Нежить

— Это ответило на твой вопрос? — прохрипела она.

Грифониха повернулась, и он увидел ночное крыло. Тварь уже не могла передвигаться так же быстро, как и раньше, но, тем не менее, продолжала их преследовать.

Пытаясь определиться, как лучше всего действовать, Аот начал другое заклинание. Оно стало формироваться правильным образом, но он почувствовал сопротивление, словно пытался сложить вместе части головоломки, которые на самом деле друг с другом не совпадали.

Но это все же сработало. Прямо перед летучей мышью возникло облако тумана — так близко, что она не успевала его обогнуть. На её теле появились раны, а мембраны крыльев местами оказались проедены насквозь.

Существо начало падать, но затем взмахнуло своими изодранными крыльями и устремилось вверх к Аоту и Яркокрылой.

Но затем на тварь сбоку спикировали Барерис и Зеркало. Бард издал громогласный вопль, и её голова разлетелась на части. Приблизившись, призрак принялся кромсать её своим нематериальным клинком. Летучая мышь снова начала падать и на этот раз все же рассыпалась обрывками тьмы.

Барерис и Зеркало поднялись к Аоту, и он попытался взглянуть на них своими собственными глазами. Возможно, его слепота была временной. Возможно, она уже прошла.

Но тут же зажмурился, словно его окружало ослепительное сияние. Но, учитывая, что небеса застилала тьма, источник его проблемы был не в этом.

Лицо Барериса за прошедшие годы превратилось в изможденную, застывшую маску, на которой не отражалось почти никаких эмоций, кроме желания уничтожить как можно больше врагов. И все же бард задохнулся от удивления.

— Что? — спросил Аот. — Что ты увидел?

— Голубое пламя, — ответил Барерис. — Оно в твоих глазах.

Охваченная ужасом и дезориентированная, Дмитра содрогнулась. Стальная рука обвилась вокруг её груди, не давая ей пошевелиться.

— Тише, — произнес Маларк. — Теперь вы в безопасности, но вертеться не советую. Вы можете упасть.

Оглядевшись, она увидела, что он был прав. Они парили высоко в небесах верхом на летающей лошади шпиона, и его вторая рука обхватывала её за талию, удерживая в седле.

— Прошу прощения за подобную фамильярность, — произнес Маларк, — но у меня не было другой возможности вытащить вас из гущи боя. Вы помните, что произошло?

Воспоминания вернулись к ней, и у Дмитры перехватило дыхание.

— Сзасс Тэм исчез во вспышке пламени, — произнес Маларк. — Он больше вас не контролирует.

— Не в этом дело, — произнесла она. — Его влияние было… неприятным, но оно исчезло. Причина моего шока в том, что погибла Леди Тайн.

— Вы имеете в виду богиню магии? — спросил он больше заинтересованно, чем встревоженно. Но, с другой стороны, он не владел волшебством и не мог до конца понять весь смысл произошедшего.

— Да. И её гибель отравила тот источник, из которого все маги черпают свою силу.

— Вы создали эту лошадь при помощи ваших заклинаний, — произнес Маларк. — Надеюсь, она не собирается исчезнуть прямо под нами, ведь так?

Дмитра улыбнулась, в который раз отдав должное его невозмутимой практичности. В минуты стресса это всегда действовало на неё успокаивающе, хотя волшебница никогда не признала бы этого вслух.

— Судя по всему, нет.

— Рад это слышать. Если мы не собираемся вот–вот рухнуть вниз, могу ли я предложить вам воспользоваться тем, что мы находимся так высоко, и поглядеть, как гибель богини повлияла на исход битвы?

Вполне разумно. Но заклинание, даровавшее ей совиную остроту зрения, она произнесла ещё тогда, когда Сзасс Тэм погрузил поле битвы во тьму, и действие его уже закончилось. Волшебница снова пробормотала нужные слова.

Для иллюзиониста её силы творить подобную магию было несложно, и Дмитра привыкла пользоваться ей с той же бессознательной легкостью, с какой мастер–столяр забивает гвозди. Но сейчас она почувствовала, что силы ускользают из–под её контроля. Ей пришлось сконцентрироваться, чтобы заставить их сложиться в нужный узор.

Когда её зрение обострилось, тайная, боязливая часть её захотела, чтобы этого не произошло, потому что она увидела, как же именно смерть Мистры отразилась на мире. С отвесных склонов Первого Откоса поползли лавины, вызванные непрекращавшимися толчками земли. Вдали по равнинам скользили завесы голубого пламени. Порой за ними возникали холмы и горные хребты, порой в земле оставались разломы.

Эти огромные и причудливые изменения любого бы заставили застыть на месте от ужаса и трепета, но Дмитра не могла себе этого позволить. Ей предстояло спасти хотя бы часть своей армии, если это было возможно. Она с усилием отвела взгляд от распространяющейся во все стороны разрухи на хаос, творившийся прямо под ней.

Перед смертью Мистры и последовавшей за нею сумятицей победа уже была в руках Сзасса Тэма, но сейчас Дмитра засомневалась, что хотя бы один живой воин из обеих воюющих армий вообще помнил об их первоначальной цели. Все легионеры делали все возможное для того, чтобы просто выжить — урон, нанесенный магии, превратил конфликт, где тауматургия играла ведущую роль, в смертоносную сумятицу.

Некоторые воины–нежить Сзасса Тэма остались под контролем некромантов и вместе со своими живыми соратниками пытались отступить в Крепость Сожалений, но остальные сорвались с привязи. Не обладавшие разумом зомби и скелеты стояли неподвижно. Несколько горбатых гулей, бормоча и лая друг на друга, скрылись во тьме. Огромные, в два человеческих роста гончие, состоявшие из множества соединенных вместе трупов, бросались на волшебников, которые отчаянно зачитывали заклинания, пытаясь восстановить над ними контроль. Своими клыками твари разрывали магов на части и пожирали их останки, делая их частью их тел.

Тем временем подобный хаос воцарился и в рядах южан. Демонические лучники — иссохшие, безволосые и серые существа с четырьмя руками, каждый из которых держал одновременно по два лука — внезапно повернулись и выстрелили в трех заклинателей Неврона. Существо с алой кожей и покрытыми черными перьями крыльями трижды взмахнуло двуручным мечом, и трое орков пали мертвыми.

Около половины кальмароподобных тварей неподвижно обмякли. Остальные хаотично ползали по земле, атакуя всех подряд без разбору — северян и южан, нежить и демонов.

— Нам нужно попытаться вывести из этой неразберихи хотя бы часть наших людей, — произнесла Дмитра. И, чтобы у их отступления был хотя бы один шанс на успех, ей придется лично его возглавить. Она не обольщалась насчет остальных зулкиров. Сейчас они уже наверняка покинули поле боя.

— Попытаемся отыскать Димона и Нимию Фокар, — произнес Маларк. Откликнувшись на его невысказанное желание, его лошадь устремилась к земле, словно сбегая по невидимому склону.

Глава 3

30 тарсака — 8 миртула, год Голубого Пламени

Дверь со скрипом распахнулась, и Сзасс Тэм повернулся на стуле. Азир Крен и Хомен Одессейрон вздрогнули, широко распахнув глаза. С их стороны было глупо пугаться его облика. Им, тарчионам, следовало бы уже привыкнуть к виду безглазых черепов и костлявых конечностей. Под их командованием находились целые легионы подобных существ. Но внешне их повелитель обычно выглядел почти неотличимо от живого человека, и, возможно, даже зная правду, они предпочитали думать о нем именно в таком ключе. Если так, им не повезло, ведь сейчас его истинную натуру нельзя было не заметить.

— Пустяки, — произнес лич. — Плоть я восстановлю при первом же удобном случае, — и когда ему удастся выполнить эту деликатную задачу, не опасаясь того, что магия вот–вот выскользнет из–под его контроля. — Не нужно становиться на колени. Присаживайтесь у огня, угощайтесь вином.

— Благодарю вас, Ваше Всемогущество, — произнесла Азир. Правительница Гауроса была худощавой женщиной с острыми чертами лица. Сейчас она не носила свой латный доспех, оставшись в покрытом пятнами пота стеганом поддоспешнике.