Страница 24 из 48
* Мы подчинились такту машинной цивилизации. Равномерная работа конвейеров, автоматических линий, транспортных средств подчинила нас, приучила жить «с часами наперевес». Наша жизнь стала на удивление прямолинейной. Из-за этого мы все реже даем волю чувствам, ведь они – «провалы во времени».
Мы уверены, что будем держать время под контролем, что оно подчинится нам без остатка. В наших планах мы не оставляем места случайности. Причина – следствие, причина – следствие… Незримое будущее мы самозабвенно изрисовываем этими примитивными узорами логических связей.
Бог един, а нас много. Отменяя Господа Бога и водворяя на Его место себя, человек неизбежно сталкивается с этим выводом. Его планы неминуемо рушатся или расстраиваются, потому что у миллиардов других людей есть свои, дорогие им планы. Неожиданные коллизии развеивают в пух и прах тщательно свитые логические цепочки. Но мы – «времени заложники» – моментально принимаемся снова их починять.
Итак, наши представления о времени очень обедняют его. Мы считаем, что оно «линейное» и его можно «измерять», отвлекаясь от его содержания. Эти два тезиса определяют судьбу времени в нашей цивилизации.
Время разбито на часы, минуты, секунды. Мы обречены мчаться вперед, «по расписанию». Нам нельзя расслабиться, остановиться, свернуть с накатанного пути. Нас тут же начинает мучить совесть. Мы клянем себя лодырями, неудачниками, распустехами. Мы должны делать и действовать. В этом оправдание нашей жизни, считаем мы.
В любом месте, в любое время мы не можем жить без часов. Нам обязательно нужно знать, который теперь час. В комнате с остановившимися часами, не имея возможности узнать точное время, мы чувствуем себя как какой-нибудь жучок, перевернутый на спину.
Мы привыкли планировать и контролировать не только свою работу, но и всю свою жизнь. Мы выцеживаем чувства по капле, и каждая первая капля фальшива. В 19.37 мы выказываем любовь к жене, улыбнувшись ей; в 19.38 – любовь к сыну, потрепав его по щеке, в 19.39 – любовь к родителям, позвонив им. В 19.40 располагаемся у телевизора, ибо время для нас хоть отчасти, но размечено свыше. Уютные цифирки и колонки телепрограммы на весь оставшийся вечер прекрасно заменяют Божественное провидение.
Впрочем, отдадим должное нашей пунктуальности. Она позволила нам совершить очень многое: промышленную революцию в XVIIF – XIX веках, научно-техническую революцию во второй половине XX века, информационную революцию в 1980-1990-х годах. Без пунктуальности теряют смысл многие наши начинания. Любое производство может работать эффективно, если подчиняется некоему графику, иначе оно выродится в кустарный промысел.
Итак, подчинив ровному бегу времени свою жизнь, свой труд и даже природу, мы добились невиданного прежде изобилия. Мы превратились в «общество потребления» лишь потому, что научились эффективнее других цивилизаций преврашать время в деньги и товар. Однако наше усердие и рвение не скроют от нас, что лишь немногие жители нашей планеты пользуются теми же благами, что и мы, большинство населения Западной и Восточной Европы. Наша цивилизация отказалась от времени, «умертвив» его, зато приобрела богатство и благополучие. В других культурах – будь то в дебрях Бразилии, на просторах Кении или островах Индонезии – времени хватает с избытком, зато бедность оказывается неизбывной.
Однако и то, и то плохо. Одни не могут вписаться в XXI век; другие утратили гармонию с природой. Механически «спрямляя» время, мы превратили в механизмы самих себя.
В век торжества СМИ, спешащих сиюминутно донести до читателя или слушателя свежие новости мы как-то забываем, что одна из первых попыток срочно передать новости, окончилась гибелью гонца. После битвы с персами при Марафоне греческий предводитель Мильтиад послал в Афины гонца с известием о победе. Пробежав сорок километров до города, тот воскликнул: «Радуйтесь, мы победили!» и тут же пал замертво от разрыва сердца. Сия история знаменательна. Правда, в наше время жертвами свежих новостей бывают отнюдь не гонцы, ведь их заменили телефоны, телефаксы и так далее. Нет, не выдерживают сердца зрителей и слушателей! Порой новости звучат так подстрекательски, что люди кончают с собой или убивают себе подобных, например, «каких-нибудь кавказцев или негров». Стремление «выгодно использовать время» не оставляет времени на его обдуманное использование. Время становится самым действенным проводником зла.
Опасно и другое. В той суетливой гонке за временем, в которую мы погружены, сами наши души делаются все суше и обтекаемее. На торопливость и пронырливость мы меняем науку любви, умение держаться с достоинством, чувство вкуса, симпатию и благодарность.
Для чувств нужно время. Недаром Акутагава писал: «От любовных приключений нас спасает не рассудок, а скорее слишком большая занятость. Чтобы полностью отдаваться любви, прежде всего необходимо время. Вспомните любовников прошлого – Вертера, Ромео, Тристана – все это люди праздные».
Разумно ли мы относимся ко времени? Зачем мы пытаемся тщательно контролировать его, если все равно не успеваем им воспользоваться? Нужна ли нам эта выматывающая гонка за временем? Нельзя ли изменить нашу жизнь?
Некоторые события последнего времени знаменуют, что «монополия на время» истекает. Часы создали нашу цивилизацию, теперь часы могут «удалиться». Вот причины, исподволь расшатывающие наше укоренившееся отношение к времени.
* Все больше людей не просиживают на службе определенное – и немалое – количество времени «от дзинь до блямс». Структура общества резко меняется. Оно становится обществом людей надомного труда.
* Пунктуальность теряет свою привлекательность. Люди живут и ведут себя гибче, чем в прежнем мире, обремененном столькими условностями.
* Важнейший товар современности – информация – передается уже со скоростью света. Ускорить этот процесс нельзя по законам физики.
Уже сейчас события, происходящие на бирже в Нью-Йорке, молниеносно, «в реальном режиме времени», отражаются на событиях в Берлине, Буэнос-Айресе, Токио, Москве. Мир, еще полтора века назад зиявший белыми пятнами, а полвека назад казавшийся россыпью островов в океане, теперь превратился в единое целое. Боль, испытанная в одной его части, немедленно разносится по этому незримому телу.
Когда-то все части мира жили в разном времени. Где-то длился каменный век, где-то осваивали бронзу, а где-то блистал философскими дефинициями Сократ. Любые дальние странствия были путешествиями во времени. Ныне все эти различия сгладились. В захудалых африканских деревушках, в окружении амулетов и колониальных бус, непременно стоит телевизор – универсальная машина, «выравнивающая» время на нашей планете. На голубом экране вся Земля в реальном режиме времени встречает 2001 год. И пусть традиционные календари неевропейских цивилизаций еще отсчитывают иное время, все равно случившееся уже не повернуть вспять. В мире длится единое время.
В прошлом разница во времени была мощным стимулом развития народов Азии и Африки. Теперь ускорение уже не приносит заметной экономической пользы. Мы живем в едином потоке времени. Раз мы не можем ускорять время, мы должны его разнообразить. Период экстенсивного освоения времени окончен, начинается период его достойного использования.
Конечно, немало влиятельных людей – политиков, бизнесменов, менеджеров – не осознают этой перемены, продолжая считать, что их подчиненные должны работать как можно быстрее и уделять работе как можно больше времени. Качество времени для них по-прежнему остается синонимом его количества. Они не замечают, что подобная стратегия в конце концов лишь замедляет общую работу и пагубно сказывается на исполнителях. Люди начинают имитировать служебное рвение, твердую дисциплину и даже собственную жизнь. Они или делают вид, что работают, или усердно напоминают начальству, что другие не работают.