Бледное солнце Сиверии

— Ладно, пусть будет Бор… Серебряный, — язвительно улыбаясь, сказал Фрол. — Я пригласил тебя для того, чтобы записать и передать в Новоград рапорт… о твоих «подвигах» в Сиверии.

Опасный, сука, человек. Не даром дошёл до экспедитора… А деньжат всё одно не хватает. Недаром пряху на показ носит. Кичится…

А чем кичится? Своим опозоренным родом? Что-то не пойму… Валирские корни… А есть ли они у него?

— Я сам могу Жуге Исаеву все рассказать, — осторожно заметил я.

— Сомневаюсь, — Яроземный встал и подошёл к небольшому ажурному столику эльфийской работы, на котором, во всё той же эльфийской манере, стоял изящный стеклянный графин с вином тёмно-рубинового цвета. (Опять кичится. Уверен, что и вино в нём весьма дорогое, не пойло из портового трактира.) — Вон слева лежит приказ о том, что с тебя, Бор, снимаются обвинения в причастности к канийскому мятежу. Однако… однако, там же и написано, что в течение трёх лет тебе запрещено появляться в столице.

Как гром среди ясного неба. Я честно скажу, что не ожидал этих слов.

— А… а… Отчего?

— Как говорят эльфы: теперь ты персона нон-грата.

— Что? — не понял я.

— Причин мне не объясняли, — продолжал Фрол, одновременно наливая в бокалы вино, — да это в таких случаях и не требуется. Но по своим связям я выяснил, что на этом настоял сам Избор Иверский. Крепко, видать, ты ему насолил.

— Именно Избор, не Айденус?

— А ты и Великому Магу что-то должен? — усмехнулся экспедитор. — Я — глава экспедиторской службы и…

— Да мне, если честно, насрать кто ты, — грубо оборвал я Фрола, так и застывшего с двумя бокалами в руках.

В его лицо прочиталось замешательство.

Так, Бор, главное не попасть в его «ловушку». Этот хрен что-то от тебя хочет. Рапорт — это так, для замыливания глаз.

— Ну, мне указывали на то, что я могу натолкнуться на грубость… типичную, кстати, для северян, — говорил Фрол, обращаясь к своим сотоварищам.

— Мне всё равно, что и кто там говорил. Я возвращаюсь в Новоград и это дело решённое.

Экспедитор усмехнулся и театрально замахал головой.

— Глупый ты человек, Бор, — Фрол протянул мне бокал с вином и направился к своему креслу.

«Да он тут на «Рассекающем», смотрю, обосновался намертво, — мелькнуло в голове. — Как у себя дома».

— Ты же не думаешь, что тебя там ждут с распростёртыми объятьями? — широко улыбался Фрол, манерно (по-женски) потягивая вино. (Я чуть пригубил и скривился: вот же кислятина какая!) — Считай, что тебя сослали по службе на дальние аллоды. Выйдет срок — отправишься домой. И уж поверь мне, что лучше так и сделать.

Хмель мне в голову не ударил, но перед глазами появилась знакомая красная пелена.

Не пускают в Новоград? Меня? Да имел я в виду их указы и прочую хрень!

Стоп! Вот она ловушка! Если я рвану в столицу… вот суки, обложили. Эти бумаги Гудимира Бельского, смотрю, мне ещё сто лет боком будут выходить.

Стоит мне только появится в Новограде, Избор прикажет схватить «изменника», потом пытать… потом… потом…

Эх, самое обидно, то, что Фрол был сейчас прав. И прав в том, что коли меня не пускают в столицу, то лучше туда не соваться. Как для меня, так и для Заи…

А этот экспедитор того и ждёт, что я нарушу приказ, и… Не Избор ли его подослал?

Эх-эх-эх! Три года! С ума сойти!

А так хотелось увидеть Заю. Вернуться к ней, пусть ненадолго, но всё-таки вернуться.

— Вот суки! — резко отозвался я обо всех сразу. — Всё одно чихал я на вас…

— Бор, ты же взрослый человек…

Мы встретились глазами, и Фрол льстиво улыбнулся.

— Итак, может, вернёмся к нашему рапорту?

— Не терпится кого-то поймать? — зло буркнул я.

— Такая работа.

— Держи, — с этими словами я бросил на стол бумаги капитана Крюкова. — Можешь в своём рапорте отписаться об этом… Это мне удалось захватить на столе у бывшего капитана «Валира».

— Капитана… Крюкова? — экспедитор побледнел. — «Валир»… Где было это судно?

На тот момент я не знал того факта, что «Рассекающий» и «Светоносный» заметили «Валир» четыре дня назад, когда двигались в сиверийский порт. Но пока разобрались что к чему, было поздно: судно мятежников скрылось в астральном море.

— Оно стояло в потаённой бухте на побережье за Гиблыми Скалами.

Фрол жадно вцепился в бумаги и принялся их изучать.

— Вас интересует, что оно там делало?

— Конечно.

И я бегло рассказал. И про Молотовых, и про тайные медные рудники, про похищение Касьяна.

— Так! — лицо Фрола посветлело. — Вот это… это…

Его лицо вытянулось, и теперь напоминало хищную волчью морду.

— Ну, господин Зубов, что скажете? — потряс Яроземный в воздухе моими бумагами, словно обращаясь к командору, будто бы присутствующего на нашей беседе. — У вас под самым носом орудовала банда мятежников… а вы ни сном, ни духом.

Ну, Бор, вот и проверим этого Фрола на вшивость.

— Да, кстати! Прошу обратить внимание на буквы «БВ», — сказал я.

— Да тут столько всего! — чуть не подпрыгивал Яроземный. — Теперь ясно, откуда мятежники брали деньги на свои делишки! А этот таинственный их покровитель, этот «БВ»… Это же…

Тут экспедитор осёкся и испугано посмотрел то на меня, то на своих сподручных.

— Вот что, бумаги я внимательно изучу. — Фрол неожиданно перешел на уважительное «вы». — Вам же, Бор, строго-настрого запрещаю кому-либо даже заикаться о сём. Ни о «Валире», ни о Крюкове… Кстати, а как вы добыли эти… эти…

— Пришёл к капитану и взял.

— Пришёл? И Крюков отдал?

— Можно и так сказать, — усмехнулся я. — В общем-то, на тот момент судно осталось без своего капитана.

— Ясно… Рисковый вы парень, Бор. Хорошо, что удача на вашей стороне… Не даром в народе говорят, что небо любит шальных. Пожалуй, я с этим соглашусь.

Глаза Фрола блестели, как начищенные «орлики».

— За службу полагается награда, — резко сказал я.

— Полагается, — кивнул Фрол.

Он некоторое время пронзительно смотрел на меня, словно испытывая на прочность. Потом экспедитор встал и потянулся к небольшому ларцу на столе.

— Жуга Исаев, по моему мнению, слишком щедр. Не знаю как, но он был уверен, что вы доберётесь до этого порта. Вот, здесь годовое жалование равное…

Я резким движением забрал тяжеловатый кошель с деньгами и поставил на стол бокал с кислятиной.

— Ох! — удивлённо пробормотал Фрол, закрывая крышку ларца. — Чуть руку не оторвали… Итак, пора приниматься за рапорт. Глава Сыскного Приказа должен понимать, за что выдаёт такие… необоснованные суммы.

— Этих бумажек мало? Вот что, Фрол, хотите знать больше? Позовите завтра на тайный совет настоятельницу Сиверии, командора порта и судебного пристава Фредерика ди Грандера. И уж поверьте — не пожалеете. Мой рассказ покажется всем вам увлекательней любовных эльфийских поэм, — бросил я, уже направляясь к выходу.

Наёмники внимательно глядели на своего хозяина, явно ожидая какого-то приказа. Но до самого выхода Фрол так ничего и не сказал.

Я выбрался на свежий воздух, сошёл на берег и направился на поиски капитана «Светоносного». Утром, по словам Бернара, этот галеон отбывал назад в Новоград, и надо было договориться о том, чтобы Зае Корчаковой доставили от меня объяснительное письмо, деньги и маленький гостинец. В Новограде я ещё долго не появлюсь…

8

Даже в ночи, даже при отсутствии света луны и звёзд, я чётко увидел бегущие назад человеческие фигуры. Так могли бежать только испуганные люди.

Кажется, это были острожники. Ага, вон ещё гибберлинги позади скачут… Точно, свои.

Я свистнул. Потом громче. Один из ратников остановился, закрутил головой.

— Сюда! Я здесь! — окрик был не громкий, но достаточный, чтоб его услышали.

Люди перекинулись друг с другом словом, и бросились бежать ко мне.

— Что произошло? — спрашивал я их.

Острожники тяжело дышали, переглядываясь, как нашкодившие мальчуганы. Тут подоспели гибберлинги.