Страница 40 из 44
[ОАГ:] Конешно не задаром: если ты пробил, я одаю яйцо и всё. […] Я с отцом ходил на базар, отец бил.[ОВМ:]
Накрасят… всяких…
[ОАГ:] Ой, он много: карманы мне, карманы, понимаэш, я ишё с корзинкой маленькой – много набьёт.
[ОВМ:] Денек не брали.
[ОАГ:] Нет, каки деньги! Ты пробил, а я забираю яйцо и всё.
[ОВМ:] Игрушек всяких… матрёшек всяких наделают… этово, а денек не брали. Ребятишки бегают – какая понравица игрушка, ту и берёш [нрзб.]
[Это на Пасху?] Ну.
Запись сделана от Окуловой В. М.
[ОВМ], 1938г.р. и Окулова А. Г. (ОАГ),
1932г.р., с. Абакумово
А в деревнях в Пасху и на Святой неделе ходил крестный ход по домам:
[Что такое Пасха?] Святая Пасха. Исус Христос воскрес. [А что это значит?] Дак как было чёто такое, потом вдруг его воскрес он, плащаница выносят, он был там, В плащанице погореблён, а потом: Христос воскресе, воскрес Христос, смертью смерть поправ, исущим во горбе живот даровав. Это в церкви поют. А Господь знает. Ну и вот Исус Христос, из мёртвых вышел. [На Пасху можно было спать?] -А кто как. Кто дак и не спит. Раньше ведь по деревням ходили со крестами. Да, из церкви, вот идёт свяшченник, дьякон, попадья и ешё двое и вот ты уже знаешь, первый праздник у нас был там, вот где церковь в Ильино. А второй день у нас – Попадьино и Низ, наша деревня. Вот они со крестами, навешаны иконки, ходят-приходят, ставят, а ты уже стол накрыла, наварила яиц, купебяшку небольшую испекёшь, пироги, раньше вот этих плюшков не стряпали, раньше заспинные пироги да картофные [картофные]. [Заспинные?] Да из ячменной муки, да; да пшённики. Наложишь всё, рыба есть, рыбник наваришь. Вот они приходят, прославят и в каждый дом зайдут. И в каждом доме такой стол. Так сзади две монахи ходят дак эки корзины полные наберут. Да вот пироги то эти со стола все они берут, которые на стол что положишь, они это всё добирают. [Яйца красили?! Да, обязательно. [Яйцами бились?] Ну, гулянка, гулянье было на мосту у нас, дак в решето яйца у кого мужики бойкие в решето яйца складут и пойдут на мост биться. [Мужики?] Да, женщины не пойдут. [А скорлупу куда?] Курочкам. [Зачем?] А куры съедят и всё. [А святили яйца?] А чем святить?
Запись сделана от Силиной Т. И., 1919г.р.щ с. Ухта
Первый день после Пасха Богородица называется. Раньше, говорят, с Богоматерью ходили попы по избушкам. Дак уж йих встречали, полотенца да утиральники тут весили. Они заходят, так стол ставят, скатерти застилали. Они отпоют молитву да пошли.
Запись сделана от Таракановой Е. В., 1924 г.р., с. Нокола
Скатерть, которая лежала на столе в «Богородицу», используется в медицинских целях:
Если ребенок водливой [кричит по ночам], скатеркой со Христова дня [скатертью, которой на Пасху накрывали стол, за которым угощали участников крестного хода] закрывали: в печке попашут [подметут] и на скатерку. Тая, которая в головах, спрашиват:
– Чёво пашошь?
– Злую злодейку – полуношницу.
– Паши ладом, чтобы не было ни ныне, ни потом.
Вяжут помелья из еловых веток.
Запись сделана от Одинцовой А. Г., 1912г.р., с. Калитинка
Считается, что после Пасхи Христос до Вознесения ходит по земле, и с этим связан такой запрет:
Не плёвать за окно, окна не открывать, туда, за окно не плёвать, ничёво не выливать, вот только… после каково празника. Там Исус Христос ходит у окон, Он подслушиват, и в доме штобы было… не было скандалу, потому што Он ходит подслушиват. [А если будет скандал?] Так Он выслушат, так потом больше наказывает хозяев-та. [Он ходит] от Христова дни до Вознесенья – шесть недиль. [Видеть Его нельзя ] просто так говорят, опасаются.
Запись сделана от Ключевой А. А., 1920 г.р., с. Нокола
В подборке использованы материалы фольклорного архива лаборатории фольклора ИФФ РГГУ.
Игорь Андреев
Мазепа
А не кощунственно ли так ставить вопрос?
Понятно, что с обретением Украиной независимости тема Мазепы зазвучала с новой силой. Вполне понятно и стремление преодолеть «провиниионализм» (термин, к которому прибегают сами украинские историки), и
создать собственную полноценную историю, основные установки которой определяются не в Москве и даже не в Киеве, а на всем пространстве Украины. А это означает поиск национальных героев, причем в первую очередь тех, кто был причастен к обретению «самостийности». И в этих поисках имя Мазепы не просто в первом ряду, он – заглавный герой, потесненный лишь другим гетманом, знаменитым Богданом Хмельницким.
Естественно, при создании образа Мазепы в хол пошла и дореволюционная литература, связанная с творчеством таких выдающихся национальных историков, как Грушевский и Костомаров, и особенно панегирическая эмиграционная литература. В итоге в границах того, что мы называем СНГ, существуют два Мазепы. Отсюда и наш вопрос: герой или изменник?
Один – восходящий еще к временам Петра с его обличительными указами. Мазепа в них – изменник царю, Российскому государству, клятвопреступник, «враг малороссийского народа». Эти определения вошли и в советскую историческую науку, изменились лишь терминология и расстановка акцентов. Тема «враг царю» утратила свою актуальность и даже как- то звучала не совсем удобно в свете негативной оценки самодержавия. Зато сильнее зазвучала тема «зрадника» – изменника украинскому народу и «союзу двух братских народов». Ныне часть этих оценок с некоторыми отличиями сохраняется в российской истории.
Другой, «украинский Мазепа» – национальный лидер, трагическая и одновременно героическая личность, сторонник создания независимой, суверенной и единой Украины, защитник народа и борец с тиранией Петра и «московским гнетом». И тогда цель Мазепы благородна и не подвергается сомнению.
В украинской литературе преобладает панегирический тон. Это еще и образованный человек, не чуждый поэзии, книжник, меценат, покровитель культуры эпохи «украинского барокко». Наконец, он не только умелый и тонкий политик, но почти романтическая личность, «чаровник».
Диаметрально противоположные взгляды на одну и ту же личность – вешь не новая. Скорее, это норма. Особенно если сам герой оказывается связан с национальными доминантами и национальными стереотипами. При условии, однако, что спор – научная дискуссия и цель ее – докопаться до истины, осмыслить, а не отвергать с порога аргументы и логику оппонентов только потому, что один из Москвы, а другой из Киева. Но как только речь заходит о героях национальной истории, фигурах знаковых, подобно Мазепе, сделать это, оказывается, чрезвычайно трудно. Слишком много политики, слишком актуальным оказывается сегодняшнее, преломляющее прошлое.
Но разногласия между историками – это лишь небольшая часть проблемы. А как быть с массовым сознанием? Когда вдруг в повседневном общении жители Украины и Российской Федерации заговорят о Мазепе (или о Петре I, Екатерине II и т.д.)? Для двух народов и двух стран с тесно переплетенной не только историей, но и человеческими судьбами, это – нешуточная проблема. Какую общественную и идеологическую роль предстоит сыграть здесь истории – стать разделяющей или сближаюшей, способствующей взаимному пониманию?
Интересно, что взаимные обиды и претензии, которые накапливаются во взаимоотношениях между странами и народами, чаще всего исторические. Само же национальное самосознание немыслимо без национальных героев, отстаивавших – в действительности или в сложившихся позднее мифах – национальные интересы и национальную независимость. Без истории не обойтись, она «обречена» разделять или сближать, ссорить или мирить целые народы!