Притяжение Андроникова

Все, о чем писал Ираклий Андроников в трудные дни войны, было пронизано оптимизмом, верой в победу. А когда Советская армия перешла в наступление, когда впереди ей предстояли тяжелые бои, требовавшие напряжения всех физических и духовных сил, газета поместила очерк Ираклия Андроникова «Мысли сержанта Пашкова о победе». Каждая строка очерка отражала безмерную, ни с чем не сравнимую сыновнюю любовь к матери-Родине. Трудно пересказать его содержание, я привожу из него отрывок: «…как ни любили мы до войны свою Родину, особенную, ни на что не похожую, великую и скромную, беспредельную и уютную, суровую и ласковую, красивую и простую, как ни любили мы ее прежде, но только в дни Отечественной войны почувствовали всю силу своей любви к ней, узнали, как больно отдавать врагу русский перелесок или пригорок и какая ни с чем не сравнимая радость отвоевывать их у врага. За них не поскупишься пролить кровь, не посчитаешься с жизнью…

…Мы побеждаем теперь, и грохот орудий в Москве ежедневно возвещает о новых победах. Придет день, когда эти победы сольются в большую окончательную победу. Мы на пути к ней. Но впереди – тяжелые сражения. Ни один переход в пути не труден так, как последняя верста…»

Окончание очерка, написанного «языком сердца», подчеркивало единство взглядов воюющего народа: «Это твои мысли, товарищ Пашков, это мои мысли, это мысли всех советских людей».

В большом, на всю газетную полосу, публицистическом очерке Ираклия Андроникова «Москва», где взволнованное воспоминание о героическом прошлом столицы переплеталось с рассказом о Москве как о столице Советского государства, как об одном из центров мировой культуры, вновь выражалась непоколебимая уверенность в том, что недалек уже день, когда в громе последнего салюта Отечественной войны на Красной площади будет проходить парад нашей Победы.

Но не только «военные» очерки писал в те суровые военные годы Ираклий Андроников. Будучи сам необычайно разносторонним, эрудированным человеком, он был убежден, что каждый воин, будь то солдат или офицер, должен постоянно работать над собой, расширять свой кругозор, и газета обязана помогать ему в этом. Поэтому он охотно брался за материалы, пропагандировавшие среди воинов необходимость глубоких знаний в различных отраслях науки и искусства.

Передо мной очерк «Два офицера». Помню, его горячо обсуждали в свое время на редакционной «летучке». Лейтмотив очерка – офицер должен быть всесторонне образованным человеком, иначе какой же он командир и воспитатель своих подчиненных?

А вот полоса «Книга – воспитатель и друг». В ней живо и увлекательно рассказано об открытом комсомольском собрании в Н-ской авиашколе, которое было посвящено роли и значению книги в воспитании человека, в формировании его характера, в овладении литературным языком. Собрание организовал и подготовил сам Ираклий Андроников. Еще один материал – «Красноармейская поэзия». В нем писатель подводил итоги объявленного редакцией газеты конкурса красноармейского поэтического творчества и вновь призывал воинов побольше читать, а начинающих поэтов настойчивее учиться мастерству. Интересна была концовка статьи, в которой Ираклий Андроников, руководивший конкурсом, прозорливо предсказывал появление многих новых имен в послевоенной литературе. Отмечая, что многие воины, не только делом, но и словом участвуя в битве с врагом, стремятся приобщиться к литературе, И. Андроников писал: «Нет сомнения, многие участники Отечественной войны смогут осуществить это желание. Стоит только вспомнить, как с фронтов гражданской войны пришли в редакции газет и журналов новые люди, совсем не писатели. Их книги о гражданской войне, о победившем в нашей стране строе положили тогда начало советской литературе. Кончится и эта война. И те, кто сейчас воюют, напишут о войне замечательные книги, которые не напишет за них никто другой. Мы услышим в литературе новые имена. Как зовут их – этих будущих писателей и поэтов? Где, на каких фронтах они сейчас сражаются? Как они будут писать? – покажет время».

И. Андроников пропагандирует через газету новые политические и художественные издания, отвечает на вопросы читателей, например о происхождении и историческом значении воинского клича «Ура!», публикует любопытные исторические материалы.

Даже для многих работников редакции был в то время откровением рассказ-очерк И. Андроникова «Капитан Белозерского полка», помещенный под рубрикой «По страницам истории русской армии и флота». В нем рассказывалось о героической русской девушке Александре Тихомировой, явившейся в Белозерский мушкетерский полк под именем капитана Тихомирова. Назначенный командиром роты капитан быстро снискал любовь и уважение солдат, прославившись необычайной храбростью и доброжелательностью к людям. Капитан погиб в январе 1807 года в одной из атак, когда полк, входивший в состав арьергарда под командованием Багратиона, прикрывал отход главных сил. Даже смертельно раненный, капитан продолжал подбадривать и воодушевлять солдат. А когда сражение кончилось и стали хоронить павших, полковой священник, выполняя завещание покойного в случае смерти открыть его тайну, сообщил, что капитаном была девушка Александра Матвеевна Тихомирова. После смерти отца и брата она, хорошо владея военным искусством, воспользовалась одеждой и документами брата и явилась в полк. Похороненная с почестями, присущими офицеру, заканчивал свой рассказ И. Андроников, Александра Тихомирова «навсегда вошла в семью полка, штурмовавшего стены Измаила под знаменем великого Суворова».

Для того чтобы газета могла чаще рассказывать воинам о героическом прошлом русского народа, о его лучших достижениях, капитан Андроников вскоре по прибытии в «Боец РККА» установил контакты с выдающимися учеными, деятелями искусства, многие из которых были его друзьями. Если перелистать подшивки газеты за 1943 и последующие военные годы, можно встретить на ее страницах имена академиков И. А. Орбели и Е В. Тарле, профессоров В. Н. Орлова, В. С. Асатиани, молодого тогда физика Э. Л. Андроникашвили и многих других.

Совершенно справедливо сказал однажды Э. Фейгин: «Ираклий Андроников во многом способствовал тому, что в нашем редакционном коллективе, а главное в нашей газете, возникла атмосфера высокой духовности и интеллектуальности».

Увлеченность самого И. Андроникова русской художественной литературой и музыкой отразилась в его очерках, посвященных писателям и композиторам. Главное в этих написанных живо и увлекательно очерках о Грибоедове и Лермонтове, Тургеневе и Чехове, Николае Островском, Глинке и Чайковском, Римском-Корсакове и Мусоргском и других – то, что выдающиеся деятели прошлого как бы становятся плечом к плечу со сражающимся народом. Автор тонко выявляет в них черты, близкие по духу советским людям, и показывает их с необычайной силой выразительности. При этом он умеет найти интересное лирическое или публицистическое начало, которым приближает героев своих очерков к современности.

Вот как начинался, например, очерк И. Андроникова «Поэт, патриот, воин», посвященный М. Ю. Лермонтову:

«Летним вечером 1942 года на берегу Волги под Ржевом, в минуту затишья, командир зенитной батареи капитан Петр Старовойтов читал мне наизусть лермонтовского „Мцыри”. Замечательно в этом было не то, что он прочел на память около тысячи строк, а то, что написанные больше ста лет назад стихи зажигали его, отвечали его чувствам на фронте, составляли одно целое с его представлениями о подвиге, о свободе, о Родине».

Непринужденный разговор о патриотизме М. Ю. Лермонтова постоянно подкреплялся в очерке примерами из его произведений. И естественно вытекало заключение: «Да, с детских лет в наших сердцах отзывается благородный голос Лермонтова, пробуждающий отвагу, утверждающий чувство чести и долга перед Родиной». Развивая мысль о том, чем дорог современному читателю великий поэт, И. Андроников писал: «Все пленяет нас в Лермонтове – и сила пламенных страстей, и ум, холодный и глубокий, беспощадная искренность, презрение к человеческим слабостям и ненависть к насилию и произволу. Вот почему, перелистывая томики Лермонтова, мы испытываем высокое поэтическое наслаждение. Мы неотделимы от него, он от нас».