Демонология Древнего Китая

В роли поджигательницы лисица выступает уже в легендах о несравненных подвигах Гуань Лу, великого мага и предсказателя. «Когда Гуань Лу проживал в деревенском домике, как-то он отправился с визитом к дальнему соседу, постоянно страдавшему от пожаров. Гуань Лу гадал по панцирю черепахи, и приказал соседу отправиться следующим утром к началу дороги, ведущей на юг, и ждать там господина, который будет ехать в старой повозке, запряженной черным буйволом. Сосед все сделал так, как он велел, и, несмотря на то, что господин очень торопился и просил позволить ему продолжить путь, задержал его.

Гость отправился отдыхать, но беспокойство одолевало его. Он прислушался к своим мыслям и, когда хозяин наконец покинул его комнату, взял меч и вышел из дома. Встав между двумя кучами хвороста, он притворился, что задремал, и вдруг прямо перед ним прошмыгнул маленький четвероногий зверек, который держал в лапе факел и дул на него, распаляя огонь. Испуганный незнакомец поднял меч и ударил зверька по пояснице, и тут он увидел, что это лиса. Более во владениях хозяина пожаров не случалось» («Сань го чжи», «Вэй чжи», гл. 29, 1.27).

Все то огромное зло, которое приносят оборотни-лисицы, пожалуй, лучше всего отражено в печальной истории из собрания Юй Бао: «В правление династии Цзинь в Усине (пров. Чжэцзян) жил человек, у которого было двое сыновей. Как-то раз, когда они работали в поле, внезапно появился отец и набросился на них с ругательствами и кулаками. Они пожаловались матери, которая спросила мужа, почему он так поступил. Отец весьма удивился ее словам и решил, что это, должно быть, призрак сыграл злую шутку. Он сказал своим сыновьям убить его, если тот появится еще раз, но призрак затаился и больше не приходил. Отец, опасаясь, что призрак так или иначе изведет его сыновей, отправился присмотреть за ними, но тут один из них заметил его и с криком "вон призрак" убил и закопал тело в землю. Тогда призрак поспешил к их дому, принял облик отца и сказал, что сыновья убили оборотня. Вечером, когда они вернулись домой, все домочадцы искренне поздравляли их.

Истина оставалась сокрытой от них несколько лет, пока как-то раз мимо их дома не прошел священнослужитель. Он сказал сыновьям: "Ваш отец окружен весьма неблагоприятной аурой". Сыновья передали его слова отцу, который пришел в такую ярость, что они поспешили обратно к священнослужителю и посоветовали поскорее убраться; но когда учитель вошел в дом, отец превратился в большую старую лисицу, которая забралась под кровать. Ее вытащили и убили. Тот, которого они убили прежде, оказывается, был их настоящим отцом. Сыновья перезахоронили его в другой могиле и соблюдали по нему траур, но потом один сын покончил с собой, а другой умер от стыда и угрызений совести» («Coy шэнь цзи», гл. 18).

Порою, однако, обман, вершимый лисицами-оборотнями, не столь трагичен для людей, а иногда он даже приводит к комичным ситуациям, что, тем не менее, вселяет не меньший трепет и страх в сердца простодушных обывателей. Так, права быть включенным в исторические анналы династии Вэй удостоился следующий случай: «В первом году Тайхэ (477) оборотни-лисицы отрезали у людей волосы». И через сорок лет, «во втором году Сипин, начиная с весны, в императорской столице, держа людей в страхе и ужасе», оборотни-лисицы забавлялись тем же. «Вдовствующая императрица Лин в шестом месяце приказала начальнику охраны дворца Чунсюнь Лю Тэну наказывать всех виновных в похищении волос плетьми за воротами Тысячи Осеней» (гл. 112, I, I.25).

Некоторые детали относительно всеобщего страха и паники, обуявших столицу, содержатся в «Описании буддийских монастырей Лояна» «К северу от рынка лежали два квартала, Цысяо и Фэнчжун, где продавали гробы и склепы и сдавались внаем погребальные повозки. Там жил некто Сунь Янь, который зарабатывал пением траурных мелодий. Он был женат уже три года, но его жена еще ни разу не ложилась спать раздетой. Изумление его достигло предела, он улучил момент, когда его жена спала, раздел ее и увидел три волоса длиной в три чи каждый, напоминавшие хвост дикой лисицы. Из страха он развелся с нею, а жена, перед тем как уйти, схватила нож, отрезала ему волосы и бросилась прочь. Соседи погнались за нею, но она превратилась в лису и исчезла.

После этих событий еще у ста тридцати с лишним людей в столице отрезали волосы. Поначалу лисица ходила по дорогам в облике женщины, своей одеждой, украшениями и румянами прельщая всех, кто видел ее. Но у тех, кто приближался к ней, она отрезала волосы. Дошло до того, что на каждую женщину в ярких одеждах стали указывать пальцем, что она — лисица-оборотень. Все это происходило в четвертом месяце второго года Сипин и продолжалось вплоть до осени» (гл. IV).

Поскольку факт похищения волос у людей лисицами-оборотнями оказался занесенным аж в династийную хронику, в последующие времена рассказчики слагали множество сюжетов на эту тему. Мы, тем не менее, не будем подробнее останавливаться на их творчестве, поскольку многочисленные басни о лисицах-оборотнях из сочинений, написанных уже после династии Тан, не добавляют к нашей теме ничего нового. Все они не выходят за рамки тех представлений, что мы уже рассмотрели и описали. Вообще литература о лисицах-призраках довольно скучна, однообразна и зачастую просто безвкусна, но это не значит, что она не вознаградит своего переводчика. Ведь она в немалой степени увеличивает наши знания о зоологической мифологии, раскрывает нам изобретательность китайцев и их национальный гений и знакомит нас со всевозможными уловками и хитростями, созданными воображением китайцев, которые они приписывали самым разным животным, но лисицам — в особенности. Благодаря этой литературе мы знаем также, как разоблачить обман коварных лисиц и вывести их на чистую воду. Раскрыть коварство лисиц-оборотней и заставить их явить свой подлинный облик можно не только ранив их или убив или напустив на них свору собак, о чем говорилось выше. Дело это по плечу ученым-книжникам, священнослужителям, монахам и магам-провидцам. Вернуть их в первоначальную форму можно с помощью волшебных заклинаний, а если они принимают облик ученого или святого, их можно перехитрить или превзойти в споре. С тем же успехом, как рассказывается в преданиях, им можно дать отравленную еду или использовать против них амулеты с загадочными надписями. Еще один хороший способ разоблачения — проверить, настоящий ли у них хвост или он напоминает хвостовидный придаток, и, если последнее, отрезать его, и тогда лисица бросится наутек на всех своих четырех лапах.

После всего этого уже неудивительно, что лисиц в Китае всегда жестоко преследовали. Выкурить лису из норы вместе со всем потомством, а потом сжечь было в Срединном государстве обычным делом. А тот факт, что в кодексе законов династии Мин и нынешнего правящего дома есть специальные уложения, запрещающие выкуривать лисиц из их обиталищ и тем самым разрушать могилы, лишь подтверждает, насколько часто подобное случается в Китае.

Лисица, как и тигр, может превращаться в человека не только благодаря «соседству» с человеческими костями и черепами, но и проглатывая амулеты или произнося заклинания. Возможно, в ее арсенале есть и иные средства достижения той же цели, но о них китайская литература ничего не говорит.

5. Прочие звери-оборотни

В соответствии с мировоззрением китайцев, каждое животное обладает душой и может принимать человеческий облик, поэтому вполне естественным представляется тот факт, что китайцы признают за всеми животными способность выступать в роли призраков и приносить зло человеку.

Еще в четвертом веке Гэ Хун предупреждал благочестивых соотечественников об опасности, которую таят в себе некоторые звери, а особенно — двенадцать из них (в соответствии с двенадцатью ветвями, каждая из которых указывает на один из дней каждой дюжины). В дни под циклическим знаком «инь» в горах появляется существо, которое само называет себя «начальником промысловцев». На самом деле — это тигр. Существо, называющее себя «хозяином дорог», — волк; называющее себя «начальником приказа», — старый дикий кот. Существо, в дни под циклическим знаком «мао» называющее себя «достойным мужем», — заяц; называющее себя «Отцом-Царем Востока», — кабарга; называющее себя «Матерью-Царицей Запада», — олень. Существо, в дни под циклическим знаком «чэнь» называющее себя «божеством дождя», — дракон; называющее себя речным богом Хэ-бо, — рыба; называющее себя «Чан гун-цзы», — краб. Существо, в день под циклическим знаком «сы» называющее себя [как царь] «я, одинокий», — змея из общинного храма; называющее себя «господином времени» — черепаха. Существо, в день, отмеченный циклическим знаком «у», называющее себя «третьим господином», — лошадь; называющее себя бессмертным, — старое дерево. Существо, в дни под циклическим знаком «вэй» называющее себя «повелителем», — баран; называющее себя «чиновником», — сайга. Существо, в дни под циклическим знаком «шэнь» называющее себя «государем», — обезьяна; называющее себя «одним из девяти министров», — человекообразная обезьяна. Существо, в дни под циклическим знаком «ю» называющее себя «генералом», — старая курица; существо, называющее себя «грозой разбойников», — фазан. Существо, в дни под циклическим знаком «сюй» называющее себя человеческим именем, — собака; называющее себя «чэньянским князем», — лисица. Существо, в дни под циклическим знаком «хай» называющее себя «божественным государем», — свинья; называющее себя «благородной дамой», — золото и яшма. Существо, в дни под циклическим знаком «цзы» называющее себя «божеством-государем общины», — крыса; называющее себя «божественным человеком», — летучая мышь. Существо, в дни под циклическим знаком «чоу» называющее себя «книжником», — буйвол. Если знать имена этих существ, то никакого вреда от них не будет»[50] (гл. 17 «Дэн шэ»).

50

Перевод с китайского Е.А. Торчинова.