Страница 38 из 43
Главное – оказаться среди творцов новой профессиональной армии! Опираясь на нее, вождь может направить развитие родного Города, кула захочет. Можно восстановить добрую старину в форме сената, прижав непокорных трибунов. А можно прижать и сенаторов – если они не поймут свое бессилие перед командиром профессиональных легионов…
Так подрастает и учится у жизни представитель ВТОРОГО поколения римских индивидуалистов. Еще пол века назад таких людей не было в Риме: все граждане считали друг друга братьями, пусть старшими и младшими – как решила судьба. Но теперь множатся люди, вообразившие себя Избранниками только потому, что Фортуна наделила их разумом, волей и честолюбием. Пройдет еще 30 лет, и Республика не сдержит напора новых сил. Она рухнет в пучину гражданских войн, чтобы выйти из них уже Империей.
Сумеет ли древний и опытный Восток оказать новой империи сопротивление? В год гибели младшего Гракха здесь – политический хаос. Потомки сподвижников Александра Македонского давно измельчали, их соперники – тоже. Взять хотя бы семью жрецов Хасмонеев, сорок лет назад поднявшую в Иудее геройское восстание против царей Селевкидов. Да, иудеи добились независимости – но что они с нею сделали? После смерти пятерых братьев Маккавеев правит Иоанн Гиркан – совсем заурядный царек. И не нужно евреям великого правителя. Даже пророков им теперь не нужно! Стоит прийти римским легионам Помпея – и иудеи с готовностью признают новых хозяев, как прежде признавали власть вавилонян, персов и македонцев.
Лишь бы власть не мешала народу жить по старинке! А кому не нравится – тот уходит в пустыню. Так поступила секта ессеев, спасаюших свои честные души от контакта с нечестивой властью. В пещерах Кумрана звучат странные проповеди и пророчества. Да, Мессия придет – но не в облике кровавого победителя, вроде Маккавеев. Напротив, придет Миротворец и Спаситель – вроде Будды, который явился в мир одновременно с Киром Персидским. И вот: царство Кира давно погибло, а учение Будды проникло к самым разным народам. Придет такой Учитель и к евреям, дабы отделить агнцев от козлиш!
Иначе готовятся встретить натиск Рима восточные правители, два Митридата, Понтийский и Парфянский, представляющие две ветви персидского народа. Оба подверглись влиянию эллинизма – но в разной мере. Понтийский царевич только что остался сиротой: его отца. Митридата V, отравили заговорщики. Десятилетний, не по годам развитый мальчик не уцелел бы в дворцовых интригах; он бежал из столицы и кочует по стране с немногими друзьями, возбуждая симпатии простого люда, исподволь осваивая ремесло правителя. Ведь он, Митридат – Ахеменид, потомок одного из последних сатрапов персидской державы! Его пращур и тезка поддержал великого Антигона при разделе империи Александра и выкроил себе небольшое царство вокруг Синопы – на южном берегу Понта.
Юный Митридат мечтает стать владыкой на всех понтийскох берегах: от Колхиды и Тавриды до Византия. Тогда он поспорит с римлянами, подчинившими берега южных морей! Звездный час Митридата VI Евпатора пробьет через 30 лет – когда италики восстанут против власти Рима, их бесчисленных грабежей. Митридат организует восстание, и в один день 80 тысяч римлян будут перебиты в ограбленных ими городах. Разве может Югурта в Нумидии мечтать о таком масштабе действий? Митридатовы войны будут полыхать целых 30 лет – до тех пор, пока честный полководец Помпей не наведет в этих краях строгий римский порядок, прищемив хвосты откупщикам натогов. Зато сограждане его возненавидят и толкнут в объятия сторонников Мария, которых возглавит Цезарь. Но это случится еще не скоро…
Иная судьба ждет молодого парфянского царя – Митридата II Аршакила. Его предки считались в империи Ахеменидов неотесанными дикарями, ибо они с опозданием и без восторга приняли учение Заратуштры, храня верность племенным духам – дэвам. Столь же медленно парфянские князья приобщались к эллинизму в степях и пустынях Прикаспия. Но теперь, одолев Селевкидов, Парфия становится великой державой, ибо она возглавила очередную военно- техническую революцию.
Латная конница – вот новый род войск, созданный парфянскими витязями на основе замечательной расы персидских коней. Аргамаки, усун-морь, ахалитеке: разные кочевые народы будут по-разному называть своих друзей и благодетелей, способных многие часы выдерживать вес латника, повинуясь его приказам даже в сутолоке боя. Остается освоить управление новым родом войск: не забывая о старой легкой коннице из лучников, создать первую конную армию. Когда это будет сделано, Парфия станет неуязвимой даже для римских легионов. Вскоре Митридат II возьмет под контроль все Закавказье и Месопотамию, примет древний ассирийский титул «Царь царей» – и римляне признают этот титул, испытав страшный разгром семи легионов Красса при Каррах. До рождения Марка Красса и его победителя – князя Сурена – осталось всего пять лет…
Между тем отважный китайский разведчик Чжан Цянь уже добрался от Дальнего Востока до Дальнего Запада, побывал в Фергане – на родине «небесных коней» и доложил о них императору Хань У-ди.
Взойдя на трон 20 лет назад и приняв титул «Воинственного императора», Хань У-ди поклялся укротить варваров, загнать их в северные дебри – за страшные пески Гоби, в горную тайгу Прибайкалья. Но подходящих средств для достижения этой цели Сын Неба не имел. Многочисленные и упорные китайские пехотинцы с тугими арбалетами могут лишь отстреливаться от быстрых хуннских лучников; для ответных ударов нужны конные корпуса. К 121 году они уже созданы; выросли новые военачатьники – Вэй Цин и Хо Кюй-бин. Они регулярно совершают рейды в степь, неделями действуют в отрыве от пешей армии, питаются отбитым у врага скотом – и иногда побеждают хуннов. Но тем самым достигнуто лишь РАВЕНСТВО сил между Чжун Го и Хунну; нанести презренным варварам смертельный удар в сердце Сын Неба все еще не может.
А если на лугах Поднебесной будут пастись тысячи «небесных коней»? Тогда китайская латная конница доберется до кочевий хуннов и перебьет степных удальцов в прямом бою! Ведь хунны не бросят на растерзание врагу весь свой скот и свои семьи… Таков новый план императора, навеянный докладом удачливого Чжан Цяня. Воплощение плана потребует многих лет, но китайскому владыке терпения не занимать, а его подданным – тем более…
Так окрепшая империя Хань возобновляет агрессию против степных хуннов и горцев Тибета на западе – одновременно со сходной агрессией Рима против галлов на севере Италии и за Альпами. Но есть два различия между этими процессами. Во-первых, природные условия Италии и Галлии различаются слабо; поэтому многие римские колонисты готовы поселиться на диком севере, перенести туда римский образ жизни. Напротив, китайского пахаря не заманишь в сухую степь, где поливное земледелие невозможно.
Во-вторых, натиск римлян за Альпы и за море происходит на «рыночной» основе: будущие захватчики добровольно вступают в армию, чтобы истребить варваров и присвоить их земли. Ради будущего благосостояния все римляне и многие италики готовы подчинить свою алчность и сварливость юле избранного ими же полководца – будь то знатный богач Метелл (в Африке), бедный выскочка Марий (в Галлии) или деклассированный патриций Сулла (в Малой Азии). Напротив, ханьская пехота составлена из рекрутов, не надеющихся на ощутимую выгоду от очередного похода. В коннице служат иные люди: удальцы, не ужившиеся под гнетом имперской бюрократии, либо амнистированные преступники. Император сам назначает военачальников – и не всегда его выбор удачен. Оттого великие войны Хань У-ди (в отличие от войн Мария и Суллы) в конечном счете окажутся НЕ РЕНТАБЕЛЬНЫ и нанесут тяжкий урон могучей экономике Чжун Го.
Великий поход на Запад за небесными конями возглавит брат фаворитки императора – молодой придворный Ли Гуан-ли. Он разорит Фергану и вынудит местных коневодов поделиться с китайцами своим дражайшим достоянием. Затем тот же Ли Гуан-ли возглавит войско, направленное против хуннов, и потерпит ряд сокрушительных поражений из-за самоуверенности. А когда терпение Хань У-ди лопнет и он решит наконец покарать неудачливого временщика – тот бежит к хуннам и станет служить им. подобно многим китайским неудачникам.