миссис Харпер явно была далека от спокойствия. Наливая чай, она расплескала воду по столу.
— Простите! Это был такой ужас! Я никогда…
Дуайт взял чайник из ее дрожащих рук и вернул на плиту, а потом отодвинул для миссис Харпер стул.
— Не могли бы вы рассказать, как было дело? На улице холодно, мне странно, что вы так поздно вышли из дому. Вдобавок это не вполне безопасно.
— Я могу за себя постоять, — резко ответила женщина, но тут же смягчилась и с улыбкой обернулась к собаке. — Она не злая, но может защитить, если что. Впрочем, вы правы: сегодня я припозднилась. Обычно мы с Дикси выходим часа в четыре.
Услышав свое имя, маленький корги приподнял ухо.
— Джонсоны сказали, что вы собирали мусор на дороге.
Миссис Харпер улыбнулась и закивала:
— Два года назад я взяла шефство над Райдаут-роуд. Может, вы видели знак на перекрестке? Полковник Джеймс Т. Фрамптон?
В целях борьбы с загрязнением власти Северной Каролины позволяли организациям и отдельным лицам «посвящать» дороги тем или иным людям и вешать на них соответствующие таблички. При условии, что найдутся добровольцы, обязующиеся вычищать «свой» участок дороги четырежды в год.
— Семья моей жены убирает дорогу, которая идет через их ферму, — сказал Дуайт. — Но они это делают не каждую неделю.
Миссис Харпер пожала плечами:
— Я просто не могу видеть мусор на дороге имени полковника. К тому же для нас это неплохая зарядка.
Корги поставил лапу на ногу хозяйке.
— Расскажите мне о сегодняшнем происшествии, — попросил Дуайт.
— На самом деле рассказывать-то нечего. — Миссис Харпер поднесла чашку к своим бледным губам, потом снова поставила на стол. — Я убрала восточную сторону, перешла на западную и тут услышала шум машины. Она была почти рядом со мной, когда раздался громкий хлопок. И пикап просто съехал с дороги. Я подумала: может, у него шина лопнула.
Миссис Харпер помолчала и взглянула на Брайанта:
— Но это был выстрел?
— Да, мэм, — откликнулся Дуайт. — Боюсь, что так.
Рука миссис Харпер, державшая чашку, снова задрожала.
— Вы можете сказать, откуда был выстрел? — спросил Брайант. — С какой стороны шоссе?
— С какой стороны? — Некоторое время она раздумывала, а потом покачала головой. — Извините, майор… Все случилось так быстро. Машина, авария… Единственное, что я могу сказать: стрелок, похоже, был где-то позади меня…
Жилище Джей Ди Роуза сильно отличалось от маленького чистого домика миссис Харпер.
Типичный для восточной Каролины, окруженный старыми дубами и зарослями орешника, одноэтажный, обшитый досками дом явно нуждался в покраске. Дуайт припомнил, что сейчас здесь вроде бы живут овдовевшая мать Роуза и его старшие сестры.
Подъездная дорожка, превратившаяся в разбитую колею, упиралась в обшарпанный гараж. Во дворе валялись выгоревшие на солнце пластмассовые игрушки. На бетонных блоках в сторонке стояла старая «тойота», такие же блоки служили заменой лестничным ступеням. Дуайт постучал, и металлическая дверь задребезжала. На стук никто не отозвался, в окнах было по-прежнему темно.
Дуайт двинулся вперед по разбитой колее, и тут у заднего крыльца вспыхнул свет. В дверном проеме показалась грузная женская фигура, и Дуайт направился к ней.
Прошло много лет с тех пор, как они с сестрой Роуза вместе учились в школе. Та Марша Роуз, которую он помнил, была худющей девчонкой с длинными каштановыми волосами. Женщине, которую он видел теперь, следовало бы сбросить килограммов двадцать как минимум. Ее ярко-рыжие волосы были коротко острижены.
Если она и узнала Дуайта в полутьме, то не подала виду.
— Марша? — спросил Дуайт, выходя на свет.
Женщина изумленно уставилась на него:
— Дуайт? Дуайт Брайант? Господи, что ты здесь делаешь? Джей Ди опять во что-то вляпался?
— Я хотел поговорить с его женой, Марша. Но, похоже, ее нет дома?
— Нет. Она его бросила. Сегодня утром забрала девочек и уехала к брату… Поэтому ты здесь? Она наконец-то накатала на него заявление?
— Наконец-то? — переспросил Дуайт.
Марша пожала плечами:
— У Джей Ди жуткий характер. Он всегда был таким. А когда напивается, с ним и вовсе нет никакого сладу.
Дуайт помолчал.
— Мне очень жаль, Марша, но твой брат умер. Его застрелили час назад.
— Застрелили?! О боже! Кто?
— Пока неизвестно. Он ехал по Райдаут-роуд, когда пуля влетела в заднее стекло. Мы даже не знаем, убийство это или несчастный случай.
В дверном проеме за спиной сестры Роуза появилась старуха в синей шерстяной кофте поверх домашнего халата, опиравшаяся на алюминиевую палку.
— Марша? С кем ты разговариваешь?
— Иди в дом, мама! — резко сказала Марша. — Я сейчас вернусь. — Она захлопнула дверь и взглянула на Брайанта, сокрушенно покачав головой. — Не знаю, как она это переживет. Для мамы Джей Ди — пуп земли.
— Но не для тебя, — заметил Дуайт.
— Нетрудно быть самым любимым, если раз в неделю приносить маме арахисовое печенье и общаться с ней по две минуты в день. А все остальное время Джей Ди и пальцем не шевелил, чтобы ей как-то помочь. Нита заботилась о маме больше, чем он.
— Нита?
— Его жена, мексиканка.
— У кого могли быть мотивы убить Джей Ди?
— Может, брат Ниты? Он обругал Джей Ди по-испански и сказал, что размажет его по стенке, если тот еще раз хоть пальцем тронет Ниту или детей. Но это было два месяца назад. Я не знаю, стал бы он ждать два месяца, чтобы потом прийти с пушкой. Разве что сегодня Нита все рассказала ему, и он опять разозлился.
Дуайт уточнил у Марши, где живет брат Ниты Роуз. Среди его подчиненных была Мейлин Ричардс — молодая сотрудница, бравшая уроки испанского в Коллетонской общине. Он решил, что пора прекратить расспросы и оставить Маршу в покое.
— Так как насчет Джей Ди, Дуайт? Что я скажу маме, если она спросит, где он?
Брайант объяснил, что сначала необходимо сделать вскрытие, и пообещал, что семье сообщат, когда можно будет забрать тело.
В этот промозглый четверг, когда заседание суда закончилось, я отправилась домой.
Я — окружной судья; мой муж Дуайт — помощник шерифа округа Коллетон. Еще в октябре, вскоре после нашей помолвки, мы договорились, что не станем делиться друг с другом информацией. Дуайт не рассказывает того, что может повлиять на мое решение на суде, а я не задаю вопросов, пока точно не известен ответ. Мои коллеги знают, что не следует сообщать мне сведения, которые Дуайту еще только предстоит проверить. К счастью, уголовные дела, которые он ведет, чаще всего рассматриваются в более высокой судебной инстанции, и потому у нас оказалось больше свободы для общения, чем мы предполагали.