Идущая

Перед дверью появились, когда щель в стене, хоть и узкая, ещё оставалась. Шедший первым повернулся к Вике лицом. Это был давешний знакомый, Ликт. "Хоть бы не заметил!" - взмолилась Вика, но её мольба не была услышана. Девушка увидела, как распахнулись его глаза, прежде чем парень одним быстрым движением закрыл дверь. Мгновением позже и стена, наконец, стала на место.

Вика замерла в непроглядной темноте, не снимая судорожно сжатых пальцев с рычага, закрывшего дверь. Поверхность была чуть тёплой и приятной на ощупь, чуть шероховатой, как старая кожа. Страх или благоразумие, или даже любопытство - что-то перебороло первую безотчетную мысль бежать вперед, вниз, по уводящим в неизвестность ступенькам, только подальше отсюда, где её застали на месте преступления. Эта мысль ушла - и оказалась единственной: после неё в голове стало удивительно, ошеломляюще пусто. Слева смутно слышались шаги. Вика подумала и шагнула в ту сторону, в обход комнаты. Метра через четыре ход упёрся в стену, из-за которой гудели голоса: один громкий, одышливый - незнакомый, другой, потише - Ликта. Не подслушивать в подобных обстоятельствах было бы не тактичностью, а просто глупостью, решила Вика и со всей возможной осторожностью приникла ухом к камню.

- ... что играете в кости на посту - все оба отправитесь денники чистить! - внушительно и импульсивно вещал незнакомый голос. - А ну, живо встали, как положено! Ты куда в меня копьём тычешь? Ты в потолок тычь, а не в меня! Вот так и стойте! А ты сюда иди! - рявкнул он, поборол кашель и продолжил. - С тобой про эту... неё поговорить велено.

Вика передвинула руку рядом со щекой, совсем забыв о зажатом медальоне, - серебро мерзко скрипнуло о камень. Девушка передёрнулась: и от звука, и от мысли, что услышат, - и отшатнулась от стены так, что едва не протаранила противоположную. Постояла, стискивая безделушку и прижимая ей выпрыгивающее из нагрудного кармана сердце. Было тихо. Вика вдохнула, выдохнула, снова прижалась ухом к холодной шершавости стены.

- ...будет проще войти в доверие, чем кому другому, - продолжал всё тот же голос. - Напирай на чувство своей благодарности за спасенную жизнь. От тебя требуется следить за ней и докладывать обо всем подозрительном. Что здесь не ясно?

- Все яс... - начал Ликт, но "инструктор" прервал его:

- Ма-алчать! Кто тебе позволял открывать рот? Кто, я тебя спрашиваю?! Маалчать! Я тебе, дураку, кому говорю: от тебя требуется молчать, когда разговариваешь с благородными! Молчи и слушай! Да... О чем я говорил?..

- Докладывать о подозрительном.

- А? А, да, конечно. Я и сам знаю! Ты что это, учить меня вздумал?!

- Что ты, господин. Тебя учить ни к чему.

- Да! А твое дело - не учить, а докладывать о подозрительном. Особенно при наличии обнаружения приготовлений попытки к бегству! Вот теперь отвечай: ясно?

- Дело ясное, что дело темное, - сказал Ликт негромко, так что Вика скорее угадала знакомую присказку, чем услышала её. Знанию местной фразеологии она постановила не удивляться.

- Что?

- Ясно, господин.

- Хорошо. И запомни: скроешь что, так будешь иметь дело с самим хозяином! Или ты уже чего видел? Ошивался тут!

Вика сжалась в темноте, чувствуя, как исчезает едва успевшая затеплиться надежда.

- Нет, - ответил Ликт, и она с трудом поняла, что он сказал. - Нет. Я ничего не видел. Когда бы я мог успеть?

- Это твое дело! Как ты смеешь задавать вопросы? А когда ты успеваешь красть из кладовых всё, что плохо лежит, ворья шкура?

- Никто не докажет, что это я, - беспечно возразил Ликт.

- А и незачем! Незачем доказывать! И так ясно! - рассвирепел его собеседник, наделённый одышкой и административной властью. - И ясно, кто распускает по замку эти невозможные, крамольные шуточки! У каждого порядочного офицера руки чешутся при виде тебя! Но если выполнишь в точности, то хозяин, - на этом слове он сменил голос на приторно-почтительный, - хозяин в своей беспредельной снисходительности соизволит простить твои выходки и даже повысить в чине. Так что спасай свою шкуру! Потому что, будь моя воля, тебя не повысили бы, а повесили! Иди, считай, что ты на посту!

Сердито протопали грузные шаги, что-то грохнуло поодаль и все стихло. Минуты на две. Потом Ликт негромко позвал из комнаты:

- Виктория!

Она стояла в нерешительности. Ликт снова позвал. "Ладно, не вечно же здесь отсиживаться", - подумала Вика. Вернулась ко входу и вернула рычаг в исходное положение. Дверь открылась.

- Я так и подумал, что ты ещё где-то тут, - приветствовал её Ликт.

- Странный ты, - ответила Вика, щурясь от свечного света, показавшегося ярким после темноты за дверью. - Почему было мне помогать? - Вернувшись в комнату, она мимоходом заметила, что рычаг - это меч со странной рукояткой, и пошарила глазами: чем бы закрыть дверь. Дверь закрылась сама.

- Нет, это ты странная, клянусь зубами моей бабки! - возразил Ликт. - Сперва спасаешь жизнь совсем незнакомому человеку, а потом удивляешься, что он тебе благодарен!

- Я удивляюсь, что ты согласен иметь дело с Шегдаром.

- А дело-то как раз в том, что я больше вовсе не желаю иметь с ним дела! - объяснил Ликт. - Ты нашла выход из замка - позволь мне пойти с тобой! Я буду вести себя смирно и не помешаю! - добавил он прежде, чем Вика успела открыть рот.

- Ты хочешь бежать? - переспросила она.

- А то! Думаешь, тут так здорово жить?

- Ещё бы! - хмыкнула Вика. - Замок с привидениями, хозяин - граф Дракула, начальник - говорящий дуб... Сказка да и только! А по совести... Ну нашла я... ход. Я ж понятия не имею, куда он ведет и куда идти оттуда! Может, и вовсе не из замка... Хотя мне почему-то кажется, что нам повезло. Но я страны не знаю, и нас обоих поймают. - Чем дальше она говорила, тем более безумной казалась ей сама эта затея с побегом. - А когда поймают, меня, может быть, ещё убивать не будут, пока Шегдар считает меня... этой. Но с тобой-то, судя по тому, что я слышала, уж точно церемониться не станут!